Московский акционизм свернул внутрь
18/08/2014
11 августа в Москве был объявлен перформанс «Революционная ось». В 5:50 художницы Зубкова и Васильева подняли на плечи металлическую балку (скорее – пустотелый брус или прямоугольную в сечении типа трубу) в 13,5 килограммов и пошли от самой северной точки МКАДа (на пересечении с Алтуфьевским шоссе) через центр к её самой южной точке (на пересечении с Варшавским шоссе).
По плану мероприятие должно закончиться в 23:30 и, надо полагать, закончилось. Ажиотажа акция не имела – по соцсетям разошлась, но культовой вроде пока не стала. Учитывая её характер, зрителей тоже была не толпа. Но вопрос не в маркетинге, а в тренде. Тут, по сути, предлагалось нечто, что по определению не может стать публичным до массовости. Представить только расстояние (километров 45) и зрителей, идущих вдоль всего маршрута с 5:50 утра.
Схема в более человеческом виде, из твиттера Сергея Гуськова
Но, даже главное, акция ad def углубляется в самих авторов. Вообще это странная акция – вот не сказать, удачная она или нет. Потому что для таких вариантов в РФ сейчас нет рамки. То есть должна же быть рамка, в которой можно интерпретировать что угодно, внедряя туда собственную рефлексию, – даже если акцию не видел, а просто читая описания. Тут описания ясности не добавят (конечно, они же не попадают в привычный контекст): «Маршрут пролегает по оси, перпендикулярной проекции оси движения Солнца, длина составляет около 45 километров». В момент прохождения через Площадь Революции солнце должно было оказаться в зените.
Акция была придумана в сотрудничестве с галерей «Электрозавод». По словам авторов, она «не несёт практического смысла, но при этом имеет другие подтексты». Подтексты, безусловно, есть, а главный (имхо) в том, что по факту декларируется именно что отказ от рамки.
Тут же как: совриск в России последние годы был склонен к кураторским конструкциям и акционизму, всему этому следовало быть социальным и даже социально-политическим (о политике as is говорить не надо, какие ж политические действия можно реально произвести в этой области). За несколько лет было несколько промежуточных точек. Акция «Войны» на Литейном мосту (нарисованный известно что на разводном мосту возле Большого дома на Литейном) отчасти неожиданно имела последствием одобрение лидером «Войны» О.Воротниковым захвата Крыма (ну, не так чтобы неожиданно – весьма возможно, что и акция должна была понравиться самим обитателям Дома на Литейном, то есть – ФСБ: а то – вот как у них тут круто, они – такие).
Pusst Riot отправились гастролировать по миру, а вот их мольба к Богородице кое-кого прогнать (в формате клипа, а не акции, да и не клипа, а последующей социально-судебной чухни) по факту подействовала как-то ровно наоборот. Были акции Павленского, вот они были хороши. Но – сами по себе куда сильнее, чем их интерпретации. Акция «Туша»: «Нагого, завёрнутого в многослойный „кокон” из колючей проволоки художника принесли ко входу в здание Законодательного собрания Санкт-Петербурга. Полусогнутый, неподвижный и безмолвный художник лежал в этом „коконе”, никак не реагируя на реплики и действия окружающих». Но это куда круче, чем рассуждения о том, что это «арт-акция протеста против репрессивной политики властей в РФ». Но вот экзистенция как таковая вычёркивается сразу, едва только упомянуты репрессии и власть. Ну да, как бы это и входило в замысел, учитывая, что Павленский работал перед зданием Законодательного собрания СПб. Могло быть не о власти, но он предпочел, чтобы о власти. Все согласны. Вся экзистенция акции уходит к власти бонусом, имхо. Внимание к власти всегда обслуживает именно её.
Собственно, если о левом арт-активизме, то тут всё в порядке: в акции 11 августа куча коннотаций – даже и не как бы теоретических, как это у левых принято, а и просто веселых: по сути, тут же сведение двух тем – несения бревна Лениным на субботнике и строительство железной дороги Павкой Корчагиным. А еще ведь и Площадь Революции в полдень и упоминание «революции» в анонсе. В общем, как бы всё то же самое: генезис – левоакционистский.
Но нет же: акцию реализуют без зрителей. То есть производят революцию вне масс, а что ли внутри себя. Что, понятно, меняет подход, отчего представляется даже, что тут имеет место некое возражение левому активизму (ну – имхо). Вот даже если там и было что-то левое, но оно inside – останется ли это «что-то» левым?
Ещё нюанс: сами акционисты как бы местные, но не совсем. Ганна Зубкова – выпускница Сорбонны, департамента философии, искусства и медиа, «Ганна изучает метафору как когнитивный инструмент создания и познания реальности, как концептуальный механизм, участвующий в создании и распространении мифологических сообщений и систем, а также как полисемическое явление, позволяющее художественному произведению активировать множественные смыслы через взаимодействие с контекстом и зрителем». Екатерина Васильева – «молодой франко-русский художник, выпускник Национальной высшей школы изящных искусств Парижа, работает между Парижем и Москвой» (цитаты с сайта Artuzel).
