Эксгибиционисты сансары
18/04/2016
Уже много лет я развлекаю себя и попавшихся под руку друзей дурацкой игрой. Заключается она вот в чём: я прошу назвать лучшие песни группы The Rolling Stones. После неизменно-короткого списка из Satisfaction, Lady Jane, Ruby Tuesday, Jumping Jack Flash и еще трёх-четырёх вещей, которые варьируются в зависимости от возраста и вкусов опрашиваемого, я перехожу ко второму пункту, более иезуитскому. Лучший альбом этой великой группы? Тут начинаются затруднения. Только истинные меломаны могут вспомнить Beggars Banquet, Let It Bleed, Sticky Fingers, It's Only Rock'n'roll или Some Girls (роллингоманы не в счёт, конечно, но, признаюсь, последнего представителя этой разновидности я встречал около тридцати пяти лет назад). Любопытно, что вспоминают не «лучшие альбомы роллингов», а просто те, которые могут вспомнить. И, наконец, третий, самый жестокий пункт. Я прошу перечислить песни с этих самых «лучших альбомов». Здесь мое любительское социологическое исследование заканчивается, причём нередко на довольно опасном для самогó социолога этапе. Говоря попросту, могут накостылять по шее за занудство.
Слово «занудство» идеально подходит ко всему, что связано с The Rolling Stones. Они занудно, уже больше пятидесяти лет, играют и записываются (сейчас ходят слухи о новом альбоме). Они занудно будоражат общественное мнение невинными вещами вроде наркотиков, адюльтеров, а также курения в неположенных местах. Они занудно делают деньги из всего, что попадается им на глаза. Они занудно хвастаются своим занудным долголетием, занудными мелкими пороками и занудными богатством и жадностью. Наконец, сама музыка их довольно занудна – не потому, что они плохие музыканты (как раз нет), а потому, что этой музыки занудно много и она на 99 процентов занудно скучна, однообразна и предсказуема. Даже из этого последнего занудства, столь художественно-плодотворного, роллинги не смогли сделать чего-то действительно интересного – в отличие от чернокожих американских блюзменов, которым они вроде бы поклоняются. Мадди Уотерс или Бадди Гай играли(-ют) и пели(-оют) очень однообразную, заунывную, в общем-то занудную музыку, но они упрямством и бескомпромиссностью довели все эти качества до предела – что, собственно, и составляет всю притягательность настоящего блюза. Он не развлекает, он как бы о жизни. Обычная жизнь занудна, а песни о жизни, будучи истинным искусством, занудны в квадрате. Главное отличие The Rolling Stones от вскормивших их бурбоном из своих бутылок чикагских блюзменов в том, что роллинги (a) не считают жизнь занудной, (b) тем более не считают свою жизнь занудной, скорее, наоборот, (c) не считают занудным бесконечно развлекать публику своей, как им кажется, не занудной жизнью и своей, как им кажется, не занудной музыкой. В результате несколько поколений публики живёт в мире, по которому раз в несколько лет разъезжает группа The Rolling Stones и поёт о том, что она никак не может получить удовлетворения. Честно говоря, я – будучи лет на двадцать (а то и больше) моложе участников этого коллектива – думаю, что Мик Джаггер будет требовать сатисфакции много лет спустя после моей смерти. Впрочем, о моей смерти он, слава Богу, не узнает – а вот я о его, если не дай Бог, с ним случится нечто не занудное под названием смерть, услышу примерно через час после того, как это произойдет. Иными словами: мы не знаем, что такое на самом деле The Rolling Stones, мы едва помним десяток их песен, и (в лучшем случае!) названия нескольких альбомов, они смертельно нам надоели (в лучшем случае!) или нам вообще (скорее всего!) всё равно, но мы знаем, что они есть. Мик, Кит, Чарли и Ронни позаботятся о том, чтобы вот уж об этом не забывали. Их главное искусство – в умении выставить себя напоказ.
