Разговор в Риге о Богданове-Бельском
10/06/2016
Беседа коллекционера, галериста и издателя Анатолия Педана и куратора выставки «Николай Богданов-Бельский. 1868–1945» (ещё до 19 июня открытой в художественном музее «Рижская биржа»), хранителя коллекции зарубежной живописи Латвийского Национального художественного музея, искусствоведа Ксении Рудзите
А.П.: Николай Богданов-Бельский – художник, чья судьба сложилась успешно вопреки всем жизненным обстоятельствам. Незаконнорожденному сыну бедной крестьянки довелось уже при жизни стать одним из самых популярных и продаваемых художников России. И ведь интерес к его произведениям высок и теперь – его работы востребованы у коллекционеров, на крупнейших аукционах держатся на них высокие цены. В чём же секрет такой удачливой судьбы?
К.Р.: Выставка в художественном музее «Рижская биржа», возможно, частично отвечает на этот вопрос. Надо отметить, со времени последней персональной выставки художника, состоявшейся в Риге в 1940 году, творчество художника ещё не было показано в таком объёме. Уникальность этой экспозиции в том, что наряду с произведениями из коллекции Латвийского Национального художественного музея здесь впервые экспонируются 22 картины из коллекции семьи художника, которые с 1944 года находятся в Германии. Кроме этого, представленные на выставке картины и фотографии из трёх частных рижских коллекций, а также архивные материалы существенно дополняют представление о личности и творчестве этого живописца. Ведь в Латвии больше знают о его латвийском периоде, и в частных и музейных коллекциях чаще встречаются композиции с латгальскими детьми 1930-х годов. Благодаря успешному сотрудничеству музея с наследниками Богданова-Бельского в Ригу удалось привезти большую часть коллекции и показать на выставке ретроспективу творчества художника.
Весна (Переправа). До 1921. Латвийский Национальный художественный музей. Фото: Нормундс Браслиньш
А.П.: Как возникла идея организовать выставку?
К.Р.: Идея зрела несколько лет. Ведь в музее находится довольно значимая коллекция – 42 произведения. Стимулом для целенаправленной работы над выставкой послужила неожиданная встреча в 2008 с госпожой Дагмар Рааб, внучкой жены Богданова-Бельского, дочерью её старшего сына от первого брака. Она обратилась ко мне с просьбой показать коллекцию работ Богданова-Бельского из нашего музея. В разговоре выяснилось, что в их семье с 1944 года хранится живописная коллекция художника, привезённая им в Германию из Латвии. Такая удивительная новость стала своего рода открытием. Ведь исследователи в Латвии и России, пишущие о творчестве Богданова-Бельского, долгие годы считали, что эти работы погибли во время войны! Дагмар рассказала, что после смерти художника его вдова переехала в Баварию, в Байройт. И всё время рядом с ней в небольшой квартире находились любимые картины – было продано всего несколько работ, когда условия жизни были особенно тяжёлыми. В семье имя художника и его творчество всегда были окружены любовью, которую Антонина Максимилиановна смогла передать своим детям и внукам. После её смерти коллекцию унаследовал старший сын Герт Эрхардт и его дети Дагмар и Свен. Увидев впервые в доме Дагмар яркие полотна художника, покрывающие всё свободное пространство стен, я поняла, с какой заботой и вниманием относятся здесь к личности художника. Один факт того, что Дагмар Рааб написала две книги о художнике и о коллекции, заслуживает восхищения. Стало ясно, что эти работы нужно показать в Латвии.
А.П.: Что представлено в коллекции, которая хранится в семье художника?
К.Р.: В коллекции представлены картины разных лет – пейзажи, натюрморты, композиции с детьми и портреты. Особенно интересно для нас увидеть работы российского периода. Надо иметь в виду, что, покидая Ригу, художник увёз особенно дорогие ему работы. Среди них есть уникальные произведения, важные не только для творчества самого художника, но и для русской культуры и истории.
