Тихо сам с собою я веду беседу
Вчера завершилась 6-я Московская биеннале современного искусства, которую курировал Барт де Баре. Выставка-документация по итогам workshop'ов художников в Центральном павильоне ВДНХ откроется завтра и продлится до 11 октября
02/10/2015
Название взято из песни модных нынче советских времён. О них нельзя не вспомнить, приехав на усердно реставрируемую сегодня правительством Москвы Выставку достижений народного хозяйства (ВДНХ), главную площадку VI Московской биеннале современного искусства. На ступенях павильона № 1 (центрального на ВДНХ вообще и на биеннале – в частности) с 23 сентября по 1 октября с двух до семи часов пополудни сидел художник Андрей Кузькин. Он надувал каждому желающему воздушный белый шарик. Шарик Кузькин доставал из коробки справа. Слева – коробка с гвоздями. Без гвоздя шарик не выдавался. Дальнейшая судьба этих предметов – выбор каждого. Пронаблюдав за перформансом Кузькина, один мой фейсбучный респондент заметил: «Это что-то душераздирающее. Словно ослик Иа из Винни-Пуха».
Такие элементарные ассоциации тоже может рождать нынешняя биеннале, сделанная в военное время, в кризисных условиях, вопреки официальной политике и умонастроениям граждан России. Кураторы Барт де Баре, Дефне Айас, Николаус Шаффхаузен отказались от идеи большого выставочного блокбастера в пользу «эстетики взаимодействия», работы в режиме воркшопов и создания произведений in situ, перформативных практик и диалогов со зрителями. Это очень мудрый шаг. Ведь сама тема огромных выставочных блокбастеров «устала», что особенно очевидно по нынешней Венецианской биеннале. Контакт с событиями искусства сильно притупляет заданный шаблон с освоением огромных бюджетов, необходимостью играть по правилам международной институциональной бюрократии, создавать из сотен произведений подобие товарного конвейера, продукты с которого потребляются пресыщенной публикой. Даже в случае с выдающимся куратором Венецианского форума Окви Энвейзором инерционная сила оказалась мощна и впечатления усталости, тавтологии и умножения общих мест избежать не удалось. Так что формула Николя Буррио «эстетика взаимодействия» работает подобно палочке-выручалочке. Расколдовывает от пут капиталистического товаропроизводства. О такой палочке-выручалочке грезилось сразу, после общения с большим выставочным блокбастером в Венеции, подогреваемым страстями вокруг музыкального аналога производства звуков на поток и далее на рынок – Конкурса Чайковского. Загвоздка в том, что три куратора нынешней Московской биеннале не априори двигались к подобному «левому», «нонспектакулярному» формату, а выбрали его вынужденно.
Каталог открывается статьёй «Биеннале как необходимость» за подписью Дефне Айас, Барта де Баре, Николауса Шаффхаузена. В ней рассказывается, что первоначальный большой бюджет позволял каждому куратору выбрать себе павильон и наполнить его дюжиной художников. Был бы аналог Джардини в Венеции. Потом бюджет сократили, и от трёх павильонов с монументальными выставками пришлось отказаться. Заручившись поддержкой генерального партнера VI Московской международной биеннале современного искусства, латвийского Rietumu Banka, кураторы объединились в одном похожем на Адмиралтейство центральном павильоне, выстроенном в послевоенное время (1954) по проекту Г.Щуко, Е.Столярова. Времени оставалось мало, и «взаимодействие» оказалось уже не палочкой-выручалочкой, а той соломинкой, за которую хватаются утопающие. И в этом привычном для России авральном режиме выявились многие противоречия темы «взаимодействия» в родных пенатах.
