Искусство и экология
Третий фестиваль паблик-арта «Арт проспект» в Петербурге
29/09/2014
Третий фестиваль паблик-арта «Арт проспект», прошедший 25–28 сентября в Петербурге, был посвящен экологии, понимаемой очень широко, что позволило художникам не чувствовать себя скованными рамками задания на «злободневную» тему. В этом году он охватил целый район города на Петроградской стороне: метро «Горьковская», Троицкая площадь, Большая и Малая Посадская, улица Куйбышева, набережная Невы и др. Было отобрано более сорока проектов пятидесяти художников из России, США, Австралии, Армении, Грузии и Финляндии.
Сьюзен Кац, организатор фестиваля и программный директора фонда «CEC ArtsLink», считает, «что фестиваль мог происходить в любом районе города. Каждому району нужен такой фестиваль. Самое главное, чтобы жители и местная администрация хотели, чтобы мы это сделали. Мы выбрали Посадский округ потому, что там у нас появился действительно очень хороший партнёр, который хотел, чтобы там провели фестиваль современного искусства. Мы смотрим на это как на первый этап, и скоро фестиваль появится и в других районах». За концепцию и программу нынешнего фестиваля отвечает Кенделл Генри – американский куратор и художник, великолепный знаток и эксперт в области паблик-арта, неоднократно сотрудничавший с российскими художниками и имеющий хороший опыт международной работы.
Стас Багс. Однажды, подняв голову, можно увидеть кита
Очевидно, именно благодаря нему большинство проектов ориентированы на активное взаимодействие с публикой, на реальную социальную работу, вовлечение местных жителей в процесс создания искусства. Паблик-арт в такой редакции призван преодолеть существующее в обществе отчуждение и недоверие к современному искусству и дать художникам возможность попробовать себя в роли проводников-затейников, открыто идущих навстречу публике. Уже до открытия фестиваля лаборатория «Город» запустила два долгоиграющих проекта «ГороДача» и «Танцзарядка», в рамках которых осуществляется целая социальная программа по работе: украсить пространство рядом с вашим домом экологичными декоративными объектами; с толком использовать старые вещи и сделать их материалом для творчества; научиться создавать уникальные предметы из простых материалов и др.
Была учтена и просветительская и образовательная программа. Художница Лера Лернер, биолог по образованию, проводила перформансы – ботанические экскурсии по фестивалю «Всевозможные сообщества», обнаруживая связи и параллели между современным искусством и проблемами экологии, как на биологическом, так и на социокультурном уровне. «Арт-проспект» раскинулся широко, так что маршрут предполагаемой прогулки по арт-объектам нужно было прокладывать с помощью карты-подсказки, где было обозначено также и время начала перформансов. Перформативная часть фестиваля была чрезвычайно насыщена, она включала в себя различные события, предполагающие участие в них публики. В одном из просторных проходных дворов художники группы «Север-7» решили «прикинуться ветошью», раствориться в городской среде, персонифицировав себя с её обитателями. Согбенная «старушка» собирала упавшие яблоки, «куча мусора» в углу гаражей пульсировала зелёной мембраной, спрятавшаяся за машинами фигура в серебряной накидке из фольги изображала «блестящую повседневность», а присевшая на край вытянутой бетонной клумбы девушка стала её продолжением. Наконец, некто с огромной головой то ли медведя, то ли минотавра, сшитой из старой одежды, всё время падал, так что оказавшийся рядом местный пьяница заботливо его поднимал, приговаривая «не падай, не падай, что же ты падаешь». Идея перформанса заключалась в незаметности, невидимости слияния с окружающей средой, отсылающей к нонспектакулярному искусству 1990-х, близкому художникам группы, которые практикуют акции, где каждый занят каким-то своим, автономным и как будто абсолютно будничным делом.
Север 7. Семь самураев
И если спрятавшуюся «блестящую повседневность» и вправду можно было не заметить, а старушку принять за городскую сумасшедшую, то не обратить сразу же внимания на огромного кита – граффити Стаса Багса на брандмауэре в этом же дворе – было невозможно. Граффити в Петербурге сейчас в центре общественного внимания, из партизанского полуподпольного искусства оно стремительно легализуется, став неожиданно объектом внимания со стороны властей города и даже губернатора Григория Полтавченко. Гигантский кит, заплывший в петебургский двор, остроумием и парадоксальностью вполне отвечал свободному и независимому духу граффити. А вот работу Семёна Мотолянца «Мыло упало» на первый взгляд можно было принять за рекламу. В лайт-боксе на стене можно было увидеть открытую дверь в ванную комнату, где принимающая ванну девушка уронила мыло. Объемные светящиеся буквы рядом транслировали некий загадочный рекламный слоган «мыло упало». Это про абсурд и пустоту рекламного мусора, наводнившего город.
