Под знаком антропоцена
Каким был 13-й Международный фестиваль медиаискусства Киберфест в Санкт-Петербурге?
В российской художественной повестке всё ощутимее становится тема антропоцена. Появившаяся на западноевропейской сцене современного искусства в 1970–1980-х годах, она была отрефлексирована во второй половине 2010-х на таких крупных событиях, как путешествующая по Европе выставка «Eco-Visionaries: Art and Architecture After the Anthropocene»; проект «Broken Nature» на Миланской триеннале, 16 Стамбульская биеннале, полностью посвящённая проблеме антропоцена. И только сейчас эта повестка стала активно интегрироваться в российский художественный контекст. Начиная с 2010-х современные русские художники, связанные в большей степени с технологическим искусством, начинают размышлять о деконструкции антропоцентрической оптики, чрезмерном влиянии человека на окружающий мир и в целом об отношениях между человечеством и природой. Сегодня эта повестка становится особенно актуальной в России, что продемонстрировал 13-й Международный фестиваль медиаискусства Киберфест (CYFEST), прошедший в конце 2021 года в Санкт-Петербурге (его параллельная программа открылась в нью-йоркском The National Arts Club, где её можно было посмотреть до 6 января).
Фрагмент экспозиции фестиваля Киберфест в Большом выставочном зале академии Штиглица. Инсталляция «Марс: факты и вымысел» Нины Цегледи (Канада) и Центра современного искусства «Лазня» (Польша). Предоставлено фестивалем Киберфест-13. Автор фото: Михаил Григорьев
Темой фестиваля в этом году кураторы выбрали классическую дихотомию «космос/хаос», возможно, сами не подозревая, что именно эта пара четко репрезентирует изменение отношения к феномену природы на уровне онтологических оснований. Ведь окинув взглядом работы художников фестиваля, кажется, что именно природное становится фокусом внимания многих художественных исследований и проектов. А выбранные антонимичные понятия в некоторой степени иллюстрирует относительно недавно произошедший сдвиг в отношении к природе: раньше она была символом порядка, гармонии, космоса, частью которого ощущал себя и сам homo sapiens, но антропогенные катастрофы и деятельность человечества в XX веке заставили пересмотреть взгляды на этот космос. Теперь окружающий наш мир стал Другим: пугающим, зловещим и даже хтоническим, репрезентирующим если не хаос, то точно уже не тот первоначальный порядок. Во многом этот сдвиг объясняется теорией антропоцена, на которой мне хочется остановиться поподробнее и объяснить этот термин, обратившись к истории его появления.
Intro
В 1972 году американский ботаник и эколог Юджин Стормер по итогам очередного экологического конгресса предложил понятие, которое по-новому описывало проблематику взаимоотношений между человеком и природой. Тогда практически во всех докладах на экологических конференциях звучал термин голоцен, означающий современную геологическую эпоху или человеческую эру, начавшуюся примерно 12 тысяч лет назад. Стормер, как учёный и журналист (сегодня бы мы его назвали научным коммуникатором), выслушивая отчёты о влиянии человеческой деятельности на природу и вызванных в связи с ней нарушениях различных экосистем, заявил, что пришло время обозначить новую геологическую эпоху. Он назвал её антропоценом.
Позже Стормер писал, что начал активно использовать этот термин в 1980-е годы, но не мог точно сформулировать его значение, пока с ним не связался Пауль Крутцен, специалист по химии атмосферы и лауреат Нобелевской премии. В 2000 году Крутцен использовал это понятие в своей научной статье для Международной конференции по гео- и биосфере, ссылаясь на Стормера. Таким образом, сегодня это слово, которое изначально было неологизмом и неформальным определением, уже введено в научную терминологию, а Международное геологическое сообщество планирует принять термин антропоцен как название новой текущей геологической эпохи, начавшейся в 1950-е годы.
Фрагмент инсталляции французской художницы Беттины Форже «Зоопарк экзопланет»
Что мы имеем в виду, говоря «антропоцен»? Определённо, как заявил директор фонда защиты дикой природы Марко Ламбертини, антропоцен – это новая эра истории Земли[1]. Период, когда человечество признаёт, что его действия оказывают глобальные и существенные влияния на природные процессы. Но в отличие от голоцена, эти действия становятся намного мощнее и влиятельнее, чем силы самой природы. То есть антропоцен – это такая геологическая эпоха, в которой экосистема планеты зависит от человеческой активности.
