Всюду жизнь

30/10/2017

Приручая пустоту. 50 лет современного искусства Урала
Государственный центр современного искусства. Москва
19 октября – 3 декабря, 2017

Хорошо быть любителем искусства, например, с Марса, приземлившимся у ярко освещённого крыльца серо-красного кирпичного дома на Зоологической улице в Москве. Можно вместе с публикой подняться в зал, где вот-вот откроется новая выставка, не испытывая при этом ностальгии, не мучаясь болезненными воспоминаниями о буре, которая недавно здесь разразилась и превратила первую в новой российской истории государственную институцию, пестующую современное искусство, в одно из подразделений ГМВЦ «РОСИЗО» (Государственный музейно-выставочный центр, раньше называвшийся «Росизопропаганда»). Только любопытство и предвкушение острых переживаний от встречи с прекрасным зовёт нашего «марсианина» вперёд.

Присоединимся к нему и мы, потому что вряд ли у московского зрителя скоро появится другая возможность познакомиться сразу с полувековым отрезком в истории современного искусства большого и важного российского региона. К тому же «приручать пустоту» коллектив специалистов начал во многом с помощью Центра, открывшего свой филиал в Екатеринбурге ещё в 1999 году, а в 2011-м распространившего свою деятельность на весь Урал. ГЦСИ был умным организатором и катализатором бурных процессов уральской художественной жизни, и теперь уральское искусство возвращает долги, оживляя осиротевшее пространство альма-матер, призванное отныне стать экспозиционной площадкой для демонстрации региональных проектов.

Валерий Дьяченко. 1967

Оставим за порогом вопрос о правомерности ограничения уральского региона Екатеринбургом, Челябинском и Нижним Тагилом с прилегающими малыми городами – так сложилась структура ГЦСИ. Тем более, эта территория произвела на свет такое количество культурных артефактов, что Большой зал Центра с трудом с ними справляется. Понятно желание и куратора выставки Владимира Селезнёва, и Алисы Прудниковой, многолетнего директора Уральского филиала, а теперь руководителя дирекции по региональному развитию РОСИЗО, и их многочисленных сотрудников полноценно представить проект, который потребовал почти десяти лет напряжённой работы. Не будем оспаривать и смелое заявление исследователей о самозародившемся, практически непорочно зачатом уральском концептуализме, отсылающее к небольшому картону Валерия Дьяченко 1967 года. Ведь это серое облачко и экзистенциальный вопрос, его сопровождающий, служат хорошим эпиграфом и визитной карточкой выставки. В самом деле, чьё это всё? Откуда появилось в далёкой, нашпигованной закрытыми городами и предприятиями глубинке, на фоне социалистической действительности, идеологической агрессивности и грандиозных зональных выставок СХ СССР полноценное и разнообразное неподцензурное искусство?

Валерий Дьяченко. Исторические документы. 1976

Куратор Владимир Селезнёв, сам успешный художник, номинант российских художественных премий (недавно на Триеннале в музее Гараж показали его «Метрополис»), не устаёт повторять, что нынешний проект – это «интуитивная генеалогия уральского искусства, попытка создания метафизического пространства, передающего атмосферу происходящего и самоощущение участников процесса». С интуицией и метафизикой всегда всё сложно, хотя уникальность и разнообразие предъявленного материала служат хорошей опорой для умозрительных построений, но физическое пространство выставки уже получилось интересным, пусть и слегка сумбурным. Пока эта архивация похожа скорее не на историю, а на хрестоматию, где возвышаются знаковые фигуры, а шедевры (в средневековом значении слова) образуют питательную среду для движения дальше.

Светлана Спирина. Ослепление. 2017

Последние полвека уральского искусства авторы экспозиции делят на три больших этапа, связанных с историческим контекстом. «Советский» период начинается оттепельными шестидесятыми и продолжается до конца восьмидесятых, новое время – от перестройки второй половины восьмидесятых до конца двадцатого века, и, наконец, искусство двухтысячных – до сегодняшнего дня. Выставка открывается символической встречей потомков и предков – среди экспозиции родоначальников неофициального искусства Урала, представителей так называемой «Уктусской школы», существовавшей в Свердловске десять лет, с 1964-го до 1974-го, свой перформанс «Ослепление» показывает Светлана Спирина. Она лежит с закрытыми глазами под сияющими светодиодными лампами, погружённая в переживание нового опыта. Попробовать себя в подобной ситуации сможет любой посетитель во время работы выставки, и не исключено, что это поможет ему оценить отвагу и творческий порыв первопроходцев, на излёте оттепели научившихся понимать искусство как открытую систему.

Анна Таршис

Звезда и муза Уктусской школы, художница, поэт и драматург Анна Таршис (с 1981-го Ры Никонова), её муж Сергей Сигей, Валерий Дьяченко, Евгений Арбенев и другие любители зауми русских футуристов обращаются к визуальной поэзии, используют как основу своих работ готовую печатную продукцию, выпускают (в одном экземпляре) самиздатский журнал «Номер». И всё это в ситуации «квартирной» деятельности в городе, закрытом для иностранцев. Интеллектуальные опыты уктуссцев претендуют быть первыми шагами концептуализма в СССР. По легенде именно Таршис и Сигей подсказали это новое словечко Илье Кабакову. В 1974-м свердловская эпопея Таршис и Сигея, а вместе с ними и Уктусской школы заканчивается, они перебираются в Ейск, а в 1998-м в немецкий Киль, чтобы стать полноправными членами международного художественного сообщества.