Портрет Великого князя Дмитрия Павловича Романова. 1902. Коллекция семьи художника. Фото: Геральд Рааб
А.П.: Абсолютной сенсацией и большим открытием в художественном мире является, на мой взгляд, экспонирующийся сейчас на выставке портрет Великого князя Дмитрия Павловича (1891–1942). Известно, что Богданов-Бельский был близок к императорскому двору и исполнил ряд портретов членов императорской семьи и самого императора Николая II. Однако большинство этих работ находится либо в музеях, либо у потомков дома Романовых, либо утрачено навсегда во время революции. Тем интереснее сохранившийся у наследников Богданова-Бельского портрет Великого князя Дмитрия Павловича, двоюродного брата Николая II, которому суждено было не только сыграть значительную роль в истории России, но и оставить заметный след в истории светской Европы, а возможно, и всего мира.
Итак, что мы знаем о Великом князе Дмитрии Павловиче? Прежде всего то, что он был одним из участников убийства Распутина. Но мало кто знает, что Великой князь Дмитрий Павлович был одним из первых русских автомобилистов и автогонщиков. 16 июля 1910 года в Царском селе он в числе прочих почётных гостей дал старт первому Императорскому автомобильному пробегу. Спортсмен, которого природа наградила высоким ростом и стройной фигурой, в составе русской сборной представлял Россию в конных видах спорта на Олимпийских играх в Стокгольме в 1912 году. Боевой офицер в Первую мировую войну за храбрость в боях августа–сентября 1914 года награждён орденом Св. Георгия IV степени. По иронии судьбы император Николай II, отправив Великого князя Дмитрия Павловича после убийства Распутина в 1916 году в ссылку на персидский фронт, спас ему жизнь. Он не разделил трагическую судьбу своих царственных родственников и в 1919 году объявился сначала в Лондоне, а затем и в Париже. В 1920-м Сергей Дягилев знакомит его с Габриель Коко Шанель. Их роман длился более года и произвёл очень глубокое впечатление на Шанель. Она называла его «мой принц». А он ещё с дореволюционных времён слыл одним из самых стильных и элегантных людей своего времени.
Великий князь Дмитрий Павлович, 1920, Франция
Дмитрий Павлович ввёл Коко в круги высшей русской аристократии, осевшей во Франции после революции. Она приобрела великосветские манеры, стала хорошо разбираться в искусстве. В её коллекциях стал чувствоваться явный «русский акцент» – Коко заимствовала из гардероба Великого князя русские рубахи с вышитыми воротниками, меховые воротники на пальто, накидки, туники. Она интересуется всем русским – людьми, искусством, культурой. «Я была просто очарована русскими. Их вечное “всё моё – это твоё” просто опьяняет...» – говорила Коко. Не кто иной, как Великий князь Дмитрий Павлович, познакомил Коко Шанель в Грассе по пути в Монте-Карло с русским парфюмером и коренным москвичом Эрнестом Бо, отец которого Эдуард Бо руководил известной московской парфюмерной фирмой «А.Ралле и Кo», до революции являвшейся поставщиком дома Романовых. Так благодаря Великому князю Дмитрию Павловичу Эрнестом Бо для Дома Шанель в 1920 году были созданы самые известные в мире духи Chanel № 5, которые оказались и всё ещё продолжают оставаться самым успешным коммерческим проектом Дома Шанель.
К.Р.: Удивительная биография человека, который волею рока и обстоятельств оказывался в вихре таких судьбоносных исторических событий и даже их направляющей силой! Зная всё это, кажется, что художник уловил что-то особенное в личности красивого десятилетнего мальчика с выразительными глазами. По воспоминаниям художника, летом 1902 года он жил в имении генерал-губернатора Москвы великого князя Сергея Александровича и писал портреты членов его семейства. Во время сеансов он развлекал непоседливого ребёнка страшными историями, чтобы он сидел спокойно. Интересно, что этот пристальный чуть напряжённый взгляд исподлобья мы видим и на фотографии.