То есть некоторая интерференция опыта присутствует. Но зачем тогда рассчитывать маршрут так, чтобы в момент прохождения через Площадь Революции солнце оказалось именно в зените? А потом они еще и мимо Кремля идут. То есть утверждается, что «другие подтексты», но всё равно – через Кремль. Но, собственно, это и есть обстоятельства российской жизни: ну как мимо Кремля пройти, если хочешь снизу доверху через центр? Роковая российская неизбежность. Впрочем, похоже, что через Красную площадь они всё-таки прошли, разве что сбоку, вдоль ГУМа.
Революция у них тоже иная: «Проект входит в неизбежную стадию. Революция сознания проходит под знаменем суперлуния. Ekaterina Vassilieva». «Так сложно не было никогда, ночь темнее всего накануне рассвета. Мы готовим перформанс, но на самом деле учимся любить», – Зубкова. Насчет «суперлуния» – это не спиритуализм, в те дни как раз была телега, что луна будет какой-то особенной, раза в два себя шире. Если они тут и метафизичничали, то – здраво привязываясь к конкретике, ну а я продолжаю считать, что тут присутствует некая полемика с акционизмом социальным.
Тем более, что далее конкретная – не идеологическая – разработка: «Строительная балка на согнутых руках девушек, как объясняется в описании акции, – это поднятая с земли и перенесённая в трехмерное пространство линия. Пространство разворачивается вокруг неё благодаря усилиям несущих. В зависимости от архитектуры пространства, которое преодолевает процессия, меняется ощущение от размеров трубы. Она одновременно связывает тела несущих и вынуждает их поддерживать дистанцию, разделив общую тяжесть».
Вообще упоминается то труба, то брус, то строительная балка. Ближе всего, кажется, вариант, предложенный кем-то в комментариях к акции в твиттерах: «это профильная труба 40 х 20 х 2, 6-метровая, не весит почти ничего даже для их комплекции». Так или иначе, они правы: тут нечто, не имеющее практического смысла. Тогда уже другая история: если есть любая граница (например – наличие практического смысла), то – если её продырявить хоть раз – то по сути её уже и нет. Если проведена акция, которая не имеет в виду соцактивизм, а наоборот, и не предполагает даже зрителей, то некий вектор явно поменял направление.
То есть (по мне) ситуация-граница состояла в том, что акционизм начал принимать формы, не отличимые от публицистических высказываний и унылого стёба – ранее к искусству отнесено это быть не могло. Чуть популяризируя ситуацию: всякие протестные креативы времён митингов на Сахарова были по факту КВНом и уничижали креатив как таковой. Скажем, следующая фотография подписана так: «Артемий Троицкий вышел на сцену в образе презерватива – напоминание об оскорбительном высказывании Путина в адрес митингующих».
livejournal.com/amigooo
При этом куда более изощрённые арт-действия в политической сфере акционизмом не считаются совершенно напрасно. Тот же хакнутый твиттер премьера Медведева – это очень хороший уровень работы именно художественной.
Здесь ещё одна штука: не идёт речь о создании локального контекста/тренда. Тут другая фишка. Скажем, в очень узком кругу существовало «Параллельное кино» – в принципе не переносимое в публику: даже и попытки были, но – другая логика, не пустила. А тут нет и выстраивания даже локальной стилистики. Вот, скажем, сведение концепта и практики: «Ось есть условие: объект, создающий смысл, который мы осознаем, двигаясь и неся. Мы изымаем обыденное действие – рабочие переносят строительный материал – из контекста строительства, лишаем его общеизвестной функциональности и освобождаем от классовой принадлежности. Наше действие – церемония и ритуал».
Церемонии требуют соучастия, ритуал может быть одиночным, но должен повторяться. Хотя, конечно, какая разница, кто себя как и чем убеждает так, чтобы потом тащить эти 13,5 кило через всю Москву.
Церемония и ритуал тут внутренние, поэтому тема изъятия смысла из его классовой принадлежности к контексту строительства тут выглядит уже и вовсе весело – когда смысл в том, что по факту внедряется арт-аутизм, для которого художественное переживание – чёрная дыра, которой всё равно, что за её воплощение предполагается сейчас – пусть там даже оборочки в виде бла-бла-бла про революцию.
Понятно, кураторские (автокураторские в данном случае) объяснения могут заморочить кого угодно, но тут они конкретно не бьются с предъявляемым действием, здесь же апофеоз интравертности: «Ось есть условность: условная прямая, которая протыкает условный круг. В реальности этой вертикальной оси не существует – мы её создаем, двигаясь и неся». Нормально, значит – такие мотивации могут заставить пройти 45 километров с нелепой балкой-палкой-профильной-трубой. Начав в 5:50 утра.
Это хорошо: вы делаете себе концепт, а потом несёте через город эту штуку. Ну, или что угодно другое. Нормальное, почти физиологическое освобождение, никак не в социально-политическом варианте, зато вполне художественное, и они это сделали. Ну и ничего, что не всем, но им-то самим лучше стало, нет вопросов. Методика работает, смысл детектед.