Побеждают не милые и весёлые
Директор и художественный руководитель польского фестиваля анимации O!PLA Пётр Кардас о мультфильмах для взрослых
27/10/2016
Название фестиваля O!PLA – это сокращённое до трёх букв восхищённое восклицание «О! Польская анимация». По идее, так должен восклицать каждый житель какого-нибудь не самого популярного города Польши вроде Августова или деревни где-нибудь под Валчем, когда видит на афишной тумбе или на дверях местного кинотеатра объявление о том, что совсем скоро в течение нескольких дней им покажут самые новые отечественные мультипликационные работы. Уже давно стало понятно, что мультипликация – не только для малышей или школьников. История о том, как в бассейне встречаются две бывшие пловчихи и устраивают заплыв, который для одной из них станет последним, или фильм о мужчине, который скучает по своим выросшим и уехавшим из дома детям, заходит в их пустые комнаты и оставляет в ящиках стола конфеты, может быть понятным и интересным для взрослых.
Независимый фестиваль польской анимации O!PLA придумал несколько лет назад организатор и координатор культурных проектов Пётр Кардас. Главная идея O!PLA простая: важно, чтобы современную анимацию и для детей, и для взрослых смогли увидеть и оценить зрители в самых разных городах и деревнях Польши, важно, чтобы авторская анимация встретила своего зрителя. Зрителям O!PLA отведена еще и почётная роль жюри: именно публика выбирает лучшую анимацию смотра. Голосование проходит в четырёх номинациях – лучшая студийная анимация, лучшая студенческая анимация, лучшая независимая анимация и лучшие видеоклипы. Отдельно идёт голосование за детскую анимацию – взрослые в этой категории права голоса не имеют. Победитель получает специальный приз – статуэтку Золотого, Серебряного или Бронзового Узелка, который несёт смешной козлик-дурачок, или Koziołek Matołek – культовый персонаж первых польских комиксов, а потом уже и мультипликационных фильмов.
На фестивале немецко-русских неигровых фильмов «Территория кино» в Калининграде Пётр Кардас показал фильмы-победители O!PLA разных лет, в том числе и документальные анимационные работы, рассказал о том, как придумал свой бродячий фестиваль, каким был риск доверить выбор лучших фильмов непрофессиональному жюри и почему этот риск оказался оправдан.
Пётр Кардас в Калининграде. Фото: Олег Костюк
Пётр, давай начнем с самого начала. Расскажи, пожалуйста, как ты придумал фестиваль анимации O!PLA.
Анимация – это просто моя жизнь. Много лет назад я начал работать в анимации и понял, что это не то, что мне просто очень нравится, но это то, что я люблю и без чего не представляю свою жизнь. И фестиваль O!PLA стал всего лишь следствием моей работы дистрибьютором.
Вообще, я мог и дальше спокойно продавать крупным польским кинотеатрам анимацию для детей – с этим не было никаких проблем. Но я в какой-то момент понял, что этого мало. Когда я стал говорить тем же кинотеатрам, что у меня есть очень хорошая программа польской анимации для взрослых, давайте будем показывать и её, на меня смотрели очень-очень удивлённо и говорили: «Да ты что? Зачем? Ведь никто не придет!» И я стал думать, как привести анимацию для взрослых в кинотеатры, чтобы это не стало убыточно ни для меня, ни для кинотеатров. Кроме этого я думал, как сделать, чтобы режиссеры, анимационные студии и мастерские стали присылать мне свои новые фильмы и были заинтересованы в этом. Мне показалось, что фестиваль для такой затеи – самая удобная и адекватная форма. И главное, это ничего не стоит кинотеатрам.
Пётр Кардас на презентации в ходе фестиваля «Территория кино». Фото: Олег Костюк
А кто финансирует фестиваль?
С самого начала O!PLA финансируется не государством, а самыми обычными людьми: частными лицами, компаниями, которые занимаются кино, студиями и так далее.
Как ты нашел участников для первого O!PLA?