Атрибуция произведений очень увлекательна – мы сталкиваемся с интереснейшей информацией, которая может скрываться за портретом. В случае с упомянутым портретом заслуга принадлежит его владелице Дагмар Рааб, как и идентификация модели этюда с изображением молодой женщины. По словам Дагмар, она увидела выставленный на аукционе МасDougall`s лот – «Портрет Сесилии Хансен» работы Ильи Репина. Сравнив оба портрета, нетрудно увидеть сходство – те же правильные черты миловидного лица, та же причёска. Сомнений не было, что на портретах изображена одна и та же модель. Цецилия Генриховна Ганзен, как её называли в России, родилась в Краснодарском крае в семье обрусевшего датчанина, окончила Петербургскую консерваторию. В то время она была одной из немногих женщин-музыкантов, добившихся европейской известности. За талант и красоту её называли в прессе белокурым ангелом, королевой скрипки. Она была хорошо знакома не только с Репиным, но и с другими русскими художниками. Портретный этюд, написанный в свободной живописной манере, скорее всего, был создан Богдановым-Бельским во время гастролей скрипачки в Латвии в рамках концертного тура по Европе.
Говоря о портретах, нельзя не упомянуть портрет Фёдора Шаляпина, выполненный Богдановым-Бельским в 1915 году. Иконография знаменитого певца необычайно обширна – только в нашем музейном собрании русского искусства имеются два его портрета. При создании этого масштабного полотна Богданов-Бельский вдохновился шаляпинским образом Демона, которому гений русской оперной сцены придал новое звучание. Этот портрет, на мой взгляд, стоит особняком в творчестве художника – он выполнен в стилистике символизма. Изображённый во весь рост Шаляпин находится в некоем ирреальном вибрирующем пространстве, написанном приемом non finito. Художник строит картину на контрастах света и тени, реальности и условности, передавая динамикой мазков и линий борьбу тьмы и света в душе героя.
Портрет Фёдора Шаляпина. 1915. Коллекция семьи художника. Фото: Геральд Рааб
А.П.: Кроме портретов на выставке можно видеть пейзажи русского периода творчества художника.
К.Р.: Два пейзажа написаны в Удомельском крае Тверской губернии, куда художник уезжал на лето работать. «Старая усадьба» – на мой взгляд, одна из лучших работ выставки. Здесь изображена деревянная усадьба в стиле провинциального ампира, утопающая в цветах и зелени. Приглушённый нюансированный колорит передает необычайно тонкое настроение переходного момента угасающего дня. Тишина, которой наполнена картина, нарушается всполохами закатного неба, отражающегося в окнах. Такое композиционное решение с обыгрыванием мотива отражений, зазеркалья снова отсылает к иррациональности и парадоксам символистов, к их идее двух миров.
Старая усадьба. 1910. Коллекция семьи художника. Фото: Геральд Рааб
Однако в целом, конечно, художник близок московской школе живописи. Его пейзажное творчество развивалось в русле исканий И.Левитана, С.Жуковского, С.Виноградова, большое влияние оказывала на художника живопись К.Коровина. После парижских студий и знакомства с импрессионистами Богданов-Бельский изменил живописное видение цвета и форм. И с тех пор передача солнечного освещения, игра светотени становятся лейтмотивом его живописных полотен. В дальнейшем он смело использует приёмы и достижения импрессионизма, сохраняя при этом форму предметов и психологию образов.
А.П.: Насколько мне известно, в Тверской губернии художник провёл последний год жизни в России. В Петрограде картины не покупались, и художника не приглашали на выставки. Реалистическое искусство на короткое время уступило место авангардным направлениям, и художники вне политики и вне радикальных художественных направлений оказались невостребованными. Богданов-Бельский вместе с гражданской женой Натальей Топоровой покинул Россию. Он сообщал Илье Репину в Куоккалу: «Из того, что я написал за эти четыре года (1917–1921), ничего не было выставлено в России. С большими трудностями и ухищрениями всё это мне удалось вывезти в Ригу, где я живу с 15 сентября 1921 года». Существует пересказ этой истории, основанной, судя по всему, на воспоминаниях самого художника. Ему удалось на двух подводах вывезти какое-то количество дореволюционных работ, например, всё тот же портрет Великого князя Дмитрия Павловича, портрет Шаляпина и другие картины, представленные сейчас на выставке. Могу предположить, что общее количество привезённых работ было значительным. В сентябре 1921 года он приехал в Латвию, как и другие представители русской творческой интеллигенции.
