Серое. Без оттенков
05/07/2018
BlouinArtinfo сообщил о выставке художника Hans Op de Beeck’а «Kids, cabinets, pictures and ponds» («Дети, шкафы, картины и пруды») в пекинской Galleria Continua. Сразу интересна галерея. Китай и западный автор, как они ладят? Как-то специально или же Continua не отличается от общеглобальных галерей? Вот параметры галереи, интересно и её расположение: в Пекине есть и Квартал искусств.
Сайт у Continua тоже, конечно, есть. Сейчас в галерее сразу несколько выставок, среди которых, например, звёзды: Daniel Buren & Anish Kapoor (26.05.2018–02.09.2018), Michelangelo Pistoletto («Oltre lo specchio», 23.06.2018–21.10.2018). Ну, а тут о выставке de Beeck’а.
Выглядит она так:
Всё это бесцветное, из однородной серой массы, гипс. Гид по выставке сообщает, что «Шоу начинается с демонстрации своего рода пешеходной тропы с гравием и небольшими скульптурными прудами на первом этаже… Есть, например, мальчик, медитативно держащий в руках хрустальный шар; мальчик, который закрыл глаза, готовясь выстрелить из лука; молодая женщина углублённо слушает музыку». Упоминаются шкафы, в которых собраны разные разности («объекты памяти»): «Монохромные артефакты имеют вид окаменевших драгоценных камней или археологических находок».
По поводу шкафов развёрнуто: «В традициях Wunderkammer (Cabinet of Curiosities) европейского Возрождения коллекции курьезов в каждом из шкафов выглядят анахронично и разнообразно. Они тонкой линией соединяют ценное и бесполезное, уникальное и банальное, подчёркивают важность историй, которые только и могут оживить эти объекты». Что ли так, что когда всё однородно и одноцветно, то различия теряются и без нарративов не обойтись? Кажется, это несколько поверхностное мнение.
На втором ярусе там выставка фотографий, «в которых различными способами исследуется идея постановочных изображений», чёрно-белых, конечно. «Природные и вымышленные ландшафты, интерьеры и персонажи сведены вместе, чтобы отразить трагикомическое стремление человека к постановкам – от обстановки своей гостиной к формированию общественного пространства», – говорит галерея.
Получается, что «Детей, шкафы, картины и пруды» автору захотелось дополнить. Что ли ощущалась концептуальная недостаточность самой инсталляции? Собственно, похожая схема была у de Beeck’а и в другом случае. В Дюссельдорфе. Да, чтобы не сводить художника к этим монохромно-инсталляционным вариантам, следует сказать, что он вполне разнообразен, примеры тут.
В Дюссельдорфе он оказался в виде приложения. Там, в Museum Kunstpalast, по 15 июля идёт выставка Black & White. Von Dürer bis Eliasson, где выставлены только чёрно-белые работы, в том числе – чёрно-белые версии копий известных картин. Я там был в апреле, но о выставке не писал – у них запрет на фотографирование, строгий. Ну а на сайте в пресс-релизе картинок мало. Вот, например, лишённый цвета Энгр. Похоже на de Beeck’а.
Предъявлена философия кураторов: «Серый это идеальный цвет, – говорил Герхард Рихтер. С незапамятных времён художников привлекает мир без цвета. Сосредоточившись на чёрно-белом, они предлагают зрителю пересмотреть своё восприятие и художественные представления. На выставке около 80 работ за 700-летний период. Картины, гобелены, витражи, фотографии и графика. Выставка полностью охватывает все варианты увлечений чёрно-белыми изображениями…» Теория, в общем, не проясняется – вот откуда именно любовь к ч/б, к серому? Да и цитата из Рихтера тоже не очень – уж он-то серые картины не делает. Мог, конечно, воспринимать серый как что ли камертон или базовую линию. Но у него там старая работа, ещё фигуративка, чёрно-серо-белая («Helga Matura mit Verlobtem», 1966).
Там же, в отдельном зале, и совершенно соответствующий всему остальному de Beeck (вот его фотографировать разрешали). Тут-то можно и прикинуть, что именно даёт серый. Работа «The Collector's House, 2016, skulpturale installation, mixed media, 4 × 20 × 12,5 m». К этой инсталляции можно найти такую аннотацию (еще не дюссельдорфскую, а с Арт-Базеля): «Дом коллекционера» – «захватывающий серо-гипсовый артефакт, приглашающий зрителей войти в эстетский дом, будто погребённый в помпейском пепле». Понятно, завлекающее пояснение для массового любителя искусств, которым надо знать, где они оказались и что им покажут.
