Динамит против скуки
Агнесе Чивле
14/06/2011
Хенрик Вибсков – один из тех, кто сделал датскую моду известной во всём мире. Хенрик Вибсков – культовое имя нашего времени, один из самых ярких молодых дизайнеров, который не ограничивается исключительно разработкой коллекции одежды. Он поражает, провоцирует, развлекает, но в своей эксцентричности сохраняет холодный ум и практический подход. В этом году комиссия, присуждающая премию шведского музея Röhsska, признала художника серьёзной фигурой авангарда современной индустрии моды, подтвердив это призом в размере 1 000 000 шведских крон.
Хенрика Вибскова оценили в Швеции, его коллекцию мужской одежды ждут в Париже, Hv Store нашёл себе место уже и в Нью-Йорке, кажется даже, что началась пандемия Hv во всём мире, в том числе и в Риге... В мае Хенрик Вибсков начал работу над дизайном сценических костюмов для нового проекта Hotel Pro Forma – War sum up, премьера которого запланирована в Латвийской Национальной опере 2 сентября этого года.
Когда Хенрик выныривает из костюмерной, закрывает и запихивает в сумку скромный блокнот для эскизов, мне удаётся перехватить его для беседы в буфете оперы. Хенрик по-мальчишески сдвигает летнюю шляпу на затылок, время от времени поправляя её кверху, он до колен натягивает сползающие носки, в которые заправлены концы штанов в стиле harem. Разговор и трапезу Хенрик начинает с одолженной сигареты. Каждую мысль он прокуривает долго и неспешно, а ответы выпускает с основательной порцией дыма. Во время разговора он чуть ли не оправдывает свою сущность художника, демонстрируя прагматическую и деловую сторону своей личности, а спустя некоторое время обнаруживается и потерявшаяся пачка Camel, которая вовсе не была по богемной небрежности где-то забыта, а просто спряталась глубоко в сумке...
Вы – художник всех сценических костюмов для нового проекта War Sum Up театральной компании Hotel Pro Forma. В основе сюжета этого музыкального спектакля – война и её суть. Каковы, по-вашему, цвета войны? И с помощью какого цвета эта военная история рассказывается на сцене?
Сразу необходимо отметить, что постановка – это именно сегодняшний дискурс о войне, здесь появляются супергерои современных фантазий со сверхъестественными возможностями – образы, которые встречаются в жанре комиксов и в компьютерных играх. В свою очередь, оформление представления создаётся, отталкиваясь от стилистики японских рисунков manga.
Когда были сделаны первые наброски к представлению, в их основе была идея об использовании оранжевого цвета. Однако, из-за того, что важным аспектом визуальной импрессии постановки стал дизайн света и визуальных проекций, а свет хорошо сочетается с белым, теперь в костюмах доминирует белая, песочно-белая, песочно-серая и пепельно-серая гамма. Всего будет сделано пятнадцать костюмов, в которых будут использованы такие материалы, как хлопок, шёлк, джерси, будут также вязаные вещи, и только лишь костюм рассказчика задуман кричаще жёлтым.
Являются ли эти тона, на мой взгляд, цветами войны? Не знаю...
В сегодняшней уличной моде мы довольно часто встречаемся с использованием военной стилистики – камуфляж, сапоги армейского стиля... Разве война в моде?
Некоторые из костюмов постановки – подчёркнуто объёмные, как будто бы надутые – это как бы отсылка к облачению японского самурая. Эти костюмы, конечно, не для улицы.
И да, современные вариации военной униформы можно часто наблюдать в уличной моде. Камуфляж, брюки армейского покроя, куртки, сапоги… Я думаю, в основе этой популярности – практичность и функциональность этой одежды.
Действительно ли только функциональность!? А может быть, на выбор этой одежды повлияли нескончаемые речи об апокалипсисе, третьей мировой войне...
Может быть. Но я всё же придерживаюсь именно аспекта комфорта и функциональности. А мы тем временем можем снова ожидать следующей назначенной проповедниками даты конца света... (Смеётся.)