Я написал в кинотеатры разных городов Польши письмо со своим предложением: привет, у меня есть вот такая программа, которая состоит из анимации для детей и анимации для взрослых, вы можете её показывать у себя, но с соблюдением некоторых правил. Каких? Правило первое: кинотеатр должен понять, что зрители – это самое главное жюри, которое выбирает лучший фильм, поэтому кинотеатр должен создать удобные условия для зрительского голосования. Правило второе: я даю эту программу не только кинотеатрам, но и музеям, галереям, библиотеками и даже пабам – то есть всем тем площадкам, которые хотят показывать у себя анимацию, но в ответ на это любая площадка должна организовать профессиональный локальный промоушен фестивалю. Например, расклеить везде, где нужно, те постеры, которые я им пришлю. И не имеет значения, находится этот кинотеатр или паб в большом городе или в какой-то деревне, – постеры должны висеть везде. Логика простая: в фестивальной программе есть секция детской анимации, значит, организаторы в том или ином городе должны распространять информацию через школы, детские сады, в общем, через все детские места. Ну, есть ещё и абсолютно понятные правила, которые иногда приходиться объяснять: нельзя делать копии, нельзя без разрешения выкладывать фильмы в интернет и так далее – в общем, нужно соблюдать авторские права.
И из скольких городов ответили на твое письмо?
Я начал делать O!PLA в 2013 году, и тогда мне ответили из двадцати городов и одной деревни. Если честно, я не помню уже, кто был первым, надо поднять переписку и посмотреть – для общей истории это может быть полезным. Здорово, что ответило сразу много кинотеатров. Динамика в общем положительная: в этом году фестиваль проходит уже в шестидесяти девяти местах Польши – и в больших городах, и в маленьких, и в деревнях. Но здорово ещё и то, что в этом году O!PLA вышел за границы Польши и проходил в пятидесяти пяти местах по всему миру. Ты можешь это представить?! Польскую анимацию показывали по всему миру: на Филиппинах, в Индии, в России, в Израиле, в Китае, в Азербайджане, в Африке, наверное, только в Антарктиде показов не было. И я этому очень радуюсь. Особенно я радуюсь, когда куратор фестиваля в какой-то там стране присылает мне фотографию зрительного зала во время показа. Из Индии классный кадр прислали: огромный зрительный зал, ни одного свободного места, и там сидят всего три женщины и много-много разных смешных чуваков. И это и забавно, и странно: принято считать, по крайней мере в Европе, что анимация – это такое женское дело, много женщин-режиссёров, много женщин-зрительниц… Но в Индии всё по-другому!
А как проходит голосование? И как голосуют за анимацию «для взрослых» зрители в разных странах: те, кто живёт в Польше, и те, кто живёт в Индии?
Вне Польши смотрят уже программу фильмов-победителей. Но мне бы хотелось это изменить. Только один раз я попробовал провести голосование, оно проходило на фестивале O!PLA в Белграде. И зрители в Сербии всё же выбирали победителя из списка победителей, а не из списка восьмидесяти фильмов-претендентов. В Сербии абсолютным победителем стал тот фильм, который в Польше занял всего лишь третье место в номинации. Это было забавно, потому что наравне с этим фильмом они видели ту польскую анимацию, которая была сделана более профессионально и с большим бюджетом.
«Оравус» Войцеха Славутского
А что это был за фильм?
«Оравус» Войцеха Славутского. Повторюсь, я бы очень хотел сделать так, чтобы зрители и в других странах имели право голоса, но это довольно сложно. Почему? Потому что в других странах наша программа обычно показывается в рамках какого-то масштабного фестиваля анимации, и, как правило, у организаторов того фестиваля просто нет времени заморачиваться еще и устройством голосования. Хотя чисто технически голосование устроено очень просто: я заранее подготавливаю карточки, на которых перечислены фильмы, участвующие в показе. Для каждой номинации – а их всего четыре – существует отдельная карточка. И каждый зритель может проголосовать за понравившийся фильм, но в одной номинации может выбрать максимум – три работы. Хотя бывало такое, что выбирали и два фильма, и один, а иногда и вообще никакой – бывают такие зрители, которым ни один фильм в номинации не нравится. Ну, а потом все кинотеатры, галереи, библиотеки и пабы присылают эти карточки мне, и я сижу дома, подсчитываю все голоса и объявляю победителя.
Фильм «Правительство любви» Адели Качмарек
А бывает так, что ты болеешь за один фильм, а побеждает совсем другой? Часто ли твои предпочтения и предпочтения зрителей совпадают?