Первый промо-ролик выставки
Выставка в лондонской галерее Саатчи так и называется «Exhibitionism». Игра слов в английском; в русском, увы, словá «выставка» и «эксгибиционизм» не имеют общего корня. А жаль, ибо в названии содержится главный месседж всей затеи. Он примерно таков: да, мы эксгибиционисты (exhibitionists), за это вы нами восхищаетесь, потому мы сейчас выставляем (exhibiting) наш эксгибиционизм (exhibitionism) на всеобщее обозрение, плюс мы показываем механизм работы нашего эксгибиционизма (exhibitionism), отчего вы должны ещё больше нами восхищаться, вследствие чего наш эксгибиционизм (exhibitionism) только вырастет, хотя, конечно, куда уж больше. Только так эту выставку и можно оценить по достоинству. Те же, кто этого не понял, либо разводят руками, либо делают вид, что все окей, роллинги как роллинги, великая группа, глубокое проникновение в историю и всё такое. Если почитать рецензии на «Exhibitionism» – а их, надо сказать, немного, – то можно заметить и первый, и второй тип реакции. Одни недовольны, ибо не понимают, зачем нужно было демонстрировать почтеннейшей публике замшелую рок-н-ролльную меморабилию, вторые отделываются дежурными фразами про «бунтарей», «гимны поколений», «творческое долголетие», упоминая такие имена и названия, как «Брайан Джонс», «Анита Палленберг», «Джерри Холл», «Жан-Люк Годар» и «Оллтомонт». Самые продвинутые с некоторой укоризной вспоминают Мика Тейлора и Билла Уаймена. Насчёт первого не знаю, но второй, если верить светской хронике, пришёл на вернисаж в Саатчи в окружении многочисленного семейства – очень старый, восьмидесятилетний, больной, будто, сбежав от роллингов, он выдернул какой-то тайный персональный провод из энергетической розетки жизни.
Действительно, вернисаж чисто светский, там были и сами герои выставки, и всякая модная публика – от дизайнера Томми Хилфигера до бывшей певицы из Spice Girls Джери Холлиуэлл, которую теперь по мужу кличут Джери Хорнер. Забавно, что она родилась ровно в том году, когда роллинги выпустили Exile on Main St, кажется, единственную пластинку, которую действительно можно назвать «рок-альбомом», а не сборником сочинённых за отчётный период песен. Основательные критики, давшие себе труд послушать все записи The Rolling Stones, считают Exile on Main St их лучшим альбомом, а некоторые и вовсе – одной из величайших рок-пластинок ever. Не откажу себе в удовольствии подразнить читателя и предложить ему вспомнить хотя бы одну песню оттуда. Только без гугла, плиз! Что же до девушек на вернисаже, и не только пряных девушек, то там были приятные особи и в два с лишним раза моложе Джери Хорнер, урожденной Холлиуэлл.
О вернисаже я, конечно, пишу со слов британских таблоидов – побывать на этом фестивале эксгибиционизма мне не пришлось. Собственно, и шансов никаких не было. Чуть было не сказал, мол, и не больно-то хотелось, но врать не буду. Иногда на вернисажах в галерее Саатчи бывает забавно. Прошлой осенью, к примеру, на открытии собственной саатчиевской арт-ярмарки, не останавливаясь, разливали Bollinger (Special Cuvee) в течение четырёх часов, а в одном углу стоял небольшой столик, где гостям предлагали странно сервированное гениальное саке – охлаждённое, в бокалах для белого вина. Саке было такого свойства, что после пятого бокала я поинтересовался у разливальщиков, где можно купить бутылочку. Мне ответили, что бесплатное угощение – часть рекламной кампании японского производителя, который хочет завоевать британский рынок. То есть в Лондоне бутылочку пока не купить, но – так как я им симпатичен – они уступят мне одну прямо сейчас, за 80 фунтов, в два раза дешевле экспортной цены. Я взял последний бокал и исчез в толпе, пообещав серьёзно обдумать это предложение.
Но с роллингами такие трюки не проходят. Какой там вернисаж! Даже пресс-билета не дали, объявив мне в письме, что количество оных весьма ограничено и бесплатно на «Exhibitionism» пускают только нужных авторов нужных изданий. Пришлось покупать билет за 22 фунта. Ещё три билета – и можно приобрести бутылку лучшего саке в мире. Впрочем, я остался доволен эпистолярием с организаторами выставки. Ведь роллинги никогда ничего не делали бесплатно или без какой-либо иной для себя выгоды. На этом они стоят. Ради чего морщинистые мужички должны нарушать собственные принципы? Скорее Кит Ричардс бросит курить, нежели упустит возможность взять 22 фунта с лондонского зеваки за возможность полюбоваться его гитарами, его фото и в очередной раз послушать Satisfaction. А то, что зевака размахивает журналистской карточкой, – не беда. Чем больше негодования, тем больше шума. Роллинговская фабрика тщеславия.
