Живопись о живописи
Интервью с литовским живописцем Андрюсом Закараускасом
17/11/2016
Американский художник-концептуалист Джон Балдессари (John Baldessari) однажды сказал: «Концептуальное искусство – не только искусство с концепцией: это искусство, которое исследует концепт самого искусства как такового». В контексте концептуального искусства представитель поколения молодых литовских художников Андрюс Закараускас (Andrius Zakarauskas, 1982) представляет яркий пример подобной практики прямо здесь, в координатах Балтийского региона, ведь он много и плодотворно размышляет о самом живописном медиа per se. В основе его концептуальной живописи лежит сама живопись.
Экспозиция Андрюса Закараускаса Ligaments в галерее Vartai, Вильнюс. 19.04–28.05.2016
Закараускас учитывает и использует не только главы истории живописи, но и всё созданное им самим за десять лет. Весной этого года в вильнюсской галерее Vartai прошла персональная выставка Закараускаса Ligaments. Ten years with Galerija Vartai, на которой художник пытается понять, как его самые новые произведения сочетаются с созданными ранее работами: «Это было в своём роде как бы переписывание картины заново. То, что было написано раньше, теперь пересматривается и перерисовывается. Таким способом я портретирую акт живописи как таковой. И это совсем не повтор», – в пояснении к выставке рассказывал сам художник.
Именно в Vartai в своё время заметил работы Андрюса Закараускаса один влиятельный португальский коллекционер, который тогда за не очень большую сумму приобрёл несколько работ ещё неизвестного художника на групповой выставке молодых авторов, организованной галереей. Его привлёк тот факт, что молодые художники делают именно то, что и лидирующие мировые авторитеты живописи. Это подтолкнуло тогда галерею к идее вывезти работы молодого автора на венскую арт-ярмарку ViennaFair, открывшую возможность для новых контактов. Дальше последовали выставки Закараускаса в Германии, Италии, Австрии, Нидерландах и Польше. Его работы были представлены на стендах таких ярмарок искусства, как Art Cologne, Cornice Venice, Scope Miami, Vienna Contemporary, IYA Paris и Art Dubai. К знакам признания можно отнести и победу художника в 2009 году на основанном в Литве конкурсе молодых живописцев Балтии Young Painter Prize.Закараускаса теперь представляют галерея Andreas Binder в Мюнхене, галерея Vartai в Вильнюсе, а совсем недавно в свой перечень художников его также занесла вильнюсская Rooster Gallery. Вместе с ней в октябре текущего года художник принял участие в международной ярмарке молодых художников YIA Art Fair в Париже. В будущем году работы Закараускаса можно будет увидеть на ярмарке Art Dubai в Объединённых Арабских Эмиратах, а персональную выставку он планирует провести в своём городе – Вильнюсе, а если всё пройдёт успешно, – и в мюнхенской галерее Andreas Binder.
Андрюс Закараускас. Фото: Висвалдас Моркевичюс
Мастерская Андрюса Закараускаса находится в здании бывшего ТеатраВайделотов (Vaidilos teatras). Теперь здесь находятся театральная школа, студии художников и архитекторов, в вестибюле расположилась также одна из вильнюсских художественных галерей, начавшая свою работу ещё в девяностых. Чудесное здание в неоготическом стиле хранит ещё за своими кирпичными стенами отпечатки советской эстетики, а в мастерской Андрюса чувствуется сладковатый и дурманящий аромат скипидара и масляных красок, который Андрюс немедленно разбавляет основательной порцией свежего воздуха из окна, а также дымом немедленно зажжённой сигареты. «Перебрался сюда только пару месяцев назад. Место стоящее – здесь есть и прямой, и боковой свет, что очень важно для живописи».
Андрюс Закараускас. Bodybuilding (both). 2016. Холст, масло. 40 x 50 см
Расскажи, пожалуйста, о том, как ты «планируешь» каждую свою работу. Ты начинаешь с эскиза или обходишься без него?
Да, я делаю такие как бы схемы, чтобы сложить композицию. Обычно я выбираю горизонтальный формат, т.к. считаю, что наши глаза и восприятие очень свыклись с форматом телевизионного экрана – и это в своём роде также формат моего поколения. В последние годы я начал целенаправленно больше применять акрил. Его я использую для фона и только потом обращаюсь к маслу, создавая таким образом подчёркнутый переход между двумя этими материалами.
Что заставило тебя пересмотреть общепринятые традиции использования красок?
