Корабельный художник
Рубен Монахов. «Музей "Летучего голландца"». Центр искусства и музыки «Невский, 20», Санкт-Петербург, 15–30 января, 2020
20/01/2020
В наши дни странно ждать серию картин об истории «Летучего голландца», будь художник хоть привычным городским пейзажистом, хоть автором масштабных трансгрессивных полотен. Хорошо известный всем сюжет не входит в число актуальных тем или творческих образов. Не осталось и клочка от розоватых брабантских манжет капитана Ван дер Деккена – да и откуда в океане следы? Даже государство только что сменило официальное имя, взяв Нидерланды вместо распространённого Голландия, оставшегося названием одной из провинций страны. Последние попытки интерпретации истории «Летучего голландца» относятся к 1990-м годам и совпадают с фильмом режиссёра Йоса Стеллинга (его портрет тоже найдётся в экспозиции). В трюме судна были чернокожие рабы – но эта деталь до сих пор не сделалась ни предметом внимания постколониальной критики, ни темой видеоинсталляции на одной из многих биеннале.
Надо признать: современность полностью потеряла интерес к одной из неразрешимых мистических загадок, давно ставшей частью фольклора. Но вот появляется до предела романтичный «Музей "Летучего голландца"» Рубена Монахова. Этого свойства автор проекта не стыдится. В последнее десятилетие Монахов стал хорошо известен в Петербурге: он документирует в живописи и графике городские виды, его любимые художественные топонимы – это район Коломны, Обводный канал, речка Екатерингофка, все те не чинные и далёкие от туристической славы места, что выбирали своей натурой петербургские художники на протяжении ХХ века, в особенности мастера «Круга художников», «арефьевцы», а вслед за ними «митьки» и так далее. Но размеренной жизни успешного пейзажиста Монахову было с самого начала мало.
Рубен Монахов. Салат «Летучий голландец»
«Музей "Летучего голландца"» изначально задумывался как проект и сейчас занял очень подходящее место – выставочный зал расположен в ротонде на втором этаже здания Голландской реформатской церкви на Невском проспекте, в своё время предназначенном для богослужений. Идея придуманного музея многие годы питала современное искусство от Бродтаерса до Кабакова, из новаторской формы теперь она превратилась в удобную структуру для изложения любого художественного материала. Художник надолго погрузился в источники, отбирал исторические сведения, фрагментировал цитаты и может сказать, что знает о «Летучем голландце» всё. Экспозиция специально выстроена как корабль: внутри изображены эпизоды легендарной истории – всего 15 картин, от портрета капитана, чьё пари с потусторонними силами обрекло парусник на скитания, до карты на столе шкипера, а вдоль обшивки расположено столько же иллюстраций к его последующей судьбе – впервые корабль-призрак упомянул в 1801 году сосланный в Австралию мошенник Джордж Баррингтон, а видели его (или сочиняли о том, что видят) многие, от английского короля Георга V до адмирала фашистских Кригсмарине Карла Дёница.
Рубен Монахов. Ван дер Деккен
Источник живописного вдохновения Монахова – не только Феликс Валлоттон, но также популярные в последнее время бельгийские символисты и представители голландского метафизического реализма. Валериус де Саделер, Ян Манкес, Анто Карте, Гюстав ван де Вустейне, Дик Кет, Пайк Кох, Карел Виллинк и Виллем ван Лёйсден – каждого из этих разных авторов, начинавших в первой половине ХХ века, отличает живописная трезвость и сдержанность, подкупающие современного зрителя.
Рубен Монахов. Трубка
«Музей "Летучего голландца"» имеет все признаки провинциальной картинной галереи. «Марина», морской вид, традиционно считается в пейзажной живописи отдельным поджанром. Стоит вспомнить и про существующие «морские картины», которые документально точно изображают корабли, ушедшие в плавание. Возник этот особый жанр, разумеется, в Голландии XVIII века, а в наше время популярен в Великобритании. Как правило, это полусамодеятельное искусство, где творческое новаторство значит ещё меньше, чем мастерство исполнения, – главное, чтобы корабль на картинке был «как живой». Художник не просто повторяет карандашом и кистью всю обводку и оснастку судна, а изображает его в действии, в споре с бурными волнами, пусть работа и создаётся, когда корабль ещё стоит у причальной стенки в спокойной гавани. И это верно: адресат этой живописи – в первую очередь матери, возлюбленные или дочери моряков, которые должны верить, что они невредимыми вернутся домой, где станут описывать никогда не виденные родными чудеса и ужасы. Только затем это искусство предназначается для глаз пожившего морского волка, ветерана рейсов в Суринам или Вальпараисо. Так картины совершают свой путь из женских покоев в паб, минуя гостиную и задерживаясь там, только если не проходят в двери или же стоят немалых денег.
Рубен Монахов. Платье невесты
К чему этот экскурс в историю жанра, совершенно не развитого в российском искусстве, даже несмотря на то, что голландские порядки и привычки были взяты за образец основателем Петербурга? Думается, Рубен Монахов обнаружил новый и прежде неизвестный побег на древе искусства, растущем у самой прибрежной линии, или же сам привил к традиционному стволу новый побег – стратегия, хорошо известная современному художнику. Так же, как авторы картин с кораблями, Монахов берет сюжет о знаменитом судне в динамике: его «Новый голландец» вплывает в нынешнюю эпоху постправды и будет ещё долго путешествовать в этих водах.