По-разному: иногда совпадают, иногда – нет. Часто бывает так, что я болею за один фильм, а зрители выбирают другой, но это ничего. Вообще, это с самого начала был очень большой риск – доверить выбор не профессиональному жюри, а самой простой публике. Но эта публика меня удивляет: люди очень серьезно относятся к тому, что их сделали ответственными за выбор лучшего фильма. И если проследить тенденцию голосования, то мы заметим, что часто побеждают не весёлые, такие хорошенькие и добрые фильмы, а очень сложные и тяжёлые работы. Это значит, что люди ищут что-то серьёзное, совсем другие эмоции. Тот фестиваль, который я делаю, в первую очередь социальный. Потому что O!PLA рассчитана на абсолютно разных зрителей, и мнение каждого зрителя для меня важно. И не имеет значения, где этот зритель находится – в большом городе или в маленькой деревне где-то на окраине Польши.
К сожалению, я не смог показать в Калининграде «Правительство любви» Адели Качмарек: у меня не было к этой работе готовых русских субтитров, но вы можете посмотреть её на английском в интернете. Этот фильм посвящён одному очень талантливому польскому иллюстратору, который болен биполярным расстройством личности. Адель сделала фильм на основе его рисунков и записала историю этого иллюстратора: он рассказывает о себе, о своём воображении, о том, как приходиться жить одновременно в нескольких реальностях и о том, как было бы здорово, если бы в Польше однажды заработало министерство, отвечающее за любовь на территории всей страны. Когда я увидел этот фильм, он просто вышиб меня из колеи. И, видимо, он делает что-то невероятное со всеми своими зрителями, перепахивает их, делает другими, потому что на одном фестивале «Правительство любви» стало победителем абсолютно во всех номинациях, которые были заявлены.
Ты посмотрела ту программу, которую я подготовил для Калининграда. Она короткая – это четыре фильма, которые победили в своих номинациях. И, смотря эти фильмы, ты понимаешь, какие эмоции были важны зрителям. Кроме того, ты видела фильмы, которые я показывал на презентации, – они тоже важны для понимания зрительских эмоций.
Фильм «Аутистический» Катаржины Шульц
Да, мне хотелось бы поговорить как раз о том фильме, который ты показал в начале встречи. Это работа «Аутистический» Катаржины Шульц. Я поясню для наших читателей: это короткая четырёхминутная история о том, как проходят дни больного человека. Ничего такого вроде и не происходит – вот он проснулся, походил, посидел в кресле, полежал на ковре, посмотрел в окно, пошуршал чем-то в коробочке с кнопками, посмотрел в окно, снова полежал на ковре, потом лёг спать – день окончился. Но за счёт разных деталей – визуальных – шерстяного пушистого свитера, который носит герой, кресла-кокона, в котором герой сидит часами, пластики героя – того, как он крутит пальцами, того, как он включает и выключает лампу, а потом лежит под ней и смотрит на тень от своих рук, – вышла очень точная история. И, конечно, здесь важен ещё контраст: маленькая комнатка с такими надёжными вещами, которые должны защищать от того мира, который за окном и о присутствии которого мы догадываемся только по звукам – вою сирены, шуму машин, бою часов. В какой-то момент становится понятно, что предметы со своей охранной задачей не справляются, и вот герой сидит в углу кровати, зажав уши и голову руками, и ждёт, когда всё стихнет. Это очень здорово.
Это хороший фильм, и ты всё верно о нём сказала. К сожалению, я не очень много знаю о его авторе. Знаю, что Катаржина из Ольштына, там же недавно окончила какое-то учебное заведение: не суперхудожественное, просто один из эпизодов учёбы был посвящён работе с такими людьми, как герой фильма, и этот опыт нужно было отрефлексировать и зафиксировать. Катаржина сняла такую вещь, она, как я понимаю, стала её дипломной работой. Вообще, этот автор не работает постоянно в мире анимации, так, время от времени что-то делает кукольное. Пока что я о ней больше ничего не слышал. Будет интересно посмотреть, что она сделает дальше.