Когда я недавно побывал в Вашингтонском музее текстиля и на мне было что-то из камуфляжа, работница музея неодобрительно мне заметила – как же я, дизайнер моды, могу носить такие вещи?! Камуфляж – это война, убийство людей, смерть, кровь... Но я об этом в таком плане даже не думал, я думал о комфорте.
Можете ли вы вообще размышлять о моде в философских категориях?
Да, иногда и не очень долго. Концепты и философские теории вполне могут существовать, но в конце концов побеждают реальные потребности покупателя.
Расскажите, пожалуйста, о своих последних проектах.
Я одновременно работаю над несколькими проектами. В данный момент – над дизайном костюмов War sum up в Латвийской Национальной опере, параллельно готовлюсь к Неделе мужской моды в Париже.
Ещё я занимаюсь темой паноптикума. Сейчас у меня три проекта, основа которых – идея паноптикума: это моя коллекция одежды; крупный инсталляционный проект для мультидисциплинарной выставки “Basic Instincts”, которая будет открыта 31 июня в Берлине и где идея паноптикума используется в самом устройстве выставки при создании мультимедийной зоны. А ещё в лондонской школе искусства и дизайна Сент-Мартин, которую я в своё время закончил и в которой я в теперь преподаю, мои студенты также работают над проектами паноптикума.
Так и кажется, что паноптикум – всюду! С утра еду на велосипеде по вполне привычному маршруту, и внезапно натыкаюсь на паноптикум в архитектуре, который до этого просто не замечал...
К термину «паноптикум», главным образом, относят тип тюремного здания, который устроен так же, как амфитеатр. Охрана тюрьмы находится посередине и может хорошо просматривать всё окружающее. Такая вот концепция кольца и центра, и абсолютного обзора.
Одна идея паноптикума – целых три проекта. Одно шоу художника моды Хенрика Вибскова – полная программа перформансов... Почему вы выбрали такой способ «побеситься»?
Если есть возможность, нужно работать так, чтобы было интересно для всех наших органов чувств. Чтобы на показе моды и уши тоже были задействованы, а на концерте – чтобы стоило и глаза держать открытыми.
Я стараюсь так делать, потому что боюсь, что в какой-то момент могу устать от того, чем занимаюсь. Я это делаю, чтобы сбежать от нудности и скуки, чтобы сохранить страсть и воодушевление.
Легко ли, работая над каким-нибудь мультихудожественным проектом, найти «клей», который совместит все элементы, соединит и объединит в художественном плане?
Клей – это иллюзия того, как что-то должно было бы выглядеть. Тогда есть стремление к результату.
Насколько я понимаю, простой – это не в вашем стиле. Может поэтому в в медийном пространстве нередко называют Danish Dynamite?
Danish Dynamite – это хорошо! Динамит заставляет вещи взрываться!
Но вообще-т о эта кличка родилась ещё тогда, когда я учился в Лондонской школе дизайна, там в одном месте собрались студенты из разных стран, и многие получили свои «характерные роли» – у нас был Wonderpower, была German Huntdog и т. д.
А что касается Danish Dynamite – это название гимна датской футбольной команды, на мой взгляд, довольно глупое …
Вы работаете и совместно с другими художниками. Расскажите, пожалуйста, о плодотворности сотрудничества в творческом процессе.
Я работаю с парнем из Швеции – графическим дизайнером Андреасом Эмениусом (Andreas Emenius). Вместе мы реализовали художественные проекты The Fringe Projects и The Circular Series. Он был моим школьным товарищем в Лондоне и перебрался в Копенгаген – из-за девушки.
Конечно, совместная работа удаётся далеко не всегда, точно так же, как человеческие отношения. Совместная работа с кем-то – нелегкое дело, если сам прекрасно владеешь своей системой, игрой и направлениями. Трудно отказаться от своих наработок. Один ты можешь делать, как пожелаешь – если используешь жёлтый, то пользуешься им хоть десять лет подряд, но тут тебя кто-то прерывает и спрашивает – почему жёлтым? Надо розовым!