Этот сдвиг в отношениях между человечеством и природой не мог не оказаться отрефлексирован художественным сообществом. Так появились эковизионеры – художники, которые в своей практике пытаются осознать и осмыслить эту перемену. Раньше природа в искусстве репрезентировала чудесное, олицетворяла красоту, мудрость, божественный замысел, в основе которого лежал принцип порядка и гармонии. Когда в 1970-х годах люди осознали, что деятельность человека привносит разрушительные последствия для окружающей среды, художники также оказались неравнодушны к новой повестке и интегрировали это чувство страха и вины перед природой в искусство.
В то время молодые художники-эковизионеры начали свои размышления с вопроса «а что если?», таким образом выходя за пределы актуального физического мира в область спекулятивной реальности будущего. Как говорил художник Алекс Грэй, «научная, материалистическая культура обучает нас развивать взгляд внешнего восприятия. Искусство визионеров поощряет развитие нашего внутреннего зрения. Чтобы найти царство видения, мы пользуемся интуитивным зрением: зрение созерцания, зрение души»[2]. То есть художники-визионеры видят не материальные, а внутренние потенциальные состояния экосистем. Они задаются вопросами: выживут ли люди на планете? стабилизируется ли глобальная температура? будет ли восстановлена экологическая среда планеты и т.д.
Многие художественные работы, представленные на 13-м Киберфесте, также отражали визионерские тенденции и зарождались из вопроса «а что если?». В этом году выставочная программа фестиваля расположилась на шести площадках: в выставочном пространстве Центра Art & science ИТМО «AIR», в Большом выставочном зале Академии имени Штиглица, в галерее «Люда», а также в Анненкирхе, галерее «Борей» и Молодёжном центре Государственного Эрмитажа. Ознакомиться со всеми кураторскими текстами и работами художников можно на достаточно удобном сайте Киберфеста, где они были разделены согласно площадкам, на которых были представлены. Я же предлагаю начать знакомство через три выделенных мною темы, которые явно прослеживаются в общем калейдоскопе художественных проектов: Xenology (Ксенология), Nature Engineering (Проектирование природы) и Broken Nature (Сломанная природа).
Xenology
Ксенология в широком смысле – это наука о Другом, изучающая внечеловеческое и неизвестное, а также пытающаяся разработать стратегии познания этого нечеловеческого Другого. Как точно сформулировала философ Оксана Тимофеева, «нечеловеческий Другой – это всё что угодно, только не человек. Это может быть слон, кристалл, пчела, робот, киборг, камень, искусственный интеллект, чёрные и белые дыры, облака, произведение искусства, зомби: если населяющее планету Земля человеческое так или иначе поддается пересчёту, то множество предметов, отличных от человека, бесконечно»[3]. С греческого языка «ксенология» переводится как наука о чужом. В этом блоке я отобрал избранные проекты, которые отвечают запросу выхода за пределы человеческого, будь это выход в мир животного, растительного или даже космического Другого.
Мириам Симун. То, что вам нужно дышать, – это ложь. Кадры из видео. 2019. Источник фото: https://www.sambaumel.com
Попытка выхода за пределы человеческого сознания показана в одном из наиболее ярких проектов, представленных в пространстве AIR, – поэтическом видеоэссе американской художницы Мириам Симун под название «То, что вам нужно дышать, – это ложь». С помощью видеоматериалов, изумительного музыкального сопровождения и записи собственного голоса художнице удаётся создать поэтическую метафору, манифестирующую трансгуманистическую эволюцию в сторону нечеловеческого животного Другого, а именно морских головоногих. В начале видео героиня заявляет, что не хочет быть человеком, а хочет стать осьминогом. По-сути, Мириам также становится художником-визионером, предвещая гибель человеческой цивилизации в результате всемирного потопа (в мифологической истории это уже случалось и не раз), и выбирает именно фигуру головоногих моллюсков как образ спасения нашего вида – мы спасемся, если начнём обучаться их навыкам и тактикам выживания, станем своего рода гибридами. Выбор художницы именно этого животного основывается не только на высоком уровне интеллектуального развития осьминогов, но и на древнем гавайском мифе. Он гласит, что мир цикличен, в какой-то момент он умирает и возрождается снова, и единственное животное, которое способно выжить в процессе этого перехода и войти в новый мир, – это осьминог. Тут же этот миф подкрепляется научным фактом, что головоногие моллюски существует на планете Земля уже более четырёхсот миллионов лет. В видео присутствует документации психофизических тренировок, которые предлагает художница для расширения человеческих возможностей: люди катаются по полу, пытаются принять жидкую форму, растечься как вода и даже танцуют языками, словно щупальцами. В итоге получается по-настоящему поэтический манифест, собранный из документальных кадров морских головоногих, неконвенциональной хореографии людей и кадров затопления городской среды.