Второй промо-ролик выставки
Да, но выставка. Я пришел на неё в будний день, утром, чтобы без помех полюбоваться всеми оттенками эксгибиционизма. Для тех, кто не знает: галерея Саатчи располагается сейчас на Sloan Square, в районе, где живут арабские принцы, русские оли- и мини-гархи, а также небольшая часть прочей богатой публики. Лет семь назад в тех местах обитала Мадонна с Гаем Ричи, однако, по слухам, сочла этот район неприлично дорогим и съехала. А в начале шестидесятых здесь всё было по-другому. Относительно недалеко от Слоун-сквер, в Челси, на Эдит Гроув снимали квартиру юные роллинги. Первый же зал выставки демонстрирует нам тщательно восстановленную обстановку их жилья – чудовищный срач, бычки в пепельницах и банках из-под бобов Heinz, пустые бутылки, месяцами не застилавшиеся сальные кровати, горы грязной посуды. Не знаю, быть может, мне показалось, но я, проходя через этот зал, учуял тяжкий запашок немытых тел и вонючих носков. Если мой нос меня не обманул, то хотя бы за это кураторам «Exhibitionism» можно выставить высший балл. Впрочем, возможно пахло от кого-то из посетителей. Я оказался наивен – в 11 утра в четверг по выставке медленно передвигалась толпа. Фирменный роллинговский трюк удался и в этот раз.
Вообще, зал с грязным постельным бельём и окурками был самый интересный. Прежде всего тем, что позволил увидеть многие вещи из лондонской жизни начала шестидесятых вообще. Роллинги тут ни при чём. Дизайн картонных коробок Hellogs с тех пор почти не изменился. Эль теперь в такие бутылки не разливают. Похожие стулья и столы ещё можно купить у старьёвщика рядом со Стоук-Ньюингтонской церковью, рядом с моим домом. Надо бы сходить прицениться, выглядят стильно. Телевизора нет. Ботиночки с острыми носами опять в моде. Это мир ещё совсем бедной послевоенной Британии: продуктовые карточки отменили лет за семь до того, жизнь скудна, чёрно-бела, как великий фильм той поры «Слуга» с Дирком Богардом. Кстати, он был снят в том самом 1963 году, когда взял старт роллинговский эксгибиционизм. В общем, этот зал многое объясняет. В сероватой и сыроватой британской жизни пластинка американского блюза была единственным средством против эмоционального авитаминоза. Пластинка, которую Мик держал под мышкой в исторический день 1960 года, когда он столкнулся со своим школьным приятелем Китом на пустой железнодорожной платформе городка Дартфорд. На самом деле пластинок было две – Чака Берри и Мадди Уотерса. С некоторыми печальными изъятиями Мик и Кит играли условного чакаберри и маддиуотерса последующие 55 лет.
Об этом – в следующем зале выставки, где смонтирована студия первой половины 1960-х, в которой были записаны многие хиты роллингов шестидесятых. После этого зала эксгибиционизм становится всё более и более помпезным и хайтековским, но представляет всё меньший интерес – ровно точно так же, как и записи The Rolling Stones, если оценивать их в хронологической перспективе. 1960-е и начало 1970-х занятнее второй половины 1970-х и начала 1980-х – и так далее. Кажется, единственным исключением является альбом 1978 года Some Girls. Это мой несомненный фаворит, примись кто-нибудь мучить меня тем же образом, как я занудно мучаю окружающих. Some Girls – в каком-то смысле аналог записанного за три года до него Young Americans Дэвида Боуи, пластинка нарочито американская, сделанная из материала сознательной корыстной мимикрии под штатовскую музыку. Гениальный протей Боуи преуспел в этом гораздо лучше – он действительно изменил себя так, что узнать в белом соул-певце чёрной музыки его предыдущее воплощение, Зигги Стардаста, было практически невозможно. Речь не только об имидже; Young Americans – выдающийся поп-альбом. Роллинги, поиграв с соулом (и даже госпелом) на Exile on Main St, решили всё же сделать ставку на самое новое, что только можно было услышать в нью-йоркских клубах того времени. В результате на Miss You есть даже песенка, отдалённо напоминающая панк, причём не британский, а именно американский. Но самая лучшая вещь здесь – Miss You, параноидально-занудное диско с великой басовой партией Билла Уаймена и Джаггером, который звучит (и выглядит на промо-видео) так, будто вечерами шныряет по Центральному парку в кожаном пальто на голое тело и выставляет зазевавшимся девушкам свой sticky finger. Чтобы уж совсем не напугать американских фэнов, на Some Girls есть и чудовищно скучное кантри с отличным текстом Far Away Eyes, и Beast of Burden, обычный роллинговский вязкий хит с фирменным гитарным риффом Кита. Отметим также смешные попытки Мика окончательно и бесповоротно овладеть американским акцентом.