Но в большой степени все зависит от того, где ты есть и что делаешь. Мне кажется, что намного легче найти, с кем сработаться, в музыке, в других сферах – уже труднее.
Есть ли у вас авторитеты в искусстве, моде, музыке?
Пятнадцать лет назад я увидел в какой-то газете фотографию представления Hotel Pro Forma и подумал, что это так здорово!
И прошлым летом я получил э-письмо от этой театральной компании с предложением сотрудничества.
Но авторитеты... Я не знаю, возможно, это все те, которые в своей области работают, как никто другой.
В музыке в настоящий момент я очень высоко ценю LCD Soundsystem.
А как вы сами в музыке? Вы причисляете себя к этому «выдающемуся» спектру?
Чтобы стать выдающимся в музыке, надо полностью раствориться в ней, но я не мог бы заниматься этим как единственным делом изо дня в день. Видите ли, для меня это немного скучновато. Концерты – это бесконечное ожидание, переезды. Ты едешь весь день, а играешь – час, полтора. Когда у барабанщика Rolling Stones спросили, что это такое – тридцать лет играть в составе Rolling Stones, он ответил, что в Rolling Stones он играет только пять лет, а двадцать пять – ждёт. Но на ударных я играю чуть ли не с колыбели – уже 28 лет.
Ваши будни и ваша креативность – это тот же ритм, что и ваша игра на ударных?
Я – стабилен и совсем не так часто опаздываю на самолет [интервью было запланировано на предыдущий день, но Хенрик опоздал на рейс в Ригу – A.Ч.]. Довольно часто я близок к тому, чтобы опоздать, но не опаздываю. Я – человек ответственный. Если кто-то просит меня что-то сделать, я это сделаю, я не буду выдумывать отговорки, я не показываю вот это [средний палец – A.Ч.]. Я не парю в небесах! Поэтому, да, стабильность, постоянство – это то, что характеризует и игру на ударных тоже.
Что вас взволновало в последнее время – в искусстве, в моде, в жизни?
Со мной всё время происходят великолепные вещи. Всё время. Два месяца назад я открыл свой магазин в Нью-Йорке. В этом месяце я получил приз Torsten and Wanja Söderberg 2011 года по дизайну.
Что для вас означает добиться признания, получать награды?
Это – значительный приз, самый крупный приз по дизайну в мире, который вручает фонд, основанный шведской семьей Söderberg. Мне его присудила респектабельное жюри, выдвинут на авансцену датский дизайн, да и сам размер премии внушителен – прекрасно! Хотя это и ничего особо не меняет.
Ничего?
Дания мной гордится!
Что можно считать главным качеством моды и дизайна Дании?
У нас нет фабрик, нет изобилия продукции. У нас есть мозги, культура, опыт и способность определить и презентировать самих себя.
Каким вы видите вектор развития дизайна одежды Хенрика Вибскова в мировом контексте?
Я продолжу делать то, что делаю. С теми ресурсами, что у меня есть. Без рекламы. Не реклама, а творческий подход – вот то, что важно. И даже то, что я делаю для рекламы – не менее творческие вещи.
В мировом контексте так много денег вкладывается в рекламу, в рекламу с супермоделями. Однако, по-моему, молодые люди умны и избирательны. Да, они, конечно, могут купить Кейт Мосс, если денег хватает, но ведь с таким же успехом можно выбрать просто сумасшедшие и экспрессивные вещи. Так как большая часть людей всё-таки не может себе позволить эту Кейт Мосс, то ясно, куда всё движется…
Назовите, пожалуйста, одну утилитарную часть одежды.
Одну? Если бы я был голым и у меня был бы один вариант выбора, тогда это было бы нижнее бельё. Нет, носки. Теннисные носки. Быть голым с носками на ногах – это для меня очень ok!
В моём гардеробе много длинных носков, а ещё – шапок и солнечных очков.
www.henrikvibskov.com