Виктор Педерсон. «Я – это множество». Кадр из видео. 2020. Источник: www.viktorpedersen.com
Примерно в этом же тематическом ракурсе работает норвежский художник Виктор Педерсон в работе «Я – это множество». Здесь он также выбирает стратегию изучения нечеловеческого Другого (в его случае это бактерии и грибки) и обращается к видео, создавая не менее поэтичный и завораживающий видеоарт. Это видеоанимация, в которой мы видим сгенерированные изображения бактерий и грибков, выращенных из образцов тела художника, которые были получены из пальцев его рук и ног, ушей, рта, ануса и т.д. В анимации мы слышим текст от имени этих бактерий, который озвучивается зловещим шёпотом на норвежском языке. Для Педерсона было важно снова деконструировать антропоцентрическую парадигму, навеянную западным миром, о том, что люди существуют независимо и отдельно от других форм жизни, в то время как бактерии бросают вызов этим представлениям, показывая, что мы не индивидуумы, а коллективы, состоящие из множества организмов. Оставлю здесь фрагмент текста, который художник жутким шепотом читает на норвежском языке будто бы прямо зрителю в ухо, так, что ты даже чувствуешь его теплое дыхание:
«Я. Я. Мы. Мы. Все мы и все я. Мы приступаем к очередному Я. То, что происходит с нами незаметно для меня. Один рождается, и внезапно мы оказываемся там. Везде. Под ногтями. На пальцах. Ладонях. Вдоль рук. Под мышками. На груди, шее и лице. На губах, во рту, глотке. В животе, кишечнике, на ягодицах, на бедрах и ногах. Я – множество. Мы сами себя воспитываем. Мы обучаем себя, как существовать, как функционировать. Мы пожираем и растворяем всё, что скрывается во мне. Мы входим и выходим, вспоминая, как это делать. Как один непрерывный путь. Я продолжаю. Мы впускаем новых себя в меня. В какой-то момент времени я капуста. В какой-то момент времени я ручка на общественном туалете. Я – иммунная система. Я – шоколадный батончик. Я – кишечник. Я – поручень и кнопка „стоп” в автобусе. Я – клавиатура компьютера. Я – воздух. Я – поцелуй. Я – другое тело».
Ив Бартлетт. Замаскированный под космического захватчика, притворяюсь, что я один из них. 2021
Молодой художник из Франции Ив Бартлетт предсказывает человечеству пессимистичный исход событий. Но не без доли юмора и иронии. В его трактовке человечество будет съедено космическими червями, и, замаскированный под космического захватчика, он притворяется одним из них (буквально именно так звучит название самой работы). Вопросы, почему из всего человечества остался только он один и зачем ему нужно перевоплощаться в червей, остаются за скобками. «Возможно, потому что я художник», – иронично отвечает Бартлетт. В экспозиции художник представляет перед зрителями две странных, неприятных антропоморфных маски, так похожих то ли на персонажей американского мультсериала про Бивиса и Баттхеда, то ли на голову Алефа из проекта Чарльза Эйвори. В любом случае один из них по легенде сам художник в костюме Другого, а второй и есть представитель этого вида червей, захвативших человечество. В любом случае художник желает выйти из антропоморфной оболочки и стать Другим, пусть даже этот другой поработил твой вид. Единственное, что коммуникация с этим Другим становятся практически невозможной и всё, что удается сказать, – это лишь неловкое «эээ»: «Я бы хотел… но… эээээ… что-то я в последнее время ленюсь».
