Узелки на изнанке

Ткань процветания
12 сентября 2018 – 27 января 2019
Музей «Гараж», Москва

24/10/2018

В пёстром пуле осенних премьер московского музея «Гараж» выставка «Ткань процветания» рядом с концептуально-архивной «bauhaus imaginista. Школа в движении» или рафинированно-ироничным Марселем Бротарсом выглядит ярким, тесным и шумным караван-сараем. В небольшой Восточной галерее под нестройное пение корпоративных хоров толпятся дервиши и амазонки авангарда, угнетённые ткачихи и адепты «голого костюма», лисы-санкюлоты и индийские боги. Ничего удивительного в этом нет, ибо кураторы выставки, а ответственность за неё в строгом алфавитном порядке делят трое – Ярослав Воловод, Валентин Дьяконов и Екатерина Лазарева, обозначают географию проекта как «шёлковые пути» XXI века – «глобальные маршруты и производственные циклы сырья, ткани и готовой одежды».

Моатаз Наср. Слияние и проявление. 2011. Предоставлено GALLERIA CONTINUA, Сан-Джиминьяно / Пекин / Мулен / Гавана

Размышления о том, что есть одежда в произведениях искусства сегодня, и составляют суть работы кураторов, настроенных обсудить этот вопрос, исключив из поля зрения моду как площадку, «на которой искусство и одежда привыкли встречаться чаще всего». За концептуальной поддержкой кураторы обращаются к эссе немецкого социолога Георга Зиммеля «О моде» (1905), парадоксальным образом подтверждая, что от моды так легко не откреститься. Тем не менее о всяких Прада, Вивьен Вествуд и Биккимбергсе вместе с Бартом и Фуко приходится временно забыть и сосредоточиться на принципах «равенства» и «единства» в использовании одежды. Стремящееся к одинаковости «равенство» и выделяющее сплочённую группу «единство» существуют во множестве вариантов, объединившись же, рождают униформу. На этом пространном поле художники вольны рефлексировать сложные процессы современной жизни, чем и занимаются участники выставки, используя разнообразные медиа.

Фара Карапетян. Аксессуары для протеста. Негатив худи. 2011. Предоставлено художником и галереей Von Lintel, Лос-Анджелес

«Триумф хрупкости» группы «Фабрика найденных одежд» (Ольга Егорова и Наталья Першина-Якиманская) с откровенной иронией предъявляет конфликт индивидуального и форменного, цивильного и военного. В пятиминутной видеодокументации перформанса 2002 года студенты военно-морского училища, чеканя шаг, проносят по улицам Санкт-Петербурга нежные белые платьица, манифестируя «защиту ребёнка в каждом из нас», сопротивление навязанным стереотипам и вновь ставшей актуальной борьбу с утвердившимся в российском обществе приоритетом силы и власти.

Кадр из видеоработы «Триумф хрупкости» группы «Фабрика найденных одежд» (2002)

Вопросам взаимоотношения и взаимоподдержки униформы и власти посвящена многосоставная инсталляция британской художницы Шэрон Кивленд, выбравшей в название знаменитую цитату Робеспьера «Террор есть не что иное, как быстрая, строгая, непреклонная справедливость». Лисьи чучела, облачённые в костюмы противоборствующих сторон, обезглавленный манекен, оленьи головы с красноречивыми ленточками на шеях, дюжина пастелей, изображающая в духе Буше отрубленные головы, рассказывают историю Французской революции и создания первой политической униформы.

В шестиканальном видео «Репетиция» (2007) Ольги Чернышевой, посвящённом совсем другому историческому моменту, навязанная корпоративная идентичность борется с индивидуальным самосознанием. Работники разных компаний нестройно поют корпоративные гимны – новая корпоративная культура вызывает у них не больше энтузиазма, чем недавно утраченное советское чувство коллективизма. Униформа как признак обособленности ничуть не мешает участникам демонстрировать личные душевные переживания – смущение, уныние, старательный восторг или безразличие. Хитроумные кураторы вспоминают об этимологии слова «гимн», связанной с греческим глаголом «ткать», что правомерно вплетает работу Чернышевой в ткань экспозиции.

Посетители у работ иракской художницы Хайв Кахраман. Фото: Музей современного искусства «Гараж»

Ткань эта получается многослойной, многофактурной и многокрасочной. Продолжая сложившуюся традицию экспроприировать названия для своих выставок у известных авторов, кураторы обращаются к трактату английского философа Иеремии Бентама «Введение в основания нравственности и законодательства». В конце XVIII века Бентам, горячий сторонник частной собственности и рыночной свободы, открыл «принцип полезности», который создает «ткань процветания» справедливо устроенного общества. Со справедливо устроенным обществом человечество так и не преуспело, а моральную теорию Бентама за прошедшие два с лишним столетия успели назвать наивной и субъективной, его понимание человека – грубым, анализ правовых и политических понятий – путаным и поверхностным. К счастью всё это ничуть не помешало одновременно ценить его как ниспровергателя устаревших этических и политических доктрин, проницательного провозвестника аналитической метаэтики, внимательного к деталям исследователя, апеллирующего, прежде всего, к фактам.

