Центростремительность vs Центробежность
В Москве показывают искусство регионов России
15/03/2017
До 14 мая в музее современного искусства «Гараж» работает Триеннале российского современного искусства. Этот форум предполагается проводить раз в три года с целью исследования региональной арт-сцены и показа её интересных художников. Негласным образцом такого форума в Москве стала проводимая с 1932 года Биеннале Уитни в Нью-Йорке. Она была задумана именно как смотр американского, а не интернационального искусства. Однако, что характерно, в последние годы Биеннале Уитни стремится соединить американское искусство с европейским и глобальным. А в России – наоборот.
Я постараюсь быть кратким и сразу перейти к сути проблемы. Описывать интересные работы разных художников было бы странно, если не попытаться понять логику самого отбора и показа. Приглашены шесть кураторов: Ильмира Болотян, Татьяна Волкова, Екатерина Иноземцева, Снежана Кръстева, Андрей Мизиано, Саша Обухова. Они посетили 30 городов по разным федеральным округам, включая Крым. Отобрали. Разумно структурировали материал по семи разделам с названиями в данном случае предсказуемыми, среди которых – «Искусство действия», «Верность месту», «Авторские мифологии», «Локальные истории искусства» и другие. Вопреки сформулированной в интервью Arterritory.com Екатериной Иноземцевой идее свободы от диктата куратора контроль явлен в принципе курирования каждой темы кем-либо из шести специалистов. Они и аранжировали материал на семь выставок. Даже доминантные иерархические фигуры в концепции Триеннале присутствуют. Первый раздел называется «Мастер-Фигура». Он выстраивает ряд тех, кто, по мнению кураторов, своим авторитетом повлиял на художественные процессы в центре и на местах. Павел Аксёнов в Ижевске, Ильгизар Хасанов в Казани, Павел Шугуров во Владивостоке, Андрей Монастырский, Анатолий Осмоловский в Москве, Дмитрий Александрович Пригов повсеместно обеспечивают, как написал Валентин Дьяконов в буклете-путеводителе, «связность и взаимопроникновение идей».
Фото: news.ngs.ru
Когда ходишь по залам выставки, трудно понять логику выбора произведений, границы отдельных разделов и даже оценить качество выставленных работ. Пожалуй, более цельно и ответственно воспринимается курируемый Татьяной Волковой раздел «Искусство действия». Он посвящён активизму, проблемам насилия, арт-сопротивлению, поддержке меньшинств. Сами работы, как то комиксы Алексея Иорша, монументальная графика Алисы Йоффе, графические репортажи Виктории Ломаско, документации перформансов кооператива «Швемы», Катрин Ненашевой поддерживают друг друга и создают мощное протестное высказывание. Оно побуждает задуматься о мире не в благодушно потребительском аспекте.
Другие разделы сущностную проблему идентичности, центра и периферии, локального и глобального обозначают совсем по касательной. Возможно, чтобы эти проблемы стали нервом, стержнем должны быть заявлены очень болезненные, неприятные ни для Москвы, ни для регионов темы. Мне видятся такие: противостояние, отчуждение, взаимные претензии и тяга к сепаратизму. Пригласить сотню художников и во весь голос умиляться их совместному существованию в рамках выставки значит в унисон с кремлёвской политикой дизайнировать подлинно проблемные, ранящие всех и каждого вопросы – производные тотального бесчеловечного механизма экономической, политической, социальной жизни в этой стране.
ТО «Наденька». С праздником! Всех прав! Уличная инсталляция 8 марта 2016 (фрагмент)
«Нам хотелось напомнить изначальное содержание праздника 8 марта. Показать, что многим женским правам менее 100 лет, напомнить, что борьба продолжается и до сих пор существуют нерешенные вопросы. Инсталляция была установлена в одном из дворов Омска 8 марта 2016 года».
Мне довелось общаться с некоторыми из приглашённых хедлайнеров Триеннале. Или читать их посты в социальных сетях. Практически все они в довольно категорической форме высказывают свою неприязнь, если не сказать ненависть, к российской столице. До своей исторической родины из тех европейских, американских городов, где они практикуются, стажируются, участвуют в выставках, художники предпочитают путешествовать, не заворачивая в столицу России. Она лживая, беспринципная, коррумпированная, лицемерная. Тут не умеют дружить, любить, быть честным, ответственным и искренним. Все используют друг друга и стараются встроиться в мощный маховик капиталистического товарообмена, отчуждающий всех и вся. Таков собирательный образ критики столицы с её политикой, экономикой, медийным враньём, институциями, людьми и проектами. Этот собирательный образ претензий и критики сложился из конкретных высказываний тех, кто всё же участвует в Триеннале и других «региональных проектах». Почему участвуют?