Фрагмент экспозиции фестиваля Киберфест в Большом выставочном зале академии Штиглица. Марта Флисыковская, Who nose? 2018. Предоставлено фестивалем Киберфест-13. Автор фото: Михаил Григорьев
Есть такая фраза, что астрономия как наука занимается тем, что пытается доказать лишь один простой тезис: второй планеты у нас не будет. Однако художники-визионеры – оптимисты – могут думать по-другому. «А что если это не так?» Например, польская художница Марта Флисыковская, работающая в области спекулятивного дизайна, задаётся вопросом «А что если человек будет жить на Марсе?» и дальше «А как изменится его нос?» Цель такого явления, как спекулятивный дизайн, – это моделирование возможных сценариев будущего, которым не всегда дано воплотиться в реальность. На проект Марту вдохновила программа исследований человека NASA, которая изучала, как жизнь на космической станции влияет на психологическое и физиологическое здоровье астронавтов. Для начала художница сосредоточилась именно на носе, так как посчитала, что именно он более всего подвержен изменениям. Действительно, этот орган наиболее сильно изменялся в процессе эволюции и даже стал индикатором того, в каких климатических зонах жили наши предки. Собственно, при разработке модели носа Марта учитывала климатические условия Марса. В итоге она создала три модели носа, распечатав их на 3D-принтере: у первого две пары ноздрей для более эффективного согревания воздуха, второй – плоский, так как так он менее подвержен солнечным ожогам и лучше подходит для ношения шлема, а третий имеет волнистую форму, что может улучшить резонирование.
Nature Engineering
Долгое время представление западноевропейской культуры, что технология насилует и деконструирует природу, привело к укоренению дихотомии «природное/техногенное», ставшей также маркером антропоцентрической оптики. Одним выходом из этой оппозиции становится использование на благо природы новых технологий и размывание границ между природным и технологическим в духе трансгуманистического метода или даже аболиционизма. Согласно последнему, технологии смогут вернуть человечеству потерянный рай путём его инженерной реконструкции (paradise engineering). Многие художники стали рассуждать, как технологии могут помочь природе, в том числе с помощью создания такой автономной системы, в которой инженерия создаст условия, где природа самостоятельно сможет генерировать решения различных проблем, например, путём симбиогенеза. Однако в такой системе гибридных отношений между технологичным и природным не останется места человеку, так как природа и технологии начнут действовать независимо от него.
Фрагмент экспозиции выставки в рамках Киберфеста в пространстве AIR. Григорий Кизилов. Исток формы. 2021. Предоставлено фестивалем Киберфест-13. Автор фото: Михаил Григорьев
Подобная попытка примирить технологию и природу присутствует в работе Григория Кизилова «Исток формы». Размышляя над природными формами, наблюдая за ними и подмечая их схожесть, художник приходит к идее, что в противостоянии искусственного и природного могут существовать некоторые зоны сближения или даже синтеза, в которых существуют единые как для природы, так и для искусственных моделей принципы организации материи. Клеточный автомат – один из таких. Григорий создаёт скульптурный объект, в котором решётчатый орнамент, созданный на основе математической модели клеточного автомата, рифмуется с узором на раковинах моллюсков определённого вида. Правда, это не первый проект, который обращается к удивительной схожести искусственной дискретной модели и природного окраса биологического вида живых. В 2013 году один из ведущих художников в области технологического искусства Дмитрий Морозов aka ::vtol:: создал гибридную инсталляцию «conus», в которой он художественно осмысливает мнимую границу между биологическим и цифровым. В своём проекте Дмитрий также опирался на научно-популярную книгу математика Стивена Вольфрама «A new Kind of Science», в которой описывались наглядные примеры использования простых математических правил в природе. Тропические моллюски рода Сonus являются одним из таких примеров. В инсталляции были представлены несколько раковин этого моллюска, каждая из которых была закреплена на вращающихся платформах и сканировалась микрокамерами. Изображения с камер обрабатывались компьютерным алгоритмом и преобразовывались в видео- и аудиоканалы клеточных автоматов – тем самым формировалась связь между цифровым и биологическим.
К модели клеточного автомата отсылает и интерактивная инсталляция греческого художника Анестиса Анестиса «Материя жизни», которую он посвящает скончавшемуся от коронавируса в 2020 году британскому математику Джону Конвею. В 1970 году Конвей разработал игру «Жизнь», являющуюся по своей сущности также клеточным автоматом, которая приобрела культовый статус в математике, информатике, цифровой физике, биологии и философии. Работа художника представляла собой интерактивную инсталляцию, состоящую из видеокамеры, изменения в видеопотоке которой были использованы как входные данные для игры, проецируемой на экране.
