Из партитур разных эпох
Сергей Хачатуров
28/06/2012
Пять лучших проектов фестиваля dOCUMENTA (13) в Касселе
Тринадцатая Документа, что проходит до середины сентября в разных городах планеты (Кассель, Кабул, Александрия/Каир, Банфф), оставляет впечатление гигантской энциклопедии из разных областей человеческого знания, совсем не только из сферы искусства. Это неудивительно. Проводящийся раз в пять лет фестиваль вовсе не похож на привычный биеннальный формат. Это масштабный отчёт человечества перед самим собой за собственную историю, редкие победы, частые беды. Такое выходит правдивое зеркало цивилизации. Рассказать колоссальное множество сюжетов из разных эпох и стран, что собираются на Документе, с единой интонацией, выдержав общую логику и стиль, невозможно. Потому совершенно обосновано куратор нынешнего фестиваля Каролин Кристов-Бакаржиев предложила двигаться, во многом полагаясь на интуицию, уметь отказываться от нарратива, прямолинейных оценок, плакатных тем. Предложила по сути уметь понимать неявное и неизъяснимое. Такое понимание сулит более объёмное, полноценное, сложное переживание исторического процесса.
Исходя из этих обстоятельств, ваш корреспондент выбрал пять проектов Документы-13, что убедили именно его.
1. Ротонда во Фридерициануме. Проект «Мозг».
«Бактрийская принцесса». Фото: DW/Oelze
На главной площадке Документы, Фридерициануме, отдельно выделен самый её центр, зал «Ротонда», в котором сосуществуют совершенно не близкие объекты разных эпох: центральноазиатская скульптура третьего тысячелетия до н.э., сделанная из хлорита «Бактрийская принцесса», бутылки из мастерской знаменитого итальянского художника метафизической школы XX века Джорджо Моранди, знаменитый реди-мейд 1923 года – метроном американца Ман Рэя, создававшийся с 1974 по 2000 годы альбом рисунков узбекского художника Вячеслава Ахунова, в котором советская и постсоветская реальность представляются как сюрреалистические раскопы будущих археологических экспедиций…
Почему все эти предметы оказались вместе? Они как раз и иллюстрируют кураторский замысел. Общение и отношение с этими объектами на сложном уровне помогают понять нелинейное восприятие истории, в которой разные сюжеты и темы ирреально переплетены. И тогда вдруг орнамент на платье «Бактрийской принцессы» становится родственным той сложной системе объемной абстрактной живописи, что разрабатывалась австралийской художницей второй половины XX века Дореен Рейд Накамаррой (Doreen Reid Nakamarra) (её работы в другом зале Фридерицианума). А осколочки каких-то предметиков вспомнятся затем в зале художника Михаэля Раковитца (Michael Rakowitz), который из камня уничтоженных в Афганистане (в Бамианской долине) статуй Будды сделал памятники старинным книгам, погибшим в пожаре библиотеки ландграфа Касселя во время бомбардировки города в 1941 году.
Отдельный сюжет «Ротонды» – собранные в одной витрине «глазастые» метрономы Ман Рея, фарфоровая статуэтка женщины в стиле неонацистского классицизма, флакончик туалетной воды и фото известной некогда модели, фоторепортера Ли Миллер. Их соседство расшифровывается, если посмотреть на противоположную стену и увидеть фотографии Ли Миллер в ванной Гитлера в Мюнхене, сделанные вечером 30 апреля 1945 году Давидом Шерманом. Вместе с Шерманом Ли Миллер проходила с американскими войсками по освобождаемым территориям и делала фоторепортажи. Фотографии в ванной мюнхенской резиденции Гитлера сделаны сразу после того, как Миллер побывала в концлагере Дахау. Куратор Кристов-Бакаржиев считает фотографии «непрямым фотосвидетельством о лагерях», о том, что Миллер увидела в них ещё утром того же дня и о чём говорить, на что смотреть просто невозможно. Статуэтка в витрине узнается и на фотографии с ванной. Флакончик туалетной воды в витрине точно такой же, что был взят Миллер из ванной комнаты 30 апреля. А присутствие воссозданных метрономов 1923 года Ман Рэя объясняется тем, что на них помещено фото глаза его возлюбленной, той самой Ли Миллер.
Подобное нелинейное объяснение исторических перипетий с помощью разных свидетельств – артефактов – и стало главной стратегией Документы.
