Итог 2013-го: точки склеились, стали линией
03/01/2014
1. Kunsthalle
По определению это место без постоянной экспозиции, площадка используется как точка сбора арт-ярмарок – кураторами и художниками. Не так чтобы ярмарок массово-торговых, но с моментом некоторого хаоса и неупорядоченности, причём – весёлой. Не специально, но есть в их сборках что-то лёгкое и расхристанное, отчего и весело. Там неплохо сколачивают разные акты искусства из имеющихся элементов. Если вспомнить: «Wolken. Welt des Flüchtigen», выставка Барроуза (восстанавливая его как такового), то «The Porn Identity» (совершенно бесчеловечная, то есть – уже чисто духовная), то «Fahrstuhl zum Schafott» («Лифт на эшафот» – некие социальные ужасы, американские).
Словом, собирается некий комплект на тему (это очень поверхностное описание), в котором и тема, и экспозиция напрочь убирает авторов (не помню, чтобы хоть раз посмотрел на табличку возле работы). Это, конечно, не главный пойнт, а так – заодно, не более. То есть даже если автор опознаётся за 15 метров – типа Баския – то же самое: он там элемент. Вот и тут я не посмотрел, кто сделал следующее:
Дальше попробую уже не поверхностно. На свете есть хитрая штука: стиль как отсутствие стиля. И она очень хитрая, поскольку вытаскивает нечто из границ формы. Потому что целеполагание там чуть дальше, чем это общепринято и автоматически считывается. Да, такое утверждение будет если и не поверхностным, то приблизительным, но именно приблизительность всему этому отвечает. Здесь (в Kunsthalle, особенно – на новой выставке) эта штука работает прямым образом: когда задаётся любая тема, то стилевые различия нивелируются в пользу работы на что-то ещё (в плохом варианте – только на сценарий куратора, в очень плохом – на идеологическую запрограммированность). Потенциал таких историй выше, чем можно предположить, думая лишь об анонсированном высказывании, то есть о названии выставки и кратком пояснении.
По правде, предыдущие (упомянутые выше) выставки тоже нельзя было списать на чисто кураторское или программное искусство. Но тут же всегда так, что какая-то стрелка немного отклонится усилием воли смотрящего/оценивающего и, вроде, проект можно считать кураторским-программным. Или отклонишь её в другую сторону, и так считать уже не выйдет. А вообще тут всё на месте, как обычно: ассоциативные ряды, контекст, структуры, соотношения, прямые воздействия на безусловные рефлексы и т.п. Просто чуть иначе себя проявляют. Но как иначе? Скажем, любой набор любых работ всё равно создаёт локальный контекст. Но тогда можно строить артефакт уже из контекста. Конечно, это будет чистой прагматикой, когда контексты общепонятны – ну, порнография или космос. Разумеется, это они фиктивно общепонятны – с теми же облачками уже сразу ощущается подстава. Вообще нюанс в том, в каком состоянии находится этот предъявленный контекст: он статичен или нет?
В этот раз (декабрь 2013-го) всё с виду как обычно, но явно ушло несколько дальше. Там «Salon der Angst» (ахтунг – там пдф-ка с буклетом). Кураторы Nicolaus Schafhausen и Cathérine Hug.
Разница тут очевидна: ангст – это ж не облачка, не космос, на Барроуз и даже не порно: он ни в коей мере не снаружи. Тематически курировать такую штуку никак – Angst же производится внутри. «Ангст» тут нечёткая определённая неопределённость, которая может принимать разные формы и в любых форматах. Вообще выставку можно воспринимать даже как перевод самого слова «Angst». Собственно, в буклете сразу именно об этом:
«Angst is a specific German term for which there is no direct equivalent in other languages able to express the diverse meanings that come together in this word. Together with fear, anxiety and disquiet it is an existential and thoroughly human feeling. Everyone knows what it is but finds
it difficult to put into words. The exhibition Salon der Angst engages with those diffuse feelings of insecurity and threat, but also shows that the individual and collective angst-inducing experiences and events are culturally determined… Salon der Angst examines the angst of our times and opens up the emotional and socio-political spectra involved».