Тивон Райс. «Модели экологической грамотности». 2020. Фрагменты из видео. Источник: www.tivonrice.com
Американский художник Тивон Райс пытается проверить на прочность возможность использования технологий во имя спасения природы. В то время как на Западе надеются на крупные системы с компьютерным управлением, которые позволяют решить различные экологические проблемы, практика показывает, что системам искусственного интеллекта не хватает сил, чтобы действовать инклюзивно и точечно в решениях сложных симбиозных задач на стыке экологического и социального.
Тивон Райс. «Модели экологической грамотности». 2020. Фрагменты из видео. Источник: www.tivonrice.com
В своём проекте «Модели экологической грамотности» Райс исследует, как сам ИИ может иметь альтернативное восприятие окружающей среды. Для этого он обучает три нейросети на основе трёх типов базы данных: философские тексты о природе, научные тексты о природе и художественные тексты о природе. Таким образом, у него появляются три актора (Ученый, Философ, Писатель), которые входят в полилог между собой. Райс устраивает симпозиум, в котором акторы ИИ смогут продуцировать новые мнения о природе, на фоне искусственно воспроизведённых ландшафтов также трёх типов: острова, окружающие Финляндию; идеально круглый остров в Нидерландах диаметром в один километр, построенный для глубокого хранения промышленных токсичных отходов, и цветущие водоросли в одной из рек Нидерландов.
Начавшись с описания окружения, в котором оказались герои, полилог превращается в вердикт будущему человечества, так как абсолютно все герои, вопрошая «Где мы? И что происходит сейчас?», по сути, оказываются уже на руинах природы, разрушенной под воздействием антропогенных факторов.
Хуан Линдун, У Цзывзй. Мимикрия, 2020. Фрагмент экспозиции выставки Киберфеста в Анненкирхе. Предоставлено фестивалем Киберфест-13. Автор фото: Михаил Григорьев
Изучению и художественному осмыслению взаимосвязи природы и технологии посвящена работа «Мимикрия» китайского дуэта У Цзывэй и Хуан Линдун. Отдавая дань уважению всемирно известному культовому художнику восточного происхождения Нам Джун Пайку, авторы создают прообраз его работы «TV-Garden» – ландшафта будущего, где технологии являются неотъемлемой часть природного мира. Видеоинсталляция, вдохновлённая феноменом мимикрии, представляет ряд видеокамер, записывающих в реальном времени растения, расположенные в инсталляционном пространстве. На основе полученных данных на экранах мониторов генерируется новое виртуальное изображение. Это метафора новой смоделированной селекции.
Broken Nature
Повседневное влияние человека на природу приводит к непредсказуемым результатам. Сломанная природа – это метафора, в которой отношения между технологией и природой рассмотрены сквозь призму экологии. Однако сегодня термин «экология» рассматривается гораздо шире, чем раньше, под ним подразумевается не просто «наука о доме», а своего рода коммуникативная система и подвид социальной инженерии, которая конституирует взаимодействие живых и неживых форм в окружающей среде, определяет отношения между нами и миром вокруг посредством различного рода сред – одной из них в том числе является цифровая среда. Экология становится наукой о балансе и гармонии, чистоте и ясности в мире, который был расстроен вследствие антропоцена.
Патрисия Олиник. Тёмные небеса. 2018. Скетч к проекту. Источник: patriciaolynyk.com
В этом контексте становится интересна работа художницы Ребекки Мерлик «Город как Дом». Обращаясь к различным новым медиа (фото, звук, видео, 3D-технологи), художница создаёт визуальный нарратив, посвященный вопросу «как быть дома, не чувствуя себя ограниченным». Это спекулятивное исследование, которое ставит под сомнение привычные формы проживания, где Мерлик предлагает переосмыслить бесчисленные формы комфорта, доступные в современной городской среде. Также стоит отметить мультимедийную инсталляцию Патрисии Олиник «Тёмные небеса», в которой художница рассматривает современное урбанизированное пространство с точки зрения проблематики светового загрязнения и экологии городского освещения. Олиник опирается на тот факт, что избыток навязчивого искусственного света в городской среде влияет на волновую активность мозга, суточные биоритмы человека и других живых существ.
