Casual Art и голуби
Kunstverein Harburger Bahnhof (Hamburg, Germany), Художественное общество вокзала Харбург. Выставка: четыре настенные витрины в переходе между путями 3 и 4. Раньше они там не выставлялись, теперь будут. Площадку инициализировала Ида Леннартссон проектом «Аватар Блюз», посвящён он почему-то голубям. А также потребностям, ценностям и накоплению как таковому. Ida Lennartsson, Avatar Blues, работал до 9 февраля.
Casual Art в заголовке не потому, что выставка на вокзале. Это дело обычное. К каким-нибудь датам, тематическим и в традиционных, фигуративных вариантах. Так, условное украшение места. А тут не просто выставка, но как бы и жанр. Присутствует жанрообразующая совокупность действий. Причём не сказать, что это искусство для принципиально широких масс. По месту да, а так нет.
Например, высказывания и художницы, и кураторов отличаются некоторой несерьёзностью и даже легкомыслием. Что предполагает вовсе не демократичное простодушие, но даже изощрённость. В анонсе KHV: «Ида говорит, что голуби – коммунисты. Ну, или она хочет, чтобы они были коммунистами, потому что очень любит голубей. И любит коммунизм. Голуби действительно умные. Они очень хорошо видят и лучше концентрируются, чем люди. Они всё делят поровну, поэтому Ида решила, что они коммунисты. Хотя на самом-то деле это то, что называется „идеальным свободным распространением”, свойственным многим животным. В общем, не капитализм». То есть это они пояснили, что автор несколько поверхностна, не изучила материал. Что-то хорошее, всё поровну и так далее. Голуби, впрочем, тоже те ещё райские птички. Ну, это детали.
Вообще-то тут у нас новый эон. Кто такие коммунисты – поди пойми, как они теперь кем воспринимаются, явно же не в связи с историей и фактами. Леннартссон могла голубей и бомжами назвать, собственно. Но не социалистами, это уже всерьёз, реальность – она из Швеции, теперь живёт в Гамбурге. Ну, а заявить что-нибудь этакое – тоже, в общем, стиль. Какая, собственно, разница, что на что может быть похоже.
Другой эон – это не так что пересмотр смысла предыдущих понятий, а придание им нового смысла без воспоминания о прежнем. Можно обобщить: в новых поколениях все вещи влияют и действуют как-то иначе, у них другая роль в других обстоятельствах. Выросла некая новая чувственность, поди пойми как она работает в людях. Но художественные реакции как-то считываются всеми, так что обратным ходом можно понять, как теперь всё выглядит для этих более-менее новых людей. И значит, как меняется мир. Это не по одной этой выставке, вообще.
Характер работ Леннартссон – принципиально или нет – естественно смешанный. Не возникает даже подозрения, что разные фактуры сводятся ею намеренно. Этакий органичный технологический crossover. Естественный, по умолчанию, не думающий о новизне сочетаний, да и о ходах. Само собой выходит. Примерно так же, как представления о голубях, коммунистах и всяком прочем. Ну, и вторичные, фоновые детали – вроде бы вторичные и фоновые – оказываются вовсе и не аутсайдерами.
Конечно, не понять, каким образом, что и по каким причинам включилось в художнице. Какое отношение к ней имеет тема. Вокзал опять же. Взаимодействие с теми, кто идёт по перрону: делались ли работы именно под такой формат экспозиции или нет. Скорее, да. Но необязательно. Вообще, типический, всеобщий человек был возможен когда-то (хотя бы в теориях и романах), а теперь уже нет. Нет общепонятных историй с заведомым ощущением того, когда плакать, когда рыдать. Леннартссон явно погружена в какие-то свои дела, а чем предмет меньше, тем индивидуальнее его трактовка.
Родилась в 1982 в Швеции, работает в Гамбурге. Выставок у неё немного, но, например, пару лет назад была в Project Arts Center (Дублин): Colourless Green Ideas Sleep Furiously. Это из Чомски, «Бесцветные зелёные идеи яростно спят». Так что к простодушию её действия отношения не имеют. Какая-то другая логика.
Что за пространство, в котором она живёт, из чего оно состоит, что в нём производят художественные всплески? Что-то там сшивают или, наоборот, размыкают? Рассудочны ли работы под предложение KHV или наоборот? Другое пространство другого поколения, даже и не самого нового – она 1982-го. Когда типический человек рассеивается, становится интересно: люди с определённо иной логикой осуществляют что-то, что воспринимается как художественное высказывание. Им и является, а источники этого действия неясны. Но тем не менее оно воспринимается. То есть вот в чём дело с физиологией: новизна физиологических фиксаций обеспечит новизну сопутствующим эмоциональным жестам. А они – уже читаются.
Ещё интересно, что тут даже не напрашивается, а наваливается метафора: вокзал, выставка на перроне. Всё для всех, коммуницирование, смыслы, разъезжающиеся по разным направлениям, расходящаяся демократичность с временной точкой привязки. Только здесь это не работает, такое отношение было бы надуманным. Тут вокзал просто вокзал, такое место. Безо всякого натягивания метафор. Значит, и общепонятные метафоры тоже не работают. Просто ни при чём, даже и не учитываются. То есть привычные метафорические объяснения отменяются. Это существенно: они уже не работают на производство типического общего человека. Не выдают человеку сетку сравнений, в которой тот мог бы ощутить общий смысл предъявляемого ему. И – типический человек не возникает. Всё существует вне некой тотальной связи. Логической, выстраиваемой в публично разделяемом пространстве, более-менее доказуемой. Возникает вне оснований и параметров, практически вне контекстов – контексты уже не обязаны стыковаться и соответствовать друг другу. Вот тут как-то так почему-то. Почему-то тут надо было поставить сбоку эту весьма расхожую кракозябру. Да, уместна.