Евгений Малахин (старик Б.У.Кашкин). Из серии «Фотографикапоэтика». 1978–79 (фрагмент)

Уральская почва была тем не менее удобрена, да и недостатком талантов Урал никогда не страдал. Евгений Малахин, он же Старик Б.У.Кашкин, он же Народный дворник России – ещё один столп на пути развития уральского искусства. Профессиональный энергетик, долгие годы проработавший старшим инженером электроцеха «Уралтехэнерго», в своем подвале-мастерской в окружении многочисленных адептов занимался решением самых современных художественных задач – экспериментировал с фотоизображением, совмещал изображение и текст, трансформировал в арт-объекты всё, что попадало под руку. Пристрастие к художественному жесту сближает Малахина с концептуалистами, а его «теория помойки» созвучна идеям «новых реалистов» о присвоении реальности и её поэтической переработке. Этот «панк-скоморох» превращал провинциальную жизнь в непрерывный хеппенинг, а себя самого – в мифологическую фигуру, объединяющую творца и творение.

Фрагмент экспозиции. Фото: ГЦСИ

Пёструю картину существования неофициального искусства Урала авторы выставки дополняют экспериментами в духе модернизма первой половины ХХ века, которыми увлекались в годы застоя живописцы Нижнего Тагила и Челябинска. Суриковец Алексей Константинов, заразившийся московским оттепельным вольнодумством, последовательно двигался в сторону геометрической абстракции. Успешный участник зональных выставок Геннадий Горелов в мастерской, «для себя», писал экспрессивные пейзажи, много внимания уделяя цвету и фактуре.

Шлюзы открылись с перестройкой – неформалы вышли из подполья. Началась бурная эпоха уральского рока и уральского театра, многочисленных художественных объединений, выставок, новых изданий, частных галерей и аукционов искусства. От обилия имён и событий, предъявленных в экспозиции, голова идёт кругом. Экспликации и искусствоведческие тексты перенасыщены информацией (каталог выйдет только в следующем году), впрочем, и без них азарт, напор и пассионарность уральского искусства очевидны непредвзятому зрителю.

Фрагмент экспозиции. Фото: ГЦСИ

В Челябинске недолго, но ярко существует «Африканский клуб», дерзнувший «внести оживление, энергичные ритмы, интригу в сонную, бюрократическую, скучную провинцию», а Лев Гутовский создает постмодернистские ассамбляжи. Виктор Давыдов снимает первые видеосюжеты и вместе с арт-объединением «Атомная провинция» проводит акции и перформансы. От самопрезентации уктуссцев и Б.У.Кашкина прямая дорога ведет к социальным проектам «берёзовского концептуалиста», одного из будущих «Синих носов» Александра Шабурова, летописца и пропагандиста раннего екатеринбургского андеграунда. Вместе с Арсением Сергеевым Шабуров проводит символическую ревизию «на своей художнической кухне», чтобы с новыми силами атаковать привычные границы искусства. Первый уральский ленд-артист, радикал-акционист и директор галереи Eurokon Александр Гализдрин уже движется в сторону «постиндустриального барокко».

Андрей Замятин. Русско-африканский натюрморт. 1988

Дефолт 1998-го и отречение Ельцина в 1999-м маркируют новый этап в истории страны и уральского искусства вместе с ней. Уральское искусство институализируется – в Екатеринбурге начинает работать филиал ГЦСИ. Его первые руководители Наиля Аллахвердиева и Арсений Сергеев фокусируются на развитии искусства в городских пространствах. На фестивалях паблик-арта этого периода впервые показывают свои акции знаменитые сегодня группы «Зер Гут» и «Куда бегут собаки». В середине двухтысячных в ГЦСИ приходит новая команда, и интерес сообщества переносится на освоение индустриального наследия и организацию Уральской индустриальной биеннале современного искусства, любимой всеми и проходящей сейчас уже в четвёртый раз.

Тимофей Радя. Твой код. 2013

Декабрь 2011 года – начало протестного движения после выборов в Государственную думу – рубеж, определяющий суть момента, в котором молодые уральские художники, представленные в экспозиции, существуют сегодня. Они успели стать гражданами мира и способны задавать сложные вопросы, как это делает стрит-артист и философ Тимофей Радя; их рефлексия опирается на серьёзные размышления о современности, как в инсталляции «По женской линии» Кристины Горлановой или в серии «Уральская кома» Алисы Горшениной; их профессиональные возможности соответствуют самым высоким требованиям актуального искусства. И вместе с тем им предстоит жить в обществе, которое возжаждало возврата в прошлое. Чем обернётся для их творчества новый виток исторической спирали, мы, возможно, совсем скоро увидим.

Пока же остаётся уповать на хорошую родословную, так ярко представленную на нынешней выставке, – ведь опыт свободы незабываем, а разбуженного зверя трудно загнать обратно в берлогу.