«В других языках нет точных эквивалентов Angst, способных выразить все те разнообразные смыслы, которые объединяет это немецкое слово. Наряду со "страхом", "беспокойством" и "тревогой" – это экзистенциальное, насквозь человеческое чувство. Все это ощущали – но с трудом могут выразить ощущение словами. Salon der Angst вникает в расплывчатость ощущения ненадёжности и угрозы, но и показывает, что – как частные, так и коллективные переживания, содержащие в себя ангст, – обусловлены культурой… Salon der Angst исследует варианты Angst'а нашего времени, обнаруживая скрытые в них эмоциональные и социополитические составляющие».
Программность, кураторство и т.п. тут как-то немного стушёвываются – потому что слишком уж ангст интимное – до полной неразделяемости – чувство. Конечно, некоторый аттракцион в варианте «а как этот интим ощущают другие?» (тоже, по сути, порно) присутствует, но там есть и ещё какая-то, уже другая история. Не совсем ещё понятная. Как-то тут что-то складывается в нечто и работает уже иначе.
Конечно, это примитивное пояснение. Оно даже намеренно простодушное до тупости, лишь бы сразу не производить оценок. Тут есть какая-то ещё возможность, которая не вполне понятна и, чтобы её не похерить сдуру, следует не суетиться. Да, они тут сделали по факту некоторую объёмную длительность, которая явно не имеет точки остановки внутри самой выставки. Что-то тут адресуется к совершенно личному – до бессознательности – пространству: через эти разбросанные визуальные указания на то, как это оно бывает. Ну да, всякое искусство должно будоражить, но тут оно ж будоражит не пятнами отдельных артефактов, иначе. Артефакты по сути случайны и мало какие из них заведомо произведут действие всегда и на любого. Там что-то другое, другой принцип, какая-то уже другая история.
2. mumok
Вторая выставка у соседей, в МУМОК. Людвиг при новом директоре тоже стал крениться в сторону аттракционов (ну, в хорошем смысле) и как бы программирует выставки. Типа «Плохая живопись – хорошее искусство» («Bad Painting – good art») или об одежде – тоже, понятно, не просто так: «Reflecting Fashion». Разумеется, никаких прямых высказываний, а программность крайне расслабленная (и уж никак не идеологизирована). Соответственно, с Кунстхалле они сближаются, всё дело в дележе тематик, а если со стороны (стоя во дворе MQ) – то в балансе между ними. По темам mumok всегда был не-программнее Kunsthalle (сравнить только Барроуза и «Bad Painting – good art», хотя – собственно – это же примерно об одном и том же). Ну а ещё в mumok'е всё белое (не считая тёмных залов для видеопросмотров), а в Kunsthalle наоборот – главный зал обычно в полумраке. Ну и ещё совсем уже мелкие детали.
В данном случае mumok оказался радикальнее Kunsthalle: «and Materials and Money and Crisis». Кураторы Richard Birkett и Sam Lewitt. Да вот, совсем абстрактные термины, причём – не визуализируемые уже никак. Не купюрами же «деньги», «материалы» – что угодно на свете «материал», а «кризис» так уж и вообще. Мало того, эти абстракции даже тушкой не ощутить конкретно – в отличие от ангста.
Будто они просто выдумали вот это название и напихали внутрь всё подряд (причём – немного всего напихали), а зритель может соотносить это как угодно с чем угодно (из слов названия). Там же даже не было листиков-буклетиков – в мумоке всегда были листочки на входе в каждый зал, с пояснениями, о чём там (и кто). Нет. Только общее описание, в котором написано что-то уже вообще из Financial Times (в адаптированном для креативного класса варианте):
«In this proposition, matter has a double meaning. On the one hand, flows of material and money – and the crisis inducing slowing of those flows – can serve as subject matter for artwork. On the other hand, the proposition implies the deeper possibility of asking after what relationship the physical matter out of which the artwork is constructed has to the dislocation of capital from production, as realized by contemporary finance».
«… Выставочный проект имеет двоякий смысл. С одной стороны, потоки материалов и денег – и кризисного замедления стимулирования этих потоков – могут служить основанием для произведения искусства. С другой стороны, выставка предоставляет шанс более глубокого понимания того, чтобы понять, какое отношение имеют физическое основания – на которых построены произведения искусства…» «To the dislocation of capital from production, as realized by contemporary finance». Ну не могу вменяемо перевести хвост, ничего не поделать. Вероятно, речь о том, что капитал теперь всё менее связан собственно с производством, всякое такое.