Пару лет назад я понял, что моим картинам маслом присуще нечто очень депрессивное. Всё выглядит прямо как «просека в масле». Потому что то, что мы видим на картине, не есть то, что мы видим, – всё это лишь мазки и краска. Маслу уже 2000 лет, акрилу – 100. У масла давняя история, но я понимаю, что эту повесть можно сделать интереснее. Думаю, что, может быть, было бы интересно получить более выраженный переход, а может, даже дойти до живописи 3D. В последних картинах я в работе с акрилом много использую воду, добиваясь таким путём глубины, но в центральной, самой важной части работы я больше кладу именно масло.
Андрюс Закараускас. Do It Yourself. 2016. Холст, акрил, масло. 110 x 125 см
Твоя живопись – о живописи. Это как будто ясно. Но как ты выбираешь мотивы для своих работ? Каковы эти истории?
Они связаны с историей живописи, и в них можно найти отклики, например, на работы Эдварда Мунка или Фрэнсиса Бэкона. И в то же время эти истории – и о моей более ранней живописи.
По преимуществу они – о живописце, который сам создаёт на холсте свою повесть, сам себе служит пейзажем. Его холст – это его пространство, и он это пространство может использовать, как пожелает. У меня, например, есть такая работа Do it Yourself (2016), в которой я хотел показать, как человек сам себя как бы «предъявляет» из масла. Затем, когда он себя «предъявил», он как бы отдаляется от этого – и на картине мы видим всплески красок, агрессивное движение.
Андрюс Закараускас. Ti dik, ti dik, ti dik. 2005. Холст, масло. 40 x 30 см
Всегда ли твоя живопись была такой?
Когда я учился в академии, большие холсты и абстрактная экспрессивная живопись воспринимались на ура, был бум всего этого. Я тогда решил пойти другим путём и работать с небольшими форматами. Создавал милые небольшие работки, которые можно было бы поместить... ну, я не знаю… ну, на кухне! Это были романтические работы о любви, одиночестве, женщинах. На них были изображены стоящие где-то девушки, чего-то ждущие... Моя подруга, едущая верхом на лошади.
Но тогда я подметил для себя работы латвийского художника Яниса Авотиньша. В них было что-то родственное тому, что делал и хотел делать я. Он уже тогда был известен, и я подумал – нет, мне надо что-то ещё придумать! Так я обратился к большим форматам, и девушек на своих картинах поменял на художников. Одним из первых мотивов моих работ был я сам – стоящий в пустой галерее или возле картин.
Андрюс Закараускас. Synonym of Remembrance. 2016. Холст, акрил, масло. 145 x 160 см
Важно ли для тебя оглядываться на сделанное? Сравнивать, как изменился способ, каким ты работал?
Да, очень важно. Одна из моих выставок – Synonym of Remembrance (2016) – о том, о чём ты спрашиваешь. Она о преобразовании. Сквозь все работы проходит один портрет художника, с которым я работаю повторно, вовлекая его в контекст новых историй, ища новые акценты. Я много думал о том, как я могу расширить рамки своих уже существующих работ, продолжить их.
Серия Synonym of Remembrance – это работа, где в руках у живописца маленький цветочек. Он символизирует столь важную для него природу, а фон символизирует воспоминание – всё то, что он совершил в годы своей творческой деятельности, весь его опыт.
Андрюс Закараускас.Pelargonium. 2015. Холст, масло. 180 x 170 см
А что это за лица, которые мы видим на твоих работах?
Сначала это был я сам, но теперь, пожалуй, это уже не имеет значения. Я только хочу, чтобы зритель понял, что это – художник.
Работа 2015 года Pelargonium появилась летом, когда я рисовал в одной церкви. Это красивая церковь в стиле барокко с чудесным куполом, хранящая изрядную дозу истории живописи. В этой работе есть целый ряд откликов и на структуру этого купола, и на фрески крестного хода, но там ещё были пеларгонии и такие цветочные подставки, какие часто можно было встретить в советских интерьерах. В этих деталях рождается повествование обо мне, о том, что я родился в Советском Союзе. Это – портретирование самого себя, однако в работе отсутствует главный герой. Главное – это свет. Живописец сам создаёт своё пространство на холсте, так же как Создатель всего – Бог. Только не подумайте, что я считаю, что этот Бог – это я, нет: это – другие живописцы. Меня самого на этой картине нет.