Ати-Патра Руга. Ночь длинных ножей, № 1, 2013. Фото: Хейден Фиппс. Предоставлено художником и галереей WHATIFTHEWORLD, Кейптаун

Как раз фактов, то есть интересного материала «Ткань процветания» привлекла с избытком. Путешествия кураторов на Север, Юг, Запад и Восток принесли богатый урожай и позволили, вдохновенно всё смешав и выстроив неожиданные рифмы, рассказать драматическую историю бытования ткани во всех её изводах и смыслах.

Ассамбляж «Растущий музей» португальца Карлоса Норонья Фею, объединивший японское кимоно для мальчиков времён Второй мировой войны, сестринский пояс ар-деко и африканскую монету, вступает в диалог с инсталляцией японца Юитиро Тамура из дюжины американских курток-бомберов с японской вышивкой. Это даёт кураторам возможность порассуждать о том, как одежда становится экраном, «на который проецируются образы, рождённые колониальной фантазией и политическим воображением».

Карлос Норонья Фею. Растущий музей. Ассамбляж I (версия III). 2016–2018. Фото: Ольга Абрамова

Большая группа исторических экспонатов олицетворяет политическое воображение эпохи русской революции и выстраивается в знаменательную последовательность. Эскизам одежды корифеев русского авангарда Поповой, Степановой, Родченко и Татлина, пришедших в начале 1920-х от авангардного искусства к конструированию одежды для нового быта, противостоит графика корифея послевоенной геометрической абстракции Эллсворта Келли, обнаружившего в середине 1960-х «первичный импульс в повседневности» – абстрактные элементы в выкройках готовой одежды. Разрешается этот сюжет в серии Александры Галкиной «Юбки» (2011), с постмодернистской иронией превратившей икону модернизма – «Чёрный квадрат» Малевича – в разноцветные и разнофактурные изображения женской одежды.

Беверли Сэммс. Зарытое сокровище. 1994. Фото: Ольга Абрамова

Совсем иная история разворачивается вслед за бесконечным рукавом бархатного платья американской художницы Беверли Сэммс, лабиринтом «бессмысленной карты несуществующей местности» стелющимся по полу. Её подхватывает «Бесконечное сари» – эпическая история из Махабхараты, когда Кришна подарил одежде благочестивой Драупади бесконечность, не позволив врагам раздеть её и унизить. Сразу три объекта воспевают божественное благородство – панно-мадхубани, резной бивень неизвестных художников и фрагмент «Срывание одежд» из 47-й серии сериала «Махабхарата» Рави Чопры. В глазах авторов выставки этот «сакральный инцидент» олицетворяет нынешнее состояние производства ткани в Южной Азии, только теперь «высшей силой, производящей бесконечную ткань, выступает не Кришна, а капитализм».

Язвы современного капитализма – главная мишень истории, составляющей «Ткань процветания». Экспозиция закономерно открывается и завершается проектами, посвящёнными трагедии изгнанничества. Полотно-памятник «Убежище где-то ещё» Кармуззаман Шахдин собрал из выменянной на новые вещи одежды беженцев и с помощниками вручную прошил его древней, традиционной для Бангладеш строчкой кантха. Именитый Кадер Аттиа в инсталляции «Мёртвое море» объединил проекты разных лет. Фотографии в сияющих лайтбоксах из серии 2008 года «Квадратные скалы» заполнены цементными блоками, которые мешают судам пришвартоваться к набережной в Алжире и отнимают у людей возможность перемены участи. В 2015-м к ним добавился ворох одежды, размётанной по полу. Джинсы, рубашки и майки символизируют трагедию ливийских беженцев, погибших в попытке добраться до берегов Италии.

Кадер Аттиа. Мёртвое море. 2015. Фото: Ольга Абрамова

Крупный международный проект музея «Гараж», полностью реализованный его собственной командой, собрал больше четырёх десятков художников пяти континентов и вышел чуть сумбурным, но насыщенным, социально напряжённым, полным неожиданных ассоциаций, открытий и остроумных находок вроде экспликаций-ценников или одежды смотрителей, собранной шведским дуэтом Goldin+Senneby и модельером Тиграном Аветисяном из вещей, забытых в химчистках Санкт-Петербурга. Но даже они не смогут отвлечь от неизбежного вывода – наши отношения с одеждой уже никогда не будут прежними. Быть может, знакомство с полным циклом массового шитья джинсов на турецкой фабрике, которое подарил нам в своём видео Али Казма, и не заставит нас отказаться от этой всемирной униформы, но забыть о том, как, сняв защитную маску, работница судорожно глотает кислород, уже не получится.