Видеоклип на песню Miss You с альбома Some Girls
От сомнительных упражнений в сомнительном жанре «рок-журналистика» вернёмся к арт-критике, точнее, к арт-эссеистике. Вернуться сложно, ибо писать об «Exhibitionism» совершенно нечего. Если в первом зале, как я уже говорил, есть чем поживиться историку послевоенной британской материальной культуры, а во втором – историку британской и американской поп-музыки 1960-х–1970-х, то дальше делать на выставке особенно нечего – обычному человеку, конечно, не хардкорному фэну. Последних было немало в толпе – тётеньки со следами былого удальства на лице, потёртые мужички, чьё рок-н-ролльное прошлое можно угадать по серым тёртым джинсам, тяжелым старомодным ботинкам, чёрной майке под пиджаком, а то и по жидкому хвостику, сооружённому из остатков некогда основательного хайера. Томясь от скуки в зале, где были выставлены все (!!!) гитары Кита и почти все Ронни, я подслушал разговор. Одна тётенька рассказывала другой, как она видела Мика совсем близко, метрах в трёх, на концерте в 1972 году в Хаммерсмите. Ахахах.
Да, дальше был зал инструментов и песенной параферналии, потом зал оформления пластиночных конвертов, потом зал афиш, потом зал видео и кино, небольшой зал на тему «Энди Уорхол и великий Мик Джаггер», потом зал со сценографией и концертным дизайном, потом большой зал с концертными шмотками, потом большой зал, где реконструировали закулисье стадионного гига (трогательные таблеточки от сердца на столике для мейкапа, старички всё-таки, старички), откуда, собрав небольшую толпу и раздав очки для 3D, запускали в небольшой зал, где на экране показывали кусок недавнего стадионного шоу роллингов. Там благодаря 3D можно погрузиться в небывалый энтузиазм ста тысяч бразильцев, пришедших послушать... как вы думаете, что послушать? конечно, Satisfaction!
Фото: Кирилл Кобрин
Потом аккуратно положить очки в специальный ящик и выйти вон. «Вон» находится в галерейном магазине, публике там предлагают майки с символикой «Exhibitionism», цена от 20 до 45 фунтов – в зависимости от фирмы производителя. Старик Хилфигер и здесь преуспел – его маечки самые дорогие.
Что сказать мне о выставке? Что оказалась длинной. Я провёл на ней почти два часа. Что я там делал? Не помню. Разглядывал выставленные под стеклом дневники Кита 1964 года, где красивым миниатюрным почерком написана занудная чушь о состоянии комбиков в клубе Marque. Помятый листок, на котором Мик нацарапал:
I've been walking Central Park
Singing after dark
People think I'm crazy
I've been stumbling on my feet
Shuffling through the street
People ask me, "What's the matter with you boy?"
Sometimes I want to say to myself
Sometimes I say
Oooh oooh oooh oooh oooh oooh oooh
Oooh oooh oooh oooh oooh oooh oooh
Oooh oooh oooh
Oooh oooh oooh oooh oooh oooh oooh
Oooh oooh oooh oooh oooh oooh oooh
I won't miss you child.
Ещё я разглядывал обложки Sticky Finhers, Goats Head Soup, Some Girls и вспоминал, сколько я выложил за эти пластинки на меломанском толчке города Горький в 1981 году и как сложно было потом их поменять на что-то другое. И как я месяцами слушал эти невнятные громкие занудные песни, пытаясь понять, отчего они (a) столь популярны, (b) всё-таки оказывают странное воздействие на мой организм, воздействие, которое довольно сложно назвать эстетическим. Что ещё? В зале, где реконструировали студию, был отличный аттракцион – я провёл за ним минут 15. В стенд вмонтирован ряд айпадов, на экранах которых – на выбор восемь песен роллингов. Ткнёшь в любую из них – и можно развлекаться, то убирая, то прибавляя в записи разные инструменты или голоса. Так опытным путем я узнал, что на некоторых вещах семидесятых Кит по сравнению с Ронни извлекал не очень много звуков.
Третий и самый длинный промо-ролик выставки
Выставка удалась. Она действительно показала (exhibited), как устроена поп-музыка, поп-культура, да и вообще современная жизнь. Что сколько в ней ни копайся, сколько ни ищи смысла, логики, особого содержания, тайных богатств – ничего этого нет и быть не может. Есть только exhibitionism, не «общество спектакля» или «общество зрелища», как утверждал весёлый пьяница Дебор, а «общество выставки», где выставляется сама выставка и способ выставления её. Несколько британских парней смешанного социального происхождения, от среднего класса до бедноты из южного Лондона, сделали это гениальное открытие – и продолжают развлекать нас, выставляя на всеобщее обозрение запелёнутую в грязные гитарные риффы буддическую пустоту. Мик Джаггер полвека бегает по парку за девушками, распахивая свой сатанинский плащ. Но под плащом ничего нет. Вообще ничего. Никаких sticky fingers.