Теперь о Casual Art. Это словосочетание не означает – выставка, понятно, к нему относится, что здесь искусство по определению второстепенное. Просто оно в другой среде, не комфортной для традиционных отношений с ним. Не в местах, заведомо предполагающих его наличие. Не музей, не галерея. Витрины тут что-то добавляют в ежедневность, вписывают в неё ещё одну территорию. Не разовые или муниципальные акции по украшению общественных пространств. Искусство не вставляют в рамочку, оно – составляющая повседневности.
Casual Art не дверка в пространство, где Арт. Ровно наоборот, отдельного пространства нет, тут не «Золотой ключик». У человека включается что-то, что соотносится с искусством. Какой-то другой слой психики, дополнительные относительно повседневности органы чувств. Это и будет Casual Art, он не цветная самодеятельность под такой рубрикой в Printest'е или ещё где-то. Работы могут быть лучше и хуже, но они либо включают в человеке эту дополнительность, либо нет. Тематические стенды на площадях типа «Осень в нашем городе» этого не делают. Стрит-арт что-то такое делал, но апроприируется муниципалитетами, стал муралями, ну, и всё. Уже не излучает.
Общедоступность мероприятия здесь неочевидна, да Kunstverein HB и не ставит её себе целью. На сайте нет никаких слов на тему повышения культурного уровня и вовлечения горожан в то да сё. Наоборот, они вторым номером. Цель KHV в том, чтобы «предоставить художникам возможность исследовать новое содержание и формы, выходящие за пределы устоявшегося художественного мира, представить их широкой публике».
Собственно, на самом сайте https://kvhbf.de/ об этом ничего нет. Там лаконично, без деклараций и пояснений. Выставки, активности, магазин, публикации. По выставке – маленький процитированный абзац о голубях. Там не найти и описания самого Kunstverein'а. Но есть Art Listing: Directory of Art Venues. Find Exhibitions, Galleries, Art Spaces, Museums and More. Видно, что хороший ресурс, но надо будет ещё разобраться. Категории для поиска: Галереи, Art spaces, Музеи, Выставки, Kuntshalle, Kunstferrein. Есть и весьма длинный манифест Kunstverein'а HB.
«Kunstverein Harburger Bahnhof задуман местом критического исследования художественного развития. Он дополняет программы музеев и галерей, имеющих свои конкретные повестки и функции. Эти учреждения представляют различные тенденции в национальных и международных художественных процессах, на соответствующих арт-рынках. Kunstverein HB этот спектр дополняет. […] У KHB независимая выставочная концепция, ориентированная на экспериментальное искусство XXI века. Его намерение в том, чтобы дать художникам возможность реализовать художественные программы, основанную на инновациях».
А вот манифест: «В начале XXI века старые ответы и решения уже не работают. Столпы надёжности индустриального общества начали колебаться. Происходит общая потеря ориентации; люди чувствуют, что традиционные формулы больше не способны удерживать порядок. […] В такой ситуации правильным решением будет не создание оформленного, сформированного сообщества, но создание атмосферы открытости».
Далее будет ход, как бы противоречащей предыдущей фразе или же её уточняющий («открытость» не означает, что это когда, где и кто угодно): «Поэтому важно иметь место для людей, которые не жалуются на неэффективность старых правил, но формируют новое видение. KHB является одним из таких инновационных мест, здесь ищут новые пути к новым целям. Речь не о тестировании того, что уже сделано, а о создании современных рамок идентичности и культурного консенсуса. […] Провокационное искусство открывает новые перспективы».
Может показаться, что это новая инициатива, проект, возникший при осознании ориентационного-ценностного форс-мажора, только что. Нет, этот манифест прилагается к новым обстоятельствам, а самому проекту уже двадцать лет: «Kunstverein Harburger Bahnhof – некоммерческая ассоциация, расположенная на железнодорожном вокзале Харбург. Основана в 1999 году в целях продвижения молодого современного искусства. […] Kunstverein Harburger Bahnhof находится в бывшем зале ожидания Harburger Fernbahnhof». В 1999-м Общество на вокзале и поселилось. Не так что при вокзале, а конкретно на вокзале. Харбург на юге Гамбурга, за рекой. Один из его семи районов. Там ещё часть города с тем же названием. Что ли одну часть Харбурга присоединили к Гамбургу, а другая осталась самоуправляемой.
Вокзал как вокзал, не редевелопмент с джентрификацией. Kunstverein – в здании между путями, в бывшем зале ожидания для пассажиров первого и второго классов. В соседнем помещении, где был зал ожидания для третьего класса, теперь Jazzclub im Stellwerk (современный джаз).
Это не потому, что вокзал захирел. Наверное, просто дальние рейсы теперь обыденность. К поездам люди подходят точнее, не ждут отправлений по часу в ресторане. Вот помещение раньше и теперь.
Вокзал реальный, функционирующий: шесть путей для пассажирских поездов, два для товарных, еще и S-Bahn. И не так что поезда проезжают мимо. Тут останавливаются ICE и IC, Мюнхен–Гамбург, Любек–Гармиш-Партенкирхен, Штралзунд–Карслруэ, Гамбург–Штутгарт, Киль–Мюнхен (через Кёльн и Франкфурт). Flixtrain'овский Габмбург–Кёльн. Ночные поезда в Мюнхен, Цюрих и Вену. Штук пять региональных. До Берлина–Ost, в Бремен и Ганновер, например.
Одно другому не мешает, вот что. Зачем искусству непременно занимать редевелопментированные места? Это ж неловко, будто какой-то паразит вырос на руинах. И никакой тогда не Casual, арт-институция на развалинах, дважды отдельное место. А тут всё иначе.