Урок рукоделия. 1936. Латвийский Национальный художественный музей. Фото: Нормундс Браслиньш
К.Р.: В Латвии же ему улыбнулась удача. Приезд известного петербургского художника в Ригу не остался незамеченным. Уже в октябре он экспонирует две своих картины вместе с латышскими художниками на выставке Объединения независимых художников (Neatkarīgo mākslinieku vienība). А в декабре при поддержке директора Вильгельма Пурвитиса открывается его персональная выставка в Рижском городском художественном музее. На выставке экспонировались 52 работы (как и на нынешней выставке в Бирже – забавное совпадение). Среди них портреты Ф.Шаляпина, К.Станиславского, а также написанные уже в Латвии портреты президента Я.К. Чаксте и министра иностранных дел З.А. Мейеровица. Отзывы в прессе были самые положительные, многие работы были проданы.
Мастерство автора парадно-салонных портретов представителей петербургской знати и императорской фамилии было хорошо известно и в Риге. Вскоре ему поступают предложения на написание портретов. Так, например, кинопромышленник и владелец кинотеатров Василий Емельянов неоднократно заказывает художнику портреты своей красавицы-жены Марии. Два из них – из коллекции музея – представлены на выставке.
Видимо, по заказу написан и портрет Ивана Плауктина, о котором почти ничего не было известно. Вам удалось узнать, кем же был этот человек.
Портрет Ивана Плауктина. 1922. Латвийский Национальный художественный музей. Фото: Нормундс Браслиньш
А.П.: Иван Плауктин – это не ошибочное написание фамилии и имени. В эстонских архивах удалось разыскать упоминание о Plauktin Ivan, в дореволюционных документах об Иване Плауктине. В начале ХХ века он служил учителем в железнодорожном училище, затем директором гимназии в Таллине (тогда Ревеле). Удалось установить и дату рождения – 09.10.1869, родился он на хуторе Плауктини (Plauktiņi) под Руйиеной. Происходил из семьи православных латышей, в православие перешёл ещё его дед, за что и поплатился жизнью. Отец – Кришс, в православном крещении Иоанн, что объясняет тот факт, что его дети именовались на русский манер с отчеством Иванович. Младший брат оперного певца (бас) Илария, который подписывался Иларий Иванович Плауктин (1865–1900), в более поздних латышских источниках упоминается как Ilariss Plauktiņš. Две сестры София и Ольга вышли замуж за русских помещиков, которые погибли во время революции. Брат Сергей, офицер русской армии, убит большевиками в Москве. Был женат на дочери помещика Витебской губернии Вере Владиславовне Массальской (11.04.1876–1942), в замужестве Плауктиной.
К.Р.: Интересно также, что вскоре после приезда художник входит в состав правления рижских университетских курсов, организованных в 1921 году профессором Хельсинского университета Константином Арабажиным (эти сведения предоставлены Светланой Ковальчук), ведёт там рисовальные курсы. Его активная натура и свойственные ему амбиции способствуют очень быстрому включению в культурную жизнь Латвии. Он является членом многий культурных обществ и корпораций, о нём регулярно пишут в местных газетах.
Летний день. 1931. Латвийский Национальный художественный музей. Фото: Нормундс Браслиньш
За двадцать три года, проведённых Богдановым-Бельским в Латвии, состоялось семь персональных выставок в Риге, из них четыре – в Рижском городском художественным музее. Помимо этого – большое количество групповых выставок в Европе и Америке: Нью-Йорк, Париж, Копенгаген, Берлин, Прага, Таллин, Белград. И всюду – успех, интерес со стороны критиков и коллекционеров. Художник в Латвии мог чувствовать себя в материальном и профессиональном плане спокойно. Но главное, он нашёл своих любимых героев – крестьянских ребятишек. Латгальская природа и люди напоминали ему о России.