Предлагаю сразу отринуть подозрения в конъюнктурности, беспринципности и карьеризме. Если так думать, то тему можно закрыть и на современное искусство повесить большой амбарный замок. Считаю как раз, что мотивация участвовать – искренняя попытка понять ситуацию, помочь найти пути её разрешения, не дизайнировать, а обнажить проблему. Однако эта проблема в её обнажённом и неуступчивом виде сформулирована так и не была. А ведь вот же она, из самой, как говорил Бойс, социальной пластики оконтуривается: Центростремительность vs Центробежность. Как быть с теми, кто Москву ненавидит и в то же время не решается развернуться от неё на 180 градусов? Почему все, кто живёт в столице и занимается искусством, оказываются заложниками подлой политики РФ в отношении регионов, коррупции, обмана и грабежа, продюсируемых высшими сановниками государства? Почему критические замечания против Москвы, сказанные «в сердцах», направлены не на менеджеров культурной и прочей политики, а на коллег, которые как раз хотят единства и дружбы? Почему уставшие от этих наездов москвичи должны бросаться с распростертыми объятиями на людей из регионов и умиляться в большинстве случаев среднему их искусству? Это дипломатия? Или лицемерие? Почему вообще мы все – заложники этого деления на центр и периферию, когда весь вменяемый мир от такой модели отказывается? Вот вам круг вопросов той Триеннале, которая, по моему мнению, была бы интересна…
Кирилл Гаршин. Из серии «Деконструкция». 2013
Как эти проблемы возможно было бы реально поднять в нынешней ситуации? Примеры есть, они связаны, в частности, с кассельской «Документа» и с такими форматами, как «платформа». Почему тенденция к сепаратизму и взаимное отчуждение доминируют в сегодняшней российской арт-жизни? Давайте это исследуем. И начнем с обнажения механизма изучения творчества и отбора художников в регионах. Полагаю, было бы правильно, чтобы кураторы не рассказывали нам в красочных деталях о своём экзотическом туризме по России, а поделились впечатлениями о бедственной инфраструктуре бытования contemporary art в тех городах, где нет филиалов ГЦСИ и никто не сможет подготовить к их визиту списки с отобранными заранее фамилиями. Как вообще живёт современное искусство там, где не созданы ни образовательные центры, ни музеи, куда не доезжают выставки? Москва продюсирует политику культурной изоляции? Вот вам тема, которую можно было бы подать как research.
Инсталляция Таус Махачевой «Путь объекта». Фото: Яна Поднебесная
Если так негармонично существуют регионы, почему не выбран формат open call? О чём свидетельствуют те художники, что отобраны? Какой процесс представляют? Почему более половины из них – не новые имена, а давно уже известные? Более того, открытие новых имён по России не может претендовать на статус художественного события, это процесс, а не результат. Почему он не стал частью повседневной жизни «Гаража» сразу? Вот в чём вопросы.
Ещё одна тема, которую можно было предъявить в данном контексте: капиталистическая акселерация. Если мы делаем триеннале, то по какой причине всё надо готовить в авральном режиме? Давайте договоримся, что следующий форум без свадебных генералов с самоварной позолотой мы начинаем делать сегодня и занимаемся этим три года, окей?
Единственный безупречный в концептуальном и пластическом воплощении объект в «Гараже» с Триеннале как раз не связан. Однако в метафорической форме все её травмы презентует на психомоторном уровне. Это объект Иры Кориной «Хвост виляет кометой». Огромная вроде бы конструкция на три этажа силуэтом напоминает ракету, башню, тоталитарную высотку. Доминантный такой образ – свадебный генерал, метрополия, Москва. Однако когда начнёшь внутри карабкаться по винтовым лестницам в лабиринтах и карманах пространства, то убеждаешься, что самое интересное как раз увидено периферийным зрением и полно тех секретов, что в репрессивный нарратив не собираются. Вся конструкция словно оказывается мягкой, пористой и дырчатой. Секретики совсем льюис-кэрролловские: это пузырьки с разными запахами. Они защищают мир, который лично твой и не отчуждаем в пользу трендов культурной политики. В этой башне сквозь сито дырочек в стенах льётся свет. Колышутся драпировки, лестницы делают крутые виражи. Самое честное, как всегда у Иры, что это всё фейк, обман, нелепица даже. Однако она не стремится стать имитацией серьезности, не скрывает своей уязвимости и не использует политические и прочие скрепы в своей сборке. Это грандиозное высказывание о приоритете частного перед химерическим всеобщим. И, как в хорошем театре, буквально явлен «нас возвышающий обман», который велик тем, что доверяет воображению зрителя как сотворца.
Объект Иры Кориной «Хвост виляет кометой»
Отрадно то, что спутниками Триеннале оказались программы, курируемые Еленой Селиной в разных пространствах (выставка Ильи Долгова в галерее XL, выставка группировки ЗИП в Московском музее современного искусства в Ермолаевском переулке)… Неким дополнением стратегии Триеннале оказывается новый формат жизни Государственного центра современного искусства. Позиции Москвы как беспрекословного авторитета категорически пересмотрены. Новый куратор Алиса Прудникова открыла программу представления в залах ГЦСИ на Зоологической улице больших проектов филиалов Центра. По моему мнению, большинство из них давало фору столице и в былые годы. Прежде всего – ставший первым гостем Нижегородский филиал ГЦСИ. Сегодня кураторы Алиса Савицкая и Артём Филатов представили программу «Жизнь живых» – исследование города как единой экосистемы.