Фильм «Беженцы – очень личные истории, рассказанные детьми» Сёрена Вендта
На встрече, посвящённой анимации в социальном контексте, ты выступал следующим после немецкого режиссера Сёрена Вендта, который показывал мультипликационный фильм «Беженцы – очень личные истории, рассказанные детьми». В фильме экранизированы истории трёх детей, которые были вынуждены эмигрировать из Ирана, Афганистана и Гвинеи. Свои истории они рассказывали в рамках творческой терапии фонда «Дети завтрашнего дня», кроме этого, они сделали рисунки и фотографии, которые стали основой экранизации историй. После просмотра ты сказал, что в Польше практически нет режиссёров, которые бы работали с такими проблемными темами. Скажи, как ты думаешь, почему чужой травматический, болезненный опыт – будь это ментальное расстройство или опыт вынужденной эмиграции – редко становятся интересны?
Почему такие проблематики не интересны другим режиссёрам – я не знаю, хотя и думаю над этим, это нужно спрашивать у самих художников. У меня нет ответа. Есть единичные случаи, и они очень интересные. Наверное, самый известный пример – это румынско-польский полнометражный фильм «Крулик: дорога в загробную жизнь». Это реальная история о румыне Крулике, которого власти Польши обвинили в воровстве и посадили в тюрьму. Крулик стал протестовать против несправедливого обвинения, объявил голодовку и держал её несколько месяцев. Его освободили, но он умер через шестнадцать часов после освобождения. Я не могу сказать, что заставило Анку Дамиан снять такую историю, но я счастлив, что этот фильм снят и при участии Польши, несмотря на то, что для нашей страны эта история с Круликом – тяжелая.
Трейлер фильма «Документальное кино» Марчина Подолеца
В той программе, которую ты подобрал для фестиваля «Территория кино», кроме игровых анимационных фильмов была и одна документальная работа. Это фильм, который так и называется – «Документальное кино», его снял выпускник Киношколы Лодзи, режиссёр Марчин Подолец. Это личная история об одиночестве, о том, что чувствуют родители, когда их дети вырастают и уезжают из дома. Отец Марчина, когда очень сильно скучает по сыну и дочери, заходит в их пустые комнаты, оставляет конфеты в ящиках стола и каждый вечер зажигает светильник, свет которого похож на работающий телевизор. Если говорить о современной польской документальной анимации, то что она собой представляет?
«Документальное кино» – это, на мой взгляд, хороший пример того, что реальную личную историю можно рассказать при помощи анимации. Сейчас я готовлю фестиваль, который будет называться AnimaDoc, он будет посвящён современной польской документальной анимации и пройдет уже в следующем году. Современная документальная анимация в Польше только зарождается, постепенно становится популярной. Всё происходит очень-очень медленно. И разные проблемы попадают в фокус художников: и глобальные, и частные. Знаешь, меня очень интересует эта тема, и мне бы хотелось поговорить о ней через год, когда я сделаю первый фестиваль. Думаю, что тогда я смогу рассказать об этом явлении именно в польском культурном контексте гораздо больше, чем сейчас, и, может быть, смогу даже сделать какие-то выводы.
Мне кажется, что сегодня именно документальная анимация – одна из важных тем для всего мира, а не только для Польши.
Это одно из богатейших и ценных открытий для тех людей, которые делают кино. Потому что много-много лет назад слово «документ» и слово «анимация» невозможно было представить рядом друг с другом. И только сейчас люди поняли, что, используя анимацию, они могут погрузиться в реальную историю ещё глубже. Посмотри «Вальс с Баширом» – это хорошая работа (полнометражный израильский фильм, в основе которого реальная история ветерана Ливанской войны 1982 года; «Вальс с Баширом» – первый мультипликационный фильм, который был номинирован на «Оскар» в категории «лучший фильм на иностранном языке»). Режиссёр Ари Фольман не первый, кто стал работать в этом жанре, но благодаря именно ему и художники, и зрители и критики заговорили о документальной анимации, они поняли, что так можно и нужно работать. И многие художники, в том числе и в Польше, уже и так были близки к документальной анимации.
Фильм «Купальня» Томека Дуки
С чем связано это «медленное-медленное» развитие? При том, что да, может оно и медленное, но какое-то очень продуктивное: вспомним, что «Оскара» в 2008 году получил ваш короткометражный анимационный фильм «Петя и волк», а тот же самый «Крулик», или, на мой взгляд, замечательный короткометражный фильм «Бумажная коробка» Збигнева Чапли, или «Купальня» Томека Дуки, которую я, наверное, уже раз десять смотрела, участвуют в крупных профессиональных фестивалях и получают награды.