Семён Мотолянц. Мыло упало
Как своего рода граффити можно воспринимать стритартистские работы Александра Шишкина-Хокусая из серии «Эко уменьшение» – крошечные фигурки трогательных человечков, выпиленных из фанеры и обрисованных чёрной краской. На прошлом «Арт-проспекте» работы художника не продержались и дня, будучи демонтированы после возмущения одного из жильцов, посчитавшего, что силуэты обнажённых фигур подпадают под категорию «18+». Учтя печальный опыт, художник решил сделать фигурки маленькими, одетыми в самые обыкновенные платья, расставив их по всему округу, где проходит фестиваль. На создание маленького народца, населившего улицы и дворы, его вдохновило стихотворение Олега Григорьева:
«Пусть совсем не будет взрослых,
А одни лишь только дети.
А то от этих рослых
Очень тесно жить на свете».
Александр Шишкин-Хокусай. Из серии «Эко уменьшение»
Человечки размещены прямо на стенах домов, у тротуаров, либо на приступках фундаментов, на ступеньках, они находятся в отрешённо-задумчивом состоянии, всматриваются вдаль и вверх, шествуют куда-то или же предстоят друг другу. Одним смещением угла зрения и игрой с масштабом художник добивается у зрителя – случайного прохожего – эффекта пронзительного переживания незащищённости и отверженности этих «малых сих», требующих заботы и внимания. «Эко уменьшение» – про беззащитность, бесприютность, про взрослых, неожиданно ставших детьми и потерявшихся в огромном городе. Конечно, можно помыслить этот проект в плане проблемы перенаселения: «от этих взрослых очень тесно жить на свете». Можно по-разному решать эту проблему, в том числе с помощью войны, голода, паразитирования на странах третьего мира, снижения рождаемости и др. Именно такое уменьшение было в одном из романов Курта Воннегута, где были маленькие китайцы, созданные для экономии территории и рессурсов.
С масштабом играет и Павел Шугуров, когда-то, кстати, ставший едва ли не первым художником, добившимся официального размещения граффити на брандмауэре дома на Петроградской. Так же как и Шишкин-Хокусай, он расставил на территории «Арт- проспекта» 33 бронзовых памятника Петру I. На самом деле это человечки из проволоки, какие мастерят школьники. Расставленные прямо на земле и почти что незаметные, они в иронической форме обыгрывают современную страсть жителей города к воздвиганию памятников, особенно Петру Первому. Бронзовые петры – подарок жителям северной столицы от горожан Владивостока – решат таким образом проблему перенаселения города памятниками. Неподалеку от одного из самых замечательных памятников основателю нашего города – Домику Петра Первого – художник Пётр Швецов построил на дереве свой домик из грубых досок, старых оконных рам и веревок. Взобравшись по лестнице наверх, можно было оказаться в уютном защищённом пространстве, почувствовав себя «птенцом гнезда петрова». Эко – по-гречески «дом», и художник соорудил небольшую самодостаточную экосистему, позволяющую взглянуть на повседневную жизнь города и его обитателей глазами птиц. Пётр Швецов осуществил мечту любого городского мальчишки – ощутить себя Тарзаном, Робинзоном, оказаться в собственном жилище высоко на дереве, стать отшельником. В то же время это ничейное пространство, не могущее принадлежать кому-то одному.
Пётр Шевцов. Дом на дереве
Двор, где швецовский дом на дереве сразу стал одним из самых любимых объектов, вобрал в себя наибольшее число арт-объектов. С деревьями так же изобретательно поработали многие художники. Андрей Рудьев, забинтовав мощные купированные стволы, превратил деревья в пациентов, которым он, как художник, оказывает свою заботу. Стейси Леви в инсталляции «Розовый уровень» обернула стволы деревьев розовой лентой до уровня катастрофического наводнения, обозначив символическую высоту опасности. Группа «Анатомический театр культуры» соединила людей и деревья сюрреалистическим образом, так что из стволов и ветвей вырастают руки, ноги и головы. Лес, только превратившийся в труху, заключён в палатку из полиэтилена – инсталляция «Дождевая завеса» Ирины Кориной, установленная поблизости от Соборной мечети. Это, как говорит художница, военная палатка наполеоновской эпохи, сгнивший лес в ней – разоблачение снова актуальной темы романтизации войны как быстрого и эффективного решения всех проблем. Палатка перекликалась с минаретами, заключёнными в леса с покрытием из такой же пленки, так, что своими очертаниями они стали напоминать нью-йоркские башни-близнецы. Таким образом, жест Кориной может быть прочитан и в таком неожиданном антивоенном контексте. Свои палатки, или же домики построили Ваграм Агасян – инсталляция «Модель избы-читальни» – и Котэ Джинчаридзе – «Разговоры в темноте», вдохновлённые идеей Нико Пиросмани построить дом, где можно было бы собираться за столом, пить чай и беседовать об искусстве.