2. Шарлотта Саломон (Sharlotte Salomon). «Из жизни? Или театра? Игра с музыкой». Зал Фридерицианум.
Серия гуашей еврейской художницы была создана в 1941 году как визуальная партитура некоего театрального действа о жизни и самосознании еврейской девушки в период поднимающегося во весь рост нацизма. Трагическая серия по стилю представления заставляет вспомнить и о театре Брехта, и о самых мощных, не миндальничающих со зрителем художниках-экспрессионистах. Шарлотта Саломон погибла в концлагере Аушвиц в 1943 году. Ей было 26 лет.
3. Ваэль Шавки (Wael Shawky). Кабаре крестоносцев. Зал Новой галереи.
Фото: Wael Shawky
Этот безусловный шедевр кукольной анимации делается на протяжении нескольких лет египетским мастером Ваэлем Шавки. Он длится как полнометражный фильм из нескольких частей. В основе – книга 1983 года «Крестоносцы глазами араба» ливанского автора Амина Маалуфа, средневековые хроники. Рассказывается о подлости крестоносцев и их деяниях в Иерусалиме, Каире. Самое потрясающее, конечно, в этом фильме – играющие всех героев куклы двухсотлетней давности. При том, что все они марионетки с неубранными на экране веревочками, смешно топчущиеся, машущие ручонками, их мимика просто завораживает. Полученное переживание можно, наверное, сравнить с тем, что испытывали зрители средневековых площадных кукольных театров, простодушных, но точных по эмоции. И ещё в этой марионеточности присутствует важная тема уязвимости и слабости человеческого рода с древних весьма пор. Ведь ниточки-то очень тоненькие.
4. Виллиам Кентридж (William Kentridge). The Refusal of Time. Отказ от времени. Зал Железнодорожного вокзала.
Работа классика современного искусства, художника из Йоханнесбурга Виллиама Кентриджа, как всегда, представляет собой целый фейерверк приемов, стилей и методов, от танцующих в зале механизмов до анимации на нескольких экранах. Посвящена она отказу от ньютоновского времени, которое понималось как чистая длительность, как пространственное качество мира, символом которого были часы. На место этой философии пришла теория относительности Эйнштейна. И время было поставлено на индустриальный поток и стало зависеть от скорости. И всеобщее, единое время было предано забвению, о чем и поведал со всем остроумием, скрытой меланхолией и гениальной визуалистикой Виллиам Кентридж.
5. Жанет Кардифф и Джордж Бур Миллер (Janet Cardiff & George Bures Miller). За тысячу лет. Парк Карлсауе.
Фото: cgrimes-news.blogspot.com
Апофеозом нелинейного, ненарративного, основанного исключительно на достойнейшем чувстве вживания в образ метода стали для меня акустические перформансы Документы. В частности, «За тысячу лет» Жанет Кардифф и Джорджа Миллера. В глухой части парка, на опушке, стоят пеньки кружочком. Ты садишься и просто слушаешь, что тебе транслируют спрятанные в лесу на разных уровнях более чем тридцать динамиков. И случается волшебство. Совершенным умением разделить звуковые ряды художники погружают тебя просто в транс. Перед тобой проносятся эпохи, жизни, времена года и состояния природы. В завершение ты – внутри театра военных действий. В конце – песнопения, подобные реквиему. И вечная природа, что наблюдала все эти эпохи, тоже участвует: в реальном времени птичьим концертом, шумом ветра в кронах деревьев.
Интересно, что подобный же проект в жанре саунд-арт известной английской художницы Сюзан Филипз (Susan Philipsz) размещен в самом конце платформ железнодорожного вокзала Касселя и посвящен совершенно конкретному событию: депортации евреев из города в концлагеря. В тишине, где редко прошелестят пребывающие и отъезжающие поезда, вдруг начинают звучать несколько виолончелей: то ближе, то дальше. Это музыка умершего в Аушвице в 1944 году композитора Павела Хааса (Pavel Haas), депортированного в лагерь с вокзала в Касселе. Вот великое свойство подлинного искусства: ты не становишься заложником одной, даже очень трагической интерпретации произведения, не получаешь одну эмоцию. В какой-то момент минималистское общение виолончелей настроило на совсем иные мысли: о жизненном пути вообще, о прощании и встрече с городом Касселем, у которого много страшного в истории, но который является сегодня центром искусства мира.