С абстрактностью Materials & Money & Crisis явный перебор. Ну да, раз слово есть, так что-нибудь по его поводу можно изобразить/вообразить. Но «кризис», «деньги» и т.п. – слова нулевые и бесплотные. Даже двояковыпуклые – каждое из них, разумеется, очень личное (чисто как ангст) – но имеет слишком уж конкретный смысл для всякого. До такой степени частный и конкретный, что он не бьётся ни со смыслами прочих посетителей, ни с кризисденьгиматериалами из названия. А тогда название порождает пустое (выставочное, белое) пространство, которое и заполняется чем ни попадя. Потому что всё равно: личный контакт (в рамках заявленной темы) с ними вряд ли можно установить (да ещё чтобы и объективный), здесь не связать личные чувств со словарной единицей (ибо не ангст, слишком уж что угодно, да и не лично у тебя). Но, может, все эти артефакты как-то ползут в тишине & пустоте и сползаются друг с другом. Да, там этого сползания не видно, но, может, незаметно для глаза формируется что-то иное. Пустоты в залах для этого хватает.
В самом деле, работы сильно разрознены. Даже ещё сильнее, что в этом варианте (там пять таких стендов, на которые налеплены случайно найденные штучки – поди, кстати, пойми, к чему они относятся – к деньгам, к кризису или к материалам: или всё это в данном случае вообще одно и то же?).
Но что-то там да, зависает. Там в самом деле что-то происходит, при этом даже не медленно, а сразу, влияя на что-то ещё более неведомое в зрителе (во всяком случае – на во мне). Там, уж и не знаю, специально сделано или так вышло, но там очень как-то удачно другая выставка, «in progress». Это дело надёжное, мумоковские архивы, то да сё. И вот, если смотреть эту выставку после первой, то тут уже ощущение чисто ужаса (не ангста – потому что там ещё и ощущение полного отстоя). Не, ну сколько ж можно мучить, выставляя чуть ли не по два раза в год пианино Нам Джун Пайка? Да все уже знают, что у них оно в каком-то там подвале. Но ладно, Пайк, остальное-то ещё ужаснее.
То есть, разбираясь в чувствах: такое чувство возникло именно после предыдущей выставки. Так-то, сама по себе, и эта, в общем, ничего. Ну, искусство, каким мы уже привыкли его видеть, чё. Пойнт именно в том, что смотреть на это неприятно после первой выставки, то есть – она влияет. То есть пойнт в том, что вторая, архивная, традиционно предлагает совокупность отдельных штук искусства. А две другие – в кунстхалле и мумоке – делают уже другое, не пакет из одиночных штук и даже не рамку, в которую работы вставил куратор согласно своему внешнему намерению. Тут, что ли, перескок от дискретности к непрерывности. Даже как бы от цифры к аналоговой записи – будто бы против хода прогресса. Ну и да, ни одна из этих двух всё же не арт-аттракцион. Или же аттракцион для весьма неплохой публики. Впрочем, вот же тут картинки: где там аттракцион?
Ну и в мумоке оказалась одна штука, которая сейчас (типа на пальцах) пояснит всё. Вот эта комната и это не расфокус, это в ней производится туман.
Там-то как раз было даже описание, оно очень простодушное: «Clouds, like mist, are visible concentration of minuscule water and ice particles in the air, but clouds also contain elements of smoke, dust and exhaust gases. They are in a continual state of change and are therefore not an "object" but a "process"». «Облака, как и туман, являются видимой концентрацией крохотных частиц воды и льда в воздухе, но облака также содержат элементы дыма, пыли и выхлопных газов. Они находятся в состоянии непрерывного изменения и поэтому являются не "объектом", а "процессом"».
Ничего, что тут простодушие, потому что главнее тут другое. Тут возникло уместное противопоставление, которое даёт возможность сообразить, что и на этих двух выставках производятся не большие совокупные объекты из работ, а процессы. Конечно, сама эта комната очень слабый пример этого, просто демоверсия какая-то. Но в ней можно (следует) сидеть и ощущать перемены: что даст понять, что процессы – бывают и теперь всё как-то пойдёт именно в ту сторону. Тут нет революции, всё предыдущее остаётся в силе, только чуть иначе: что ли точки склеились и сделались линией. Склеиваются, продолжая линию. А уже она делает смысл.
Ну, пока на двух выставках тоже ещё только демоверсии этой истории. Но это не беда: раз уж что-то начинается (а начинается), то будет длиться и дальше.