Продолжающаяся реставрация ВДНХ. Фото: Сергей Хачатуров
Тема биеннале скорректирована от предполагавшейся в начале «Россия как центр Евразии» до «Как жить вместе? Взгляд из центра города в самом сердце острова Евразия». Интереснее всего в интеллектуальном смысле вышел каталог. В нём – очень тонкий анализ понятия евразийства и кризиса европоцентризма сегодня. Барт де Баре предложил этот анализ в форме научной статьи «Евразия как остров» с многочисленными ссылками в основном на теоретиков евразийства, участников Пражского лингвистического кружка Николая Трубецкого, Романа Якобсона. Их евразийство с апологией контекстуальности, «радужной сетью» непрерывности и многообразия культур, желанием отменить границы и достичь действенной силы притяжения вызывает глубокое уважение. Равно как и тезисы Баре о том, что сегодняшние государства – это поставщики услуг населению, не способные организовать социальную инфраструктуру, но довольствующиеся манипулятивной технологией зомбирования умов ради создания образа врага и легитимации консервативных идей. Хороши и слова кураторов о выборе в эстетике взаимодействия между хрупкостью и вниманием, о возможности встреч индивидуальных предложений, непрерывном воплощении во множестве моментов, отказе от эгоцентрической (иерархической) системы коммуникации… Всё так. Однако сам механизм предъявления этих идей в искусстве, представленном на территории ВДНХ, проблематичен.
Ощущение, что все участники эксперимента пребывали в некоторой растерянности из-за размытого образа адресата, реципиента биеннале в формате коллоквиума. Лекции известных экономистов (среди которых – бывший министр финансов Греции Янис Варуфакис с рассказом о будущем финансовых институтов и о том, как банки мешают нам жить вместе), политологов, социологов и кураторов были платными. Зал не всегда заполнялся битком. Слушатели набирались из институций (например, из руководимого комиссаром биеннале Иосифом Бакштейном Института проблем современного искусства – ИПСИ). Однако информационной работы загодя оказалось недостаточно. Поэтому целевые аудитории, экскурсионные группы из других профессиональных вузов и школ собирались не очень активно. Выявилась первая проблема нового формата. По существу, рамки воркшопа и коллоквиума не являются экспромтом и импровизацией. Они требуют той же тщательной информационной подготовки, планирования, что и большой выставочный проект. Из-за сжатых сроков такую скрупулезную работу провести не успели. Положение спасали, в частности, социальные сети, регулярно обновляемый сайт биеннале и художницы, оживляющие драматургию информационного пространства. Внутри павильона Альмагуль Менлибаевой вёлся видеодневник ежедневной работы. Украинская художница Алевтина Кахидзе делала новостной блок с участием посетителей биеннале и рассказами о судьбе людей, попавших в страшную зону российско-украинского конфликта.
Здесь снимается новостной блок Алевтины Кахидзе. Фото: Сергей Хачатуров
Вторая проблема нового формата: ускользание от темы «аналитика будущего». С конструктивной критикой в стране, где завинчивают гайки и оппонентов сажают в тюрьмы по фальсифицированным делам, понятно, что трудно. Как в годы застоя, востребован эзопов язык и метафоры. Андрей Кузькин снабжает население шариками. Сергей Братков на помпезном фасаде Центрального павильона занавесил чёрным двенадцать гербов бывших союзных республик. Оставил только три герба славянских республик: России, Украины, Беларуси. Фабрис Ибер рисует нефтью портреты в жанре уличных художников.