Могу сравнить: в Пекине (конечно, на фотографиях от галереи) всё выглядит посветлее. В Дюссельдорфе серый тяжелее, впрочем – верхнее освещение какие-то элементы выбеливает. Но за свои картинки я отвечаю, колорит они передают.
Вообще, искусство тут действует сильно – эта женщина только что вошла в инсталляцию и увидела то, что на предыдущем фото. Но это она так от неожиданности.
На самом деле внутри спокойно. Не уныло, а есть некая спокойная определённость. Такие-то объекты, они вот так выглядят. Может, на самом-то деле, всё на свете в своей основе ровно такое. А всякие прочие цвета – просто эмоциональные нюансы. Эта точка зрения вполне обоснована, была же когда-то на Arterritory история о том, что античные статуи в оригинале были раскрашенными. Вот тут – «Платон носил хитон в горошек». Там вначале на статуи напяливают современную одежду, ну, а в конце – как они были исходно раскрашены, статуи. Но их знают чисто белыми, и ничего – да, в общем, так даже лучше. Что ли, в самом деле базовое, можно без нюансов. Немного другая история, но она же в основе. Если есть нарратив, то его раскрашивать можно как угодно.
У де Беика историй не так и много, сравнение пекинской и дюссельдорфской выставок демонстрирует повторяемость ходов. Непременно пруд с кувшинками (лилиями, лотосами), шкафы с редкостями, а отдельные статуи просто откопированы. Да, тут ещё рояль и книги. В этом случае не выставочная, из кусков, пекинская экспозиция, а одна инсталляция, полное пространство. В «дом коллекционера» можно засунуть что угодно.
Понятно, что доблесть автора не в создании чистых форм – он не древний грек, да и формы, в принципе, заимствованы или очевидны. Дело именно в создании пространства с весьма специфическими свойствами. А стремление к серому понять можно. Скажем, сильно в моде сейчас Яёи Кусама. После её повсеместных горохов и тотальной яркости обесцвечивание выглядит неплохим разнообразием. Сравнить хотя бы:
Причём не сказать, что Кусама – это конкретный аттракцион, а де Беик – нет. То есть Кусама-то аттракцион, но и он – тоже. Ликвидация цвета в таких масштабах им уже является. Создание серых пространств прямо рассчитано на интерактивность – а что интерактивность, как не аттракцион? Причём по ходу дела аттракцион добавляет к своим основаниям и цветовую развёртку.
Обладающие цветом здесь оказываются какими-то свидетелями. Не так, что тут мир того света, в который заглянули временно ещё живые. Можно считать пространство инсталляции конкретным пространством искусства с его условностями, которые становятся персонажами в присутствии разноцветных зрителей. Это интересно, потому что искусство как бы всегда красивее и цветастее – а вот нет, наоборот. Мы в пространстве условности, собственно. При этом с конкретным серым цветом она не связана, потому что рядом будет световая инсталляция «Room for one colour» (Olafur Eliasson). Не серое, но тоже однородное. Ничего особенного вообще, вариант James'а Turrell'а. Но там работает другое: два зала ловко поставлены рядом, в оранжевое к Элиассону выходит ровно из серого де Беика.
И происходит что? Стороны меняются местами. Сильный оранжевый подавляет разнообразие цветов посетителей – в этом световом окружении они оказываются серыми. На фотографии это не так очевидно, а в реальности первое, на что обращаешь внимание, – не на свет в комнате, а на цвет окружающих. В самом деле серые, чисто обратка.
Всё перекручивается, внеположенность пространства сохраняется. Мораль рационально не сочиняется. Высоких ценностей тоже не видно, разве что нюансы физиологического (и даже инстинктивного) восприятия искусства – вопрос технический и не аттракцион, а разделение на то и на это (зритель и работы наглядно оказываются субъектами разной природы). Нет, не аттракцион, помимо чистого потребительского удовольствия тут что-то всё же detected.
Ещё выскакивает тема если и не первоматерии, то базового вещества. Как мука, например. Или бетон. Что-то серое, однотипное, из чего может быть сделано всё подряд. В самом же деле тут всё из чего-то единого. Никакой разницы, что именно – картины, люди, шкафчики, цветочки. Банально, но всё равно же круто. Там в шкафах и книги в большом количестве – а книги тоже из него, чем уж они другие. Или мороженое.
Причём мороженое — не de Beeck’а. Оно реальное, никаких фильтров-трюков, купил сейчас в Rimi. Вкусное.