Юный гусляр. 1939. Латвийский Национальный художественный музей. Фото: Нормундс Браслиньш
А.П.: Можно сказать, Рига неожиданно стала для него судьбоносным городом. Именно в Риге художник нашел своё личное счастье – знакомство с молодой женщиной Антониной Эрхардт (Emmeline Valerie Antonie Erhardt) переросло в дружбу, а затем и в любовь. О чувствах художника говорят экспонаты выставки – натюрморт «Розы» и фотопортрет художника с дарственными надписями для Антонины Эрхардт. Когда-то я приобрёл этот фотопортрет 1923 года из-за его уникальности. Я никогда ни до, ни после не видел фото художника такого размера и качества. Да ещё дарственная надпись Антонине Максимилиановне Эрхардт. Это самая большая и репрезентативная фотография художника из моего собрания.
Девушка с шалью. 1933. Коллекция семьи художника. Фото: Геральд Рааб
К.Р.: После отъезда гражданской жены Богданова-Бельского в Европу и развода Антонины Эрхардт с Карлом Эрхардтом (Carl Martin Erhardt) уже ничто не мешало их союзу. В 1932-м в Христорождественском соборе состоялось венчание. Антонина до самой смерти мужа была его любимой моделью, музой, первым ценителем его картин и горячей поклонницей. О большом чувстве художника свидетельствуют многочисленные портреты жены. Даже здесь на выставке представлено четыре её портрета, три из них – из коллекции семьи художника. Портрет Антонины, изображённой в русском платке среди сосен, неизменно вызывает восхищение посетителей выставки. Колорит портрета, построенный на сочетании сочных зелёных и красных тонов, передаёт ликующее настроение влюблённого художника. Искренние теплые отношения сложились у художника и с сыновьями Антонины, они также часто были героями его картин.
А.П.: Интересно, что в 1936 году в Риге торжественно отмечается юбилей Богданова-Бельского – пятидесятилетие творческой деятельности. Он получает от правительства Латвии высокую награду – Орден Трёх звезд, его принимает президент Квиесис. Чествование состоялось в Русском клубе и в Рижской правительственной гимназии.
К.Р.: Из вашей коллекции на выставке представлен редкий альбом с фотографиями.
А.П.: Да, действительно, альбом редкий. На фотографиях альбома запечатлена церемония чествования художника в связи с пятидесятилетием его творческой деятельности в 1936 году. На фото Богданов-Бельский в смокинге и с Орденом Трёх звёзд на шейной орденской ленте. Уникальны фотографии Богданова-Бельского с Пурвитисом – двух академиков Императорской Академии художеств, хорошо знавших друг друга ещё по Петербургу. Мне никогда ранее не попадались фото, где они вместе. В альбоме запечатлены также официальные лица, люди из близкого окружения мастера и, конечно, муза художника Антонина Максимилиановна Эрхардт. Альбом был преподнесён художнику неким К.Барышниковым. Кем же был даритель? И почему он оказался в кругу знакомых художника, к тому же был приглашён на его юбилей? Соблазняла мысль – а не состоит ли упомянутый Барышников в родстве с выдающимся танцовщиком Михаилом Барышниковым? Но Михаил Барышников родился в Риге уже после войны, в 1948 году, и оказалось, что они всего лишь однофамильцы. Но тогда кто же этот загадочный К.Барышников? Выяснилось, что это была достаточно неординарная личность. Позволю себе несколько слов об авторе альбома. Итак, Константин Барышников – сын фабриканта, участник Первой мировой войны, был ранен, после революции оказался на юге России, в белом Крыму у Врангеля. После 1920-го – Варна, София, Вена, Берлин. С 1924-го – Рига. Был близок к кругам артистической богемы. Барышниковы ещё с дореволюционных времён были дружны с семьёй выдающегося оперного певца Бориса Собинова. Когда Собинов приезжал на гастроли в Ригу, он со своей женой, урождённой Мухиной, часто останавливался у Барышниковых. В 1944-м Барышниковы навсегда уезжают из Риги и поселяются в США.