Ирина Корина. Дождевая завеса
Не обойдена была и птичья тема. Александра Гарт установила «Колумбарий» – решётку, в ячейках которой разместились фигурки белых голубок. Так художница почтила память погибших птиц, ведь, по её словам, эта инсталляция – «воображаемый колумбарий, небесная голубятня для всех, кого не удалось спасти». В проёме подворотни Марк Катберсон подвесил раскрытые книги, птицами парящие в воздухе, простым жестом дав старым брошенным книгам новую жизнь. Рядом с его работой, прозванной местными жителями «Полёт мысли», подвисла, как гигантский сачок для птиц, «Воронка» Ольги Ростросты, создающей свои работы из старой одежды по технологии «бабушкиных ковриков». На фестивале не обошлось и без заботливой обвязки фонаря, укутанного в разноцветный «чулок» и украшенного паутиной с сердечком. Такого рода объекты делаются художниками, работающими в жанре паблик-арта по всему миру.
Детскую площадку освоила «Школа молодого художника», получившая задание от куратора фестиваля Кенделла Генри вовлечь своими работами детей и их родителей в игру с «окружающей средой». Десант молодых художников вкупе со старшими товарищами полностью преобразовал пространство двора, наполнив его разного рода аттракционами, предлагающими активное участие и сотворчество. Лера Лернер организовала «Птичий концерт» под деревьями со скворечниками на детской площадке. За пюпитрами с обозначениями названий птиц становились взрослые и дети, и каждому выдавалась свистулька с имитацией голосов вороны, утки, гуся, соловья, вальдшнепа и др. Алексей Грачёв установил мотоцикл-каталку рядом с горками, для детей сделали пазлы, дерево счастья, гигантский шар-луну и многое другое.
Некоторые художники увидели свою роль в качестве исследователей города как социального организма, где экология понимается на бытовом уровне как загрязнение окружающей среды и борьба с мусором. Мирле Ладерман Юкелес сделал свою работу на основе бесед с дворниками и работниками ЖКХ, отвечающими за санитарное состояние улиц. Анастасия Вепрева и Анна Терешкина устроили перформанс «В природе мусора нет», проведя тем самым разъяснительную работу среди жителей о пользе раздельного сбора мусора. Маке (Майк Майкович) смастерил стендовую газету «Местная правда», став на время работы фестиваля местным журналистом, исследующим жизнь людей в этом районе.
Александр Шишкин-Хокусай. Из серии «Эко уменьшение»
Были в ходе фестиваля и стихийные проявления художественной активности, как в жанре народного творчества, так и в плане партизанских действий. Некто дядя Дима выложил во дворе лестницу-стремянку, приставил к ней самовар и самодельные трубы, так что получилась... «Аврора». Так он решил почтить память крейсера, чья недавняя отправка на реставрацию вызвала целую волну откликов и интереса к кораблю. Виктор Кудряшов, не принятый на фестиваль, решил в духе «салона отверженных» самочинно принять участие и сделал остроумную инсталляцию «Вы-вер-нулись», представляющую собой как бы несколько выдернутых из чрева петербургской коммуналки комнат, вернее, их интерьеров. Он расположил их отдельно в сквере, пояснив свой жест желанием спрятать фасады внутрь каморок, а убогие «внутренности» с дешёвыми смешными обоями выставить наружу. Такие проявления спонтанного творчества чрезвычайно важны и свидетельствуют о мощной неучтённой и невостребованной энергии, разбудить которую и есть, может быть, главная задача фестиваля.
Отчасти многое представленное на фестивале в целом смыкалось с «Жэк-артом» – так называют объекты, которыми наши граждане любят украшать свои дворы. Эта низовая эстетика, в которой, кстати, решающую роль играет ресайклинг, в дело идут старые игрушки, посуда, резиновые шины, запчасти и др. Какие-то произведения отсылали к разным формам культпросветительной социальной работы, другие мимикрировали под рекламу или садовое искусство, игровые объекты на детской площадке и т.п. И в этом смысле вещи, сделанные художниками, были по-настоящему экологичны, то есть встраивались в существующую систему, сложившуюся в городе, и не противоречили ей.