Перформанс Таус Махачевой
Некоторые проекты обращались к ретроностальгии. Таус Махачева выбрала форму акробатической пирамиды для трансляции идей зыбкости и опасности существования современного искусства. Девять акробатов переносят по цепочке картины дагестанских художников из одного депозитария в другой. Сам процесс превращается в цирковое действо и заставляет вспомнить какие-то пирамиды во время праздников на площадях советских городов. Художники группы u/n multitude четыре вечера посвятили реконструкции массово-просветительской деятельности советской эпохи. Акции в Центральном павильоне комментирует Никита Спиридонов: «В политической партитуре "Дворец культуры" группа u/n multitude обращается к формату институции, отвечавшей в советскую эпоху за массово-просветительскую деятельность. Работая с локальными сообществами ВДНХ, художники структурируют работу по типам самодеятельных кружков: вокально-инструментальный ансамбль, танцевальная и театральная студии и т.п. Также художниками осмысляется опыт собственного погружения в специфический контекст самодеятельной культуры ВДНХ». Очень вдохновил всех вечер, когда под куполом павильона бальные танцы исполняли участники самодеятельного кружка «Политес» под руководством седовласого учителя Анатолия Мазалова. В данном случае понятна и приятна идея отыскать в советском прошлом те крупицы бескорыстной дружественности, сердечности и общительности, что греют душу на фоне многих и многих мерзостей режима. Который, как мы помним прекрасно, несмотря на кружки, «голубой огонек», советский цирк и выставку достижений народного хозяйства, характеризовался (согласно извращённой идеологии совка) коллективной атрофией чувств, хамством, стукачеством, подлостью и уж точно не взаимовыручкой. Так что выискивать в той эпохе и сохранять для истории можно именно крупицы сердечных отношений и искренности, не проецируя ностальгию на весь период «развитого социализма».
В маленьком сателлите центральной экспозиции – павильоне «Кавказ» –кураторы и художники, шифрующиеся под грифом «Безудержные», разместили остроумную выставку предметов, странно и смешно сочетающих в себе стилистику национальных ремесленных традиций и брендов модных домов. Ловко обыгран site-specific выставки достижений народного хозяйства.
О причине реабилитации в интеллектуальных кругах молодёжи вроде бы более честного, искреннего и «хорошего» СССР – разговор особый. Присутствует здесь и постмодернистская ирония, и желание возвратить мысль о позитивном «общем деле» модернистской парадигмы, и, конечно, растерянность перед не поддающимся пока осмысленному проектированию будущим. Точно сформулировал молодой куратор Иван Исаев: «Политические и силовые конфликты, вспыхивающие в разных точках планеты от Гонконга и Египта до Бразилии и Украины, не позволяют чувствовать себя защищёнными людям в большинстве государств. Экономические кризисы и всё ускоряющееся распространение прекаритета как основного типа формы занятости делают восприятие собственного существования более зыбким и негарантированным. Осознание таких процессов стимулирует желание людей избежать будущего, повернуть время вспять или же вовсе прекратить его, бесконечно продлевая настоящее; совершив так называемый "сход из завтра"».
Кадр из фильма Евгения Гранильщикова To follow her advice
Парадоксально, что эффективными в плане общения стали те программы основного проекта, которые постулируют радикальные темы эскапизма, отшельничества, отречения. Эти проекты связаны с эстетикой кино. Латышская художница Иева Эпнере сперва на биеннале в Венеции, а теперь в Москве показала фильм «Отречение». История о священнике-аскете, который в молчании максимально полноценно общается с миром. Способность видеть красоту как Откровение дарит счастье в крупицах быта прозреть гармонию и полноту Бытия. Хрупкий человек, стремящийся утаиться в зазоре между разными цивилизациями, культурами и мегаполисами, – образ фильма Евгения Гранильщикова To follow her advice. В монтаже фильм отважно балансирует на грани риска потери алчущего быстрых сюжетов и быстрых смыслов зрителя. Мы постоянно зависаем то в одном, то в другом клапане пространства. То долго едем на мотороллере по деревенской дороге в Таиланде, то прячемся в зарослях с шумящим водопадом, то кружимся на карусели... Дать себе возможность не иметь обязательств перед «понятным», декларативным, фундированным некой (не важно какой – социальной, политической и т.д.) пользой смыслом – для художника сегодня большое мужество. В возвращении к тонкой, сверкающей как паутина на просвет, немотствующей структуре общения рождается та отзывчивость, которая не хуже песен и плясок возрождает понятия «искренность» и «честность». Так и жить вместе: восхищаясь красотой каждого по отдельности.