Рассматривая твои картины, становится ясно, что их создал мужчина. В них чётко чувствуется маскулинность...
Эти картины – о художнике, являющемся мужчиной. Это и обо мне как мужчине, и это получается естественно. Эта агрессивная черта мужественности – маскулинность – тоже важна.
Когда я в первый раз показывал свои работы на ярмарке Art Cologne, мне удалось довольно много там продать. Известно, что среди аудитории этой ярмарки встречается много гомосексуально ориентированных мужчин. Это даже заставило меня задуматься... Почему так произошло? В моих работах ведь нет ничего такого, что трогало бы именно гомосексуалов... В то же время гомосексуальные художники обычно не создают столь агрессивные по духу вещи, их работы как бы более нарциссичны. Не знаю, в чём тут дело, но я всё ещё размышляю над этим...
Андрюс Закараускас. Wallscape. 2016. Холст, масло. 160 x 175 см
А ты помнишь момент, когда ты решил стать художником?
Моя мама говорит, что уже в детстве мне нравилось рисовать, но, по-моему, всем детям в детстве нравится рисовать! Она меня повела в художественную школу. Мне было 10 лет, и в то время меня вообще-то больше интересовали новые друзья и сигареты. Однако, когда мне исполнилось 15 или 16 лет, я сам начал заниматься рисованием и живописью дома. А не в школе! Возможно, меня вдохновляли выставки, на которые нас много водили наши учителя.
В Каунасе, где я вырос, сильна традиция абстрактного экспрессионизма. Один из моих первых учителей сам писал очень экспрессивно, и к этому же направлял меня. Он клал на стол бутылку, яблоко, кусок какой-нибудь ткани и учил меня делать из этого натюрморта что-то по-настоящему экспрессивное.
Помню, как приехал в Вильнюс – на курс подготовки к вступительным экзаменам – и рисовал натюрморты именно таким вот образом. Вот так я и бутерброд с салями и маленького солдатика в качестве фона представил в духе экспрессионизма! Можете представить себе, как на это отреагировал преподаватель! Так начались мои настоящие уроки... Получается, как будто бы каунасский учитель меня дурачил.
Андрюс Закараускас. Painter’s landscape. 2012
А кроме живописи ты пробовал и другие медиа?
Я знаю, что всегда хотел именно заниматься живописью. Однако вот здесь (показывает) – моя скульптура, которую я сделал в 2012 году. Это – такой пейзаж художника.
Ты пишешь каждый день?
Мне нравится придерживаться определённой дисциплины. Стараюсь подняться и, если ничего срочного не надо делать, отправиться в мастерскую. Мне нравится работать в первой половине дня, потом пойти пообедать и, возможно, снова вернуться в мастерскую. Мне нужно подготовиться, найти подходящую музыку.
Время от времени всплывают и затем опять затихают разговоры о живописи как умирающем медиа… Каков был бы твой комментарий по этому поводу?
Живопись будет существовать всегда. На этом сумасшедшем рынке искусства в мировом масштабе её так высоко ценят, что никто не даст ей потерять своё значение.
Да, 80-е и 90-е годы были временем, когда произошла переконцептуализация живописи. Люк Тёйманс (Luc Tuymans), Вильгельм Сасналь (Wilhelm Sasnal),Марцин Мацейовски (Marcin Maciejowski) – они переделали её и создали по-настоящему современную живопись. Они рассматривают живопись как особый способ мышления.
Андрюс Закараускас. Lern Malen. 2008. Холст, масло. 145 × 160 см
В какой позиции ты видишь себя в живописи будущего – на местном и на мировом уровне?
Видишь ли, когда я начинаю работу над новой выставкой, участвую в каком-нибудь конкурсе или же только нахожу новую работу для своего ближайшего друга, я уже занимаю конкретную позицию. Зритель для меня чрезвычайно важен. Три этих компонента – живописец, зритель и сама картина – осуществляют и заканчивают результат всего процесса живописи.
Так как литовская школа живописи для меня чрезвычайно важна, я хотел бы быть известен именно как литовский живописец. Я был бы более чем доволен, если бы смог оставить свой отпечаток, оказать влияние на литовскую живопись и познакомить со своим взглядом на неё более широкую международную аудиторию.
Андрюс Закараускас. Etudes. 2016. Холст, масло, акрил. 160 x 170 см
Андрюс Закараускас. Ligaments. 2016. Холст, акрил, масло. 170 x 180 см
