Через брусчатку
Евгения Романова
17/09/2012
120 лет назад немецкий ботаник Йоханнес Абромайт впервые сформулировал и опробовал на территории Восточной Пруссии метод фенологического мониторинга. Именно этот метод – как одна из наиболее доступных форм массового наблюдения за природой – лёг в основу международного паблик-арт-проекта «Ход весны 2013». В проекте, реализуемом Балтийским филиалом ГЦСИ, принимают участие российские и голландские художники. Нынешней осенью голландский художник Руди Луйтерс проведёт в рамках проекта мастерскую-лабораторию, а в июне будущего года итоговая выставка объединит художественные произведения и интервенции в городское и музейные пространства, созданные на основе этих исследований с участием самих калининградцев. На старте проекта Евгения Романова беседует с художником Руди Луйтерсом и куратором проекта Юлией Бардун.
Руди, насколько я понимаю, это не первый проект, который вы делаете вместе с Балтийским филиалом ГЦСИ?
Наше сотрудничество началось в 2007 году: с моим коллегой Оно Диркером мы реализовали исследовательский проект картографии культурной жизни в Калининграде. Надеемся, что этот проект в какой-то мере открыл Калининград и его культурное пространство – в том числе внешнему миру. Мы всегда в своих проектах уделяем большое внимание историко-культурному контексту, но здесь, в Калининграде, этот аспект проявляется с особой остротой. Я, честно говоря, никогда не изучал серьезно историю и культуру, но культура всегда оказывается той самой кнопкой, на которую стоит только нажать – вдруг вскрываются совершенно новые слои и смыслы. Есть над чем подумать.
Руди Лейтерс в Калининградском Ботаническом саду
Как художник, который занимается современным искусством на стыке с ботаникой, я не мог не обратить внимание на то, что происходит в этом плане в Калининграде. Также мне интересен вопрос публичного пространства. Я заметил, что здесь очень интересно через палисадники, какие-то спонтанно возникающие клумбы идёт некое освоение, приватизация публичного пространства. Традиционно публичное пространство очень организовано, аккуратно, там всегда порядок, но вот такое спонтанное проявление частной жизни через палисадники и огородики усиливает человеческую составляющую в формировании городского пространства. Это зачаровывает. И через детали, которые проявляются в этих палисадниках и огородиках, можно живее прочувствовать душу людей, живущих в городе. Или душу того поколения людей, которому свойственно заниматься этим. В общем, все эти наблюдения прошлого визита в Калининград натолкнули кураторов Балтийского филиала ГЦСИ на то, чтобы пригласить меня на новый проект. Его рабочее название «Сорок восемь растений. Ход весны», он отсылает к исследовательскому проекту фенологических наблюдений за растениями на территории Восточной Пруссии.
Площадкой нового проекта будут не только палисадники, но и Ботанический сад?
Сейчас я нахожусь здесь, чтобы реализовать исследовательскую фазу проекта. Мы пытаемся найти места и понять то их содержание, с которым будем работать. Но уже сейчас я понимаю, что мне интересны прежде всего персональные человеческие истории.
Юля, нынешний визит Руди в Калининград – это уже итог какой-то подготовительной работы. Как проект развивался?
Года два назад я, что называется, закинула удочку Руди – он откликнулся. Я написала ему о методологии, о фенологическом мониторинге, о 48 растениях. Руди думал, собирал информацию – и долго не мог понять, почему именно эти 48 растений включены в список.
И почему же?
Потому что это очень простые, доступные, часто встречающиеся растения, любой человек их легко может найти и идентифицировать. Метод предполагает участие в наблюдениях совершенно разных людей, это очень демократичный подход, проявление инициативы снизу.
Демократичность метода фенологического мониторинга во многом совпадает с моей артистической стратегией. Я как художник стремлюсь не насаждать объекты в среде, не внедряться в эту среду, не вмешиваться в неё, а проявлять то, что в ней уже есть. Роль художника заключается в том, чтобы это увидеть, проявить, сделать видимым. Демократичность и открытость этого метода позволяют участвовать в наблюдении тем, кто не является ботаником. Ученые любят концентрироваться на редких, уникальных растениях. Мы же наблюдаем за растениями, которые растут везде вокруг нас, – и любой человек может за ними наблюдать.
Определён ли круг таких людей для участия в проекте – или он сложится спонтанно в процессе реализации?
В принципе в наблюдении за природой может участвовать любой, но чтобы сориентировать нас в новом месте, в новом пространстве, нужен проводник, гид – или какие-то путеводители. В Калининграде я уже нашел нескольких таких гидов. Это прежде всего известный ученый-ботаник Галина Георгиевна Кученева, очень многие в Калининграде на неё ссылаются как на человека, благодаря которому у них появился интерес к ботанике. Аня Карпенко, социальный исследователь, вспоминала о том, что в 80-е годы была такая научно-популярная детская книжка, которую написала Галина Георгиевна, чтобы привлечь детей в мир ботаники. Мне хотелось бы попытаться поработать с темой таких гидов, но что из этого выйдет, я и сам пока не знаю. Сейчас для нас главная задача – понять, в какой форме, используя артистические стратегии, можно проявить фигуру гида, раскрыть тему наблюдений за растениями. Может быть, это будет какой-то ворк-шоп, выставка или книга.
Вы наверняка в силу своей, скажем так, артистической специализации бывали во многих ботанических садах мира. Что особенного здесь, в Калининградском Ботаническом саду?
Меня потрясло, что здесь до сих пор чувствуется прерванность истории. Чудо, что ботанический сад вообще выжил после войны. И чудо, что он не был преображен кардинально, а сохранил естественность. Это возможно только тогда, когда люди, которые там работают, действительно любят это место.
Я правильно поняла, что Калининградский Ботанический сад поразил вас прежде всего своей нетронутостью цивилизацией и полным отсутствием современных технологий вмешательства в природную среду?
Нетронутость – именно то самое качество, которое на фоне многих других ботанических садов делает ваш сад уникальным. Другие сады похожи друг на друга в своей ухоженности, структурированности. Когда я говорю нетронутый – это не значит, что он неухожен. Благодаря любви и помощи людей, которые за ним ухаживают, сад смог сохраниться и продолжал жить в какой-то своей особой форме. Как художник, я хотел бы проявить именно это качество вашего ботанического сада как живого организма. Я слышал, есть планы построить там новую оранжерею. Но мне кажется, она сделает Калининградский Ботанический сад обычным провинциальным ботаническим садом, ничем не отличающимся от других.
За последнюю неделю я много раз бывал в ботанических садах Калининграда – в одном и в другом, – и столкнулся с тем, что доступной информации о них очень мало. Как случайный посетитель ботанического сада, я не смог найти ни одного буклета с исторической и естественно-научной информацией об этом месте. Есть какой-то маленький буклетик, но только на русском языке. Я подумал о том, что, может быть, в рамках нашего проекта сделать серию авторских художественных буклетов, подчёркивающих уникальность ботанического сада. Есть идея вовлечь в процесс рисования 48 наблюдаемых растений тех людей, которые проводят фенологический мониторинг под руководством Александры Королёвой из общественной организации «Экозащита», и оформить эти буклеты их рисунками.
Я считаю, что роль художника, роль современного искусства заключается как раз в том, чтобы находить истории, рассказывать их, делать доступными. Искусство – это повествование. Надеюсь, это удастся сделать и в нашем проекте.
Как именно художник проявляет истории – в данном случае, на стыке искусства и естественных наук?
Есть такой немецкий художник Карстен Хёллер, по профессии орнитолог. В своих проектах он исследует голоса и пение птиц. В основу интересующего нас проекта легла легенда, связанная с одним лесным массивом в Германии. Молодой граф влюбился в дочь своего соседа, оказывал ей различные знаки внимания, но не находил взаимности. Тогда он решил сделать нечто совсем уж сногсшибательное. Приказал собрать в лесу все гнезда золотого зяблика с птенцами – а эта птица, как попугай, обладает способностью воспроизводить и повторять любые звуки. Гнезда поместили в подвал графского замка – и в течение двух месяцев музыканты придворного оркестра репетировали в этом же подвале лирическую песню о любви. Потом птиц выпустили в лес, граф пригласил свою возлюбленную на прогулку – и она услышала, как весь лес поет ей песню о любви. Девушка была покорена.
Орнитологи под руководством Карстена Хёллера решили: если эта история правдива, то стоит попробовать исследовать диалект местных зябликов. И были потрясены, обнаружив в пении птиц целые музыкальные фразы из широко известной песни о любви. Представляете, эта песня сохранялась в диалекте зябликов двести лет! Что же делать художнику – поставить статую золотого зяблика и огородить лес высоким забором? Нет, роль художника – рассказать людям эту историю, как угодно – в рисунках, в текстах. И тогда не нужны никакие заборы – ни у кого рука не поднимется, чтобы вырубить лес, где есть зяблики с таким уникальным диалектом.
При этом художник невольно возлагает на себя в какой-то мере и рекламную функцию…
Искусство всегда в какой-то мере что-то рекламирует. Но всё-таки реклама работает на получение прибыли, а искусство призвано проявлять в нашем сознании какие-то идеи, концепции, оно помогает человеку развить понимание каких-то вещей, событий, явлений и т.д. Например, мы были вчера в Роминтенской пуще, в поселке Краснолесье. Алексей Соколов из местного музея говорил о том, что большинство людей, которые здесь живут, до конца не понимают уникальности этого места и не способны его ценить. Роль художника заключается как раз в том, чтобы развить в людях это понимание, тогда и отношение людей к лесу изменится. Это вопрос проявления каких-то качеств, вопрос идентичности, сознания и самосознания.
Какие калининградские истории привлекли ваше внимание в контексте проекта?
Например, Анна Карпенко рассказала историю о полуротонде королевы Луизы в парке Калинина, где растет липовое дерево. Здесь тоже могут быть какие-то маленькие интервенции в городское пространство, которые с течением времени помогут людям осознать, прочувствовать уникальность места, сделают людей более деликатными по отношению к нему. Например, наградой тому, кто поможет изменить к лучшему состояние полуротонды, может быть баночка липового меда, собранного пчёлами с липы королевы Луизы. Такие вещи помогают закреплять в сознании людей какие-то ценности. И в таких историях очень важна инициатива снизу. Что могут сделать власти? Поставить памятник? Но памятник-то уже существует: лес – памятник, ботанический сад – памятник. Нужно только поместить их в некую рамочку, чтобы обратить на них внимание людей, помочь людям иначе сфокусировать взгляд.
Насколько развито и востребовано в современном искусстве то направление, которым вы занимаетесь, – на стыке искусства и ботаники (или других естественных наук)?
Очень развито. Вспомним предыдущую «Документу» – и маковое поле, само по себе прекрасное. Один из важнейших для меня персонажей в современном искусстве, мой гуру в интеллектуальном плане, художник Йозеф Бойс, в 1983 году на «Документе» вместо того чтобы как все выставить произведение искусства в музейном пространстве, посадил в городе тысячу дубовых деревьев. На «Документе» нынешнего года меня потрясла работа американского художника Марка Дайона, которая была выставлена в Музее естественной истории в Касселе, – «Библиотека деревьев». Это коллекция коробок, сделанных из деревьев разных пород. Они стоят на полке как книжки, переплёт исполнен из коры дерева, внутри каждой коробки помещены листья и плоды этого же дерева. Художник только сделал витрину и оформил эту библиотеку как произведение искусства. Я немного позавидовал Марку – гениальный ход, и здесь нет объекта как такового. Я тоже всегда стремлюсь к тому, чтобы просто проявлять, не выпячивая себя, – и это для меня самое важное качество художественного высказывания. Я если и анархист, то очень мягкий и деликатный, как растение, которое тянется к солнцу, пробиваясь через брусчатку.
Эскиз к проекту Blue House, реализованному в Амстердаме
https://www.luijters.be/werk/personalia/images/DocumentationLuijters.pdf
https://www.atelierveldwerk.nl/