Петербургская художница Ирина Гейц в рамках своего проекта «Небесные тела» пытается понять, как можно исцелить сломанную природу. Как будто продолжая тематические мотивы 16-й Стамбульской биеннале современного искусства, которая взяла за точку отсчёта мусорные острова-полигоны, так называемый «седьмой континент», как одно из самых видимых и ощутимых последствий антропоцена, Гейц также выбрала для своего художественного и метафорического осмысления сходные мусорные объекты. Отталкиваясь от банального сравнения, что тонны мусора разъедают тело Земли, как раковые опухоли, художница идёт дальше и додумывает метафору до конца. Она вспоминает свою прабабушку, которая была знахаркой и заговаривала болезни, лечила тела людей, и задаётся вопросом: а возможно ли вылечить небесное тело? Может быть, для этого просто нужен очень большой заговор космического масштаба? Что и делает художница, создавая аудиовизуальную инсталляцию, в которой пытается отправить всю эту хворь в центр нашей Галактики – чёрную дыру Стрелец А. Время покажет, сработал заговор Ирины Гейц или нет.
Серьёзное беспокойство климатическим и экологическим кризисом стало причиной возникновения аудиовизуального триптиха норвежской художницы Тине Сурель Ланге: «Арктические твари: Реппарфьорд», «Пустынные твари: Солтон-Си» и «Ядерные твари: свалка на Западном озере». Художница исследует катастрофы антропогенного характера, испытывая страх перед разрушением окружающей среды, но при этом документирует появление нового вида живого: тварей (creatures), которые приветствуют эти изменения и считают их частью своей идентичности. То есть, по замыслу художницы, то, что мы описываем как экологические катастрофы, является возможностью для появления нового биологического вида. Например, в 2019 году она отправилась в Реппарфьорд, где новая шахта планировала сбрасывать 60 миллионов тонн отходов непосредственно во фьорд в течение следующих 30 лет. И именно там, по слова Тине, ей удалось запечатлеть уникальные кадры с этими существами, с новыми химерами из пучин антропогенной и хтонической бездны.
outro
Одна из художниц, чья работа была представлена на выставке Киберфеста, Алина Кугуш, начала свою перформативную медиацию с вопроса «Кем бы вы хотели стать?» Ответы были различными: от солнечного ветра и вируса до кактуса и кошечки. Но было в них и одно общее – никто не хотел остаться или стать человеком. В этот момент, во-первых, я точно для себя сформулировал, что такое постантропоцентрическая оптика: это когда не хочешь быть человеком или уже исходишь из позиции, что не являешься им. А, во-вторых, за полчаса до начала медиации мы с Алиной ходили по экспозиции пространства AIR и жаловались друг другу, что большая часть работ посвящена размышлениям над тем, как преодолеть этот «проклятый» антропоцентризм. И иногда, даже если ты рассматриваешь работу и некоей магистральной темой определяешь для себя что-то совсем другое, что-то крайне поэтичное и построенное на визуальных метафорах, в экспликациях ты все равно обнаружишь это «важное» для современных художников слово – «антропоцен». В одном из своих интервью философ Бруно Латур, с чьей лёгкой руки антропоцен и проблемы экологии и геофилософии вошли в мейнстрим, отмечает, что «антропоцен стал чем-то вроде моды среди художников и интеллектуалов, которые подбрасывают нам либо совсем неправильные, либо несколько некорректные интерпретации происходящего».
Почему мы хотим перестать быть человеком? Почему мы ищем новые идентичности, обращая своё внимание на гибридов, киборгов, мутантов и химер? Из таких стремлений происходит повышенный интерес к пограничным состояниям, в которых мы балансируем между природным и урбанизированным, реальным и цифровым и т.д. Отголоски антропоцентризма создали для нас другой город, живой организм, в котором природное и искусственное синтезируются в новый тип материальности и отношений. Кто мы? Жители новой реальности: не природной, но и не в полной мере городской и искусственно созданной? К чему мы идём? Принадлежит ли нам будущее? Если сегодня нас больше всего интересует вопрос «как перестать быть человеком и стать кем угодно, но не им?», то, возможно, искусство, апеллирующее к теме антропоцена, – это попытка избежать чувства вины, убежать от голоса совести. Человек сломал природу и теперь хочет отстраниться от человеческого, чтобы сказать «это не я», сделать шаг в сторону и посмотреть на всё через совсем иную оптику.
[1] Доклад: за последние 40 лет в мире стало на 60% меньше животных. URL: https://www.bbc.com/russian/news-37784107 (Дата обращения: 18.12.2021).
[2] Weintraub L. Visionary Eco-Art: Next/Now/Past. Eco-Visionaries: Art, Architecture and New media after the Anthropocene, 2018.
[3] Тимофеева О. Что нас ждет за поворотом к человеческому? // Новое литературное обозрение, 2019, 158 (4).