К.Р.: Снова подтверждение, какие судьбы людей скрывают экспонаты выставки. На выставке также много фотографий из музейного архива, где художник запечатлён на выставках, в мастерской, за работой на пленэре. К тому же, по словам исследовательницы его творчества Нины Лапидус, сам художник много фотографировал. В витринах экспонируются его фотоснимки природы и крестьянских детей. Неоднократно эти фотографии служили основой для его живописных композиций, в чём его нередко упрекали. Однако такой подход сейчас используют многие художники, ведь в концепции постмодернизма это гибридное сочетание является стилевой нормой.
А.П.: Как попали в музейное собрание картины и архив художника?
К.Р.: Картины «Летний день» и «Кондрашка» были приобретены у автора уже в 1930-е годы. Большая часть поступила из государственных учреждений в 1950-е годы. Скорее всего, такими сложными путями пришла в музей та часть работ, которая осталась в квартире художника после его отъезда – он не увёз всё имущество. Некоторые картины были закуплены позднее, а, например, картина «Будущий инок» была подарена музею в 1992 году Гамбургским обществом балтийских немцев по завещанию Густава Карневала. В связи с этим хочется упомянуть интересный факт – в 1940 году, вскоре после кратковременного установления советского режима, художник получает подтверждение того, что его помнят на родине. Его приглашают принять участие в выставке в Москве. Богданов-Бельский отправляет в Россию семь своих лучших картин с деревенскими детьми. Но во время выставки в Латвию входят немецкие войска, картины из экспозиции получить обратно уже невозможно. Работы поступили в музей только в 1947 году, уже после смерти автора.
А.П.: Как складывалась жизнь художника во время войны, когда в Риге находились немцы?
К.Р.: Художник по-прежнему работает, хотя здоровье начинает ухудшаться, его рука и зрение слабеют, что сказывается и на качестве живописи. Среди немцев у художника были свои поклонники, ведь его имя было знакомо по выставкам в Германии. В 1943 году выходит альбом на немецком языке Bogdanoff-Belsky. Leben und Werk des russischen Malers. Художнику заказывают портреты, в том числе и Гитлера. Как к этому относиться? Этот факт всегда вызывает бурную реакцию. Как известно, художники во все времена писали портреты разных лиц, в том числе тиранов, убийц, преступников. Далеко не всегда написание портрета подтверждает симпатию автора к модели. У Богданова-Бельского, скорее всего, это был способ получения средств к существованию. В воспоминаниях Е.Климова о Богданове-Бельском говорится, что во время войны в Риге условия были тяжёлые – было холодно, не было отопления, но художник переживал только о том, что он не может ездить в Латгалию.
А.П.: В литературе о художнике пишется, что художник умер в Германии и похоронен на православном кладбище Тегель.
К.Р.: В 1944 году тяжелобольной художник вместе с женой уезжает в Германию, он нуждается в срочной операции. Часть картин остается в Риге, самые любимые он забирает с собой. В Берлине в клинике Зауэрбруха ему делают операцию. Художник говорит, что если он не сможет писать картины, он хотел бы умереть. В больнице он пишет последнюю картину – портрет дочери своего анестезиолога. Через несколько дней после операции художник умирает, не выдерживая тяжёлых условий военного времени. Бомбардировки Берлина вынуждают персонал больницы всё время переносить больных в бомбоубежище и обратно. В последний путь знаменитого художника провожают только священник и вдова…
А.П.: Удивительно, что, несмотря на перипетии военной разрухи, семье удалось сохранить архив и картины.
