Победа и поражение неоакадемизма
17/08/2015
Выставка «Абсолютная красота», которая проходит сейчас в будапештском Музее Людвига – о неоакадемизме, главном художественном изобретении Тимура Новикова. Большой проект кураторов Екатерины Андреевой и Андрея Хлобыстина осуществлён при поддержке екатеринбургской галереей Ural Vision, которая в этом году начала свою работу в Венгрии. Музей Людвига в Будапеште существует 25 лет, он открылся в один год со своим петербургским филиалом в Мраморном дворце, в котором не раз выставлялся Новиков и где в 1998-м состоялась его первая ретроспектива. В известном будапештском кунстхалле Мючарнок еще в 1990 году проходила выставка «Новые художники из Ленинграда» – её, как и нынешнюю, помогла устроить венгерский славист Агнеш Хорват, в конце 80-х годов жившая в Петербурге и хорошо знакомая с художниками.
Вид экспозиции с работами Олега Маслова и Виктора Кузнецова («Мечта», 1994), Юлии Страусовой (галерея портретных бюстов, 1996), Андрея Хлобыстина
Вполне возможно, что тогда Тимур обдумывал детали происходившего поворота от неоэкспрессионизма в сторону академической эстетики, разглядывая неоклассическую фреску «Источник искусств» под портиком знаменитого выставочного зала или грузный монументализм Памятника героям Венгрии, расположенного рядом на той же площади. Город, связанный постоянным притяжением и отталкиванием с империей, должен быть близок сердцу петербуржца. Придуманный Новиковым «новый русский классицизм», искусство строгой красоты, – в высшей степени петербургский феномен: классицизирующее начало заметно и в послереволюционном ленинградском авангарде, будь то дуги арок конструктивистских домов Александра Никольского на Тракторной улице или фризовая композиция работ Малевича рубежа 30-х годов, «Красной конницы» и «Спортсменов».
Выставка Тимура и его круга в Будапеште впервые перестаёт быть «историей про русские девяностые». Месяц спустя после вернисажа по выставке бродит немало зрителей – здесь можно увидеть строгого юношу в парусиновых туфлях и синей футболке, совсем как на картинах Георгия Гурьянова, который внимательно и до конца смотрит снятое 20 лет назад видео. «Абсолютная красота» неожиданно оказывается про времена гораздо более древние. Словно провозгласив неаокадемизм, Тимур, в начале 1990-х еще зрячий и вполне здоровый, создал идеальный образ для себя слепого – старец, учитель, духовный авторитет, каким он и изображён на открывающих всю выставку портретах – живописном Ивана Дмитриева и скульптурном Юлии Страусовой. Неоакадемисты стилизовали свои фильмы под немое кино, но киноплёнки, которые здесь показывают, теперь на самом деле трудно сразу датировать, а цветные фотографии приобрели неестественную архивную резкость оттенков. Все произведения и артефакты на выставке выглядят как «новый антиквариат» – древними и свежими одновременно.
Тимур Новиков. Вид Ленинграда. 1995. Собрание Петера Людвига, дар музею Агнеш Ф.Хорват
Тем, кто знает петербургское искусство и помнит его героев, в экспозиции интересны редкие вещи из частных коллекций. Многие, казалось бы, давно приобрели мифологический статус: костюмы Константина Гончарова и картины Георгия Гурьянова из собрания брюссельской галереи Art Kiosk, наряды бутафорской античности с фотосессий около петергофского дворца Лейхтенбергских из мастерских Олега Маслова и Виктора Кузнецова.
Если главный соперник неоакадемизма, московский концептуализм, возник как результат групповой работы, набора близких артистических практик, дискурсивно оформленных философом (к слову, бывшим петербуржцем) Борисом Гройсом, то Тимур Новиков в одиночку выступил изобретателем нового течения. Совмещая в своей деятельности различные виды искусств (а кроме изобразительного это театр, кино и музыка) с их критической рефлексией, как было свойственно Петербургу, Новиков к концу жизни стал тотален, если не тоталитарен для всей петербургской художественной сцены, однако поставить рядом с ним до сих пор некого. Для современных молодых петербургских художников всё, что связано с Новой Академией, – уже далекое прошлое. Традиционно сложилось так, что тароватая Москва предлагает больше разнообразного продукта, пусть даже денди и эстеты на невских берегах привычно морщат нос от его художественного качества.
Вид экспозиции с работами Георгия Гурьянова (May Day, 1999), Константина Гончарова (Костюм для проекта Passiones Luci, 1994), Олега Маслова и Виктора Кузнецова («Медицина», 1997)
Очевидно одно: время сейчас не идёт на пользу неоакадемизму; историческая дистанция в 20 лет чересчур мала. Последние примеры экспонирования наследия художника на родине, такие как выставка Новикова в музее слепков петербургской Академии художеств, рождают у следящего за судьбами современного искусства одно невыполнимое желание: хорошо было бы забыть художника, оставить его творчество лет на десять, дождавшись, пока свой полный оборот совершат концептуальные и арт-рыночные механизмы, сойдут со сцены вместе подражатели и продолжатели его дела.
Известная работа «Аполлон, попирающий ”Черный квадрат”» считается пластическим выражением неоакадемических деклараций, но даже за неполные полтора десятилетия, прошедшие после смерти художника, победа в этой эстетической баталии успела несколько раз перейти из рук в руки. Если принять идею Бориса Гройса о возникновении социалистического реализма из духа авангарда, то эта трагическая история повторена Тимуром от «Новых художников» к «Новой академии» как фарс.
Олег Маслов и Виктор Кузнецов. Портрет. 1997
Всё художественное наследие Тимура Новикова, завершающееся неоакадемическим этапом, относится к неотменимым достижениям. На выставке советского и постсоветского искусства из собрания Музея Людвига «Красный горизонт», проходящей этажом выше «Абсолютной красоты», также экспонируются две его работы, в том числе «Вид Ленинграда» 1985 года – неоэкспрессионистского и хулиганского периода «Новых художников». А в залах верхнего этажа в эти дни открыта выставка к 25-летию музея, наполненная тем самым типичным «контемпорари артом», которому оппонировал объявивший возврат к вечным ценностям Тимур, изображённый на картине Маслова и Кузнецова «Триумф Гомера» среди учеников и других участников движения в виде героев античности. Но главную символическую победу над неоакадемизмом в Будапеште совершает позднемодернистская архитектура здания бывшего Дворца искусств, в чьи лестничные обводы легко вписан большой принт с этой картины.
Принт с картины Олега Маслова и Виктора Кузнецова «Триумф Гомера» при входе на лестнице музея