Ну, я бы назвал это таким возвращением польской анимации в высшую лигу. Она была очень популярна и известна в шестидесятые, семидесятые годы, её знали во всем мире, это был такой бренд польского киноискусства. После 1989 года для нашей анимации и кинематографа наступили непростые времена, и выжить при капитализме, серьёзной конкуренции, необходимости соответствовать новым технологиям и работать с новыми технологиями (что очень затратно) было непросто – вообще, с такими проблемами столкнулись многие страны, сместившие просоветский коммунистический режим.
К тому же в этой новой капиталистической действительности традиция продвигать короткометражные анимационные фильмы ушла на покой. Аудитория потеряла контакт с анимацией для взрослых – эти фильмы просто не доходили до зрителей. Нам очень помогло создание Объединения продюсеров польской анимации – в это объединение вошло тридцать студий. Объединение курирует и наблюдает работы в киношколах, приглашает работать талантливых студентов. В общем, благодаря этому объединению осуществляется очень тесный контакт между продюсерами и художниками.
И ты правильно подметила, что новые польские анимационные фильмы завоёвывают много призов. Мне кажется, что именно в современном польском кинематографе почётный титул должен быть именно у анимации: ни одно другое направление в кино за последние годы не принесло в нашу культуру столько международных наград.
Румынско-польский полнометражный фильм «Крулик: дорога в загробную жизнь» Анки Дамиан
Существует ли сегодня какая-то общая тенденция, в которой развивается современная польская анимация — не обязательно документальная?
Смотри, в японской или в русской анимации есть какие-то вещи, которые её объединяют. В России, например, это то, что я называю «феноменом Норштейна»: все знают этого мультипликатора, на многих художников он повлиял, и вот ты смотришь какой-то фильм и понимаешь — о, это точно русское. То же самое касается и японской анимации. А вот в польской анимации чего-то общего нет. Да, какие-то её направления отчасти развиваются в традициях 60–70-х годов, то есть в традициях того времени, когда наше анимационное кино переживало небывалый подъём и его знали во всём мире. Есть группы сильных художников: ты смотришь фильм и с первого кадра понимаешь, кто его сделал. Но, повторюсь, какого-то общего движения, тенденции или тяготения к определённой эстетике не существует. Во всяком случае, сейчас я его не вижу. Польская анимация очень разная.
Может, прозвучит и глупо, но очень хочется пошутить, что по аналогии с «феноменом Норштейна» есть ещё и «феномен Нэгрэбецкого», то есть «феномен Лёлека и Болека». Уверена, что кого мы сейчас в этом зале ни спросим, все скажут, что знают из польской анимации только этих героев. И, может быть, ещё два-три человека вспомнят в лучшем случае Збигнева Рыбчинского.
Да, эти два парня стали такими же архетипами, как чешский крот или советский Чебурашка. Люди их запомнили и по каким-то причинам полюбили. На самом деле, мультипликационные истории про Лёлека и Болека хороши своим темпом: он точно совпадает с тем темпом, с которым дети воспринимают мультфильмы, плюс очень много зрелищ и шуток – детям такое нравится. Но самое главное в случае с фильмами Нэгрэбецкого – это правильная дистрибуция. Продюсеры продали много лицензий на показ этого сериала в разные страны на территории всей Европы, а не только в страны бывшего социалистического лагеря. Иногда мне кажется, что Лёлека и Болека знает весь мир: я спрашивал у разных людей «что вы знаете о польской мультипликации?», и они мне сходу отвечали: «конечно же, Лёлека и Болека!» (Смеётся.)
Приходится переубеждать?
Я просто показываю им ту программу фильмов, которую привожу, – тогда многое становится понятным. Ну, и особо интересующимся рассказываю, что можно знакомиться с польской анимацией, смотря работы разных лет. Можно начать с пятидесятых годов и открыть для себя, например, анимацию Валериана Боровчика.
Фильм «Школа» Валериана Боровчика (1958)
Которого большинство зрителей за пределами Польши знает, скорее всего, как автора «Эммануэли» и «Аморальных историй».
(Смеётся.) О, это да! Но тем, кто так думает, обязательно надо посмотреть его анимационные работы, начните со «Школы» – это хороший фильм, к тому же, раз уже мы так говорили о документальной анимации, Боровчик стал ей заниматься одним из первых.