К.Р.: После ухода Богданова-Бельского из жизни вдова смогла сохранить дорогую для неё коллекцию. В интервью немецкой газете она спустя годы говорила, что для неё была большая честь жить рядом с такой личностью. Первая посмертная и очень необычная выставка художника состоялась в 1953 году в замке Моерс. Картины без подрамников были развешаны в парке на верёвке и прикреплены бельевыми прищепками. Такой своеобразный перформанс вызвал большой интерес у публики, и выставка была продлена. Впоследствии сын Антонины Герт Эрхардт, унаследовавший коллекцию, тоже организовывал выставки Богданова-Бельского в Бамберге и писал о художнике в местные газеты.
А.П.: Можно сказать, во многом благодаря его наследникам творчество художника известно в Германии.
К.Р.: Да, в коллекциях Германии есть его картины. Удивительно, как художнику удавалось быть таким востребованным во все времена при разных властях. Он ведь никогда не воспевал и не обличал существующий строй, оставался и вне политики, и вне новаторских исканий, которыми так богата первая половина ХХ века, исповедуя проверенные ценности. И вот прошло 70 лет со дня его ухода, и он по-прежнему интересен коллекционерам во всем мире.
А.П.: Существует единый рейтинг русских художников, в котором Богданов-Бельский отнесён к художникам второго эшелона (всего их семь). Но так было не всегда. Ещё в начале 90-х его относили к третьему эшелону. Рост интереса к художнику и прежде всего к его детской теме начался с середины 1990-х и к настоящему времени достиг своего апогея. Могу поделиться своим видением. Работы художника отличает радостное восприятие жизни, они тёплые, от них исходит благодать, они наполняют светом комнаты, в которых находятся, у них хорошая энергетика, их можно вешать даже в спальнях. Лучшие работы – дети. Сам Богданов-Бельский не раз говорил, что дети – самые непосредственные существа. Его подкупали их доброта, чистота восприятия мира и искренность, заложенные природой. Как мне представляется, работы художника располагают к себе ценителей именно своей искренностью, затрагивают какие-то глубинные струны человеческой души.
К.Р.: Да, в отзывах о выставке, которые пишут зрители, подчёркивается именно это. Люди чувствуют свет, искренность, чистоту и радость, которую излучают работы. Думаю, это связано и с мировоззрением художника, которое основано на православии. Религия, церковь сыграли огромную роль в его творчестве. Детские и юношеские впечатления от церковных праздников, посещения монастырей и обителей, учёба в иконописной мастерской при Троице-Сергиевой лавре, пребывание на Афоне – всё это дало огромный заряд духовности художнику, повлияло на его отношение к миру и человеку. Умение художника увидеть этот внутренний божественный свет и показать его людям отмечал и митрополит Рижский Александр, посетивший выставку.
Русская церковь в Белграде. 1930-е. Коллекция семьи художника. Фото: Геральд Рааб. (В этой церкви находится усыпальница барона П.Н. Врангеля.)
А.П.: Вообще, выставка производит большое впечатление. И в этом прежде всего ваша заслуга. Хочется возвращаться и возвращаться. В моё последнее посещение стал свидетелем такой картины – в зал, оживлённо беседуя, зашла группа молодых европейцев. Было видно, что это их первое знакомство с художником. Они прошлись по залу, и вдруг всё стихло. Я увидел, как они стоят и смотрят на детей со свечами в руках в церкви на Пасху, смотрят как заворожённые, потрясённые увиденным. И это лишний раз подтверждает, каким уникальным собранием русской живописи обладает наш Национальный художественный музей, возможно – одним из лучших собраний в Европе. Надеюсь, что эта выставочная традиция будет продолжена. Надеюсь, пусть и с опозданием, свет увидит каталог замечательной выставки «Николай Богданов-Бельский». Надеюсь, что когда-нибудь с Божьей помощью вы сможете порадовать нас крупномасштабной и долгожданной выставкой русских художников довоенной Риги.
К.Р.: Будем работать и продолжать сотрудничество.
