Утопический остров добра и красоты

Интервью с Тару Тапполой и Пиркко Сиитари, кураторами 1-й Хельсинкской биеннале

17/01/2020

Валлисаари – остров в территориальных морских водах города Хельсинки. Считаясь одним из наиболее крупных островов среди нескольких сотен, включённых в ареал Хельсинки, он служил важной военной базой и оборонным постом города на протяжении всей его истории и прекратил выполнять эту функцию лишь несколько десятилетий назад. В то же время Валлисаари имеет уникальную природную экосистему и его история зачастую была историей конкуренции и сосуществования между «нетронутой» природой и прибывавшими сюда людьми. В настоящее время большая часть острова является охраняемой территорией, однако городской совет Хельсинки выбрал именно его местом проведения 1-й Хельсинкской биеннале, которая пройдёт этим летом.

Тару Таппола и Пиркко Сиитари – кураторы Художественного музея Хельсинки (HAM), профессионалы с большим опытом работы на музейной сцене Финляндии. Получив от города поручение разработать концепцию 1-й биеннале (12 июня – 27 сентября 2020 года), они решили привлечь внимание к понятию взаимосвязи между человечеством и природой в контексте нынешнего глобального экологического кризиса.

Тару Таппола и Пиркко Сиитари

Может быть, вы могли бы рассказать, как пришли к названию биеннале «The Same Sea».

Тару Таппола: Главная идея биеннале – это идея взаимосвязи. А «одно и то же море» – это метафора взаимосвязей. Море или моря – это одна из величайших взаимосвязанных экосистем; физика моря взаимосвязана с ним самим, но также и с атмосферой, и идея о том, что всё связано со всем остальным, занимает центральное место на нашей биеннале. И, конечно, мы действуем у самого моря на острове, поэтому было важно включить, задействовать идею моря – это довольно метафорично, но это и конкретная тамошняя физическая реальность.

Пиркко Сиитари: И это очень актуально, потому что если мы подумаем о жизни, которой мы живём сейчас, и об экологическом кризисе, то эта взаимосвязь становится всё более очевидной.

Таппола: Мы также хотим распознать различия, индивидуальные различия внутри взаимосвязанного целого, и это также очень очевидно в море. Оно выглядит по-разному и очень отличается в разных своих частях, но всё же это всегда одно и то же море.

Сиитари: И ещё одна причина в том, что местом проведения биеннале является остров. Остров как конкретная и символическая отправная точка нашей кураторской работы; сам остров, связанный с морем.

Но остров Валлисаари был выбран в качестве места проведения городским советом?

Сиитари: Да. Мы были приглашены городом – как сотрудники Художественного музея, чтобы реализовать биеннале в этом месте. Сама биеннале включена в городскую стратегию, и мы как городской художественный музей несём ответственность за её реализацию. Поэтому было вполне естественно, что на этой первой биеннале мы как главные кураторы HAM отвечаем за реализацию содержания и создание работ, впрочем, сама биеннале – это, конечно, большое событие, поэтому здесь задействовано много других участников.

Но была ли вам предоставлена полная свобода выбора темы и направления, или это уже была поставленная перед вами цель – выразить своё отношение к окружающей среде и экологическому кризису?

Сиитари: Нет, у нас была полная свобода в отношении содержания. Никаких ограничений в этом смысле.

Тогда почему вам показалось уместным выбрать именно такой подход?

Сиитари: В ходе этого процесса мы прочли много докладов о том, что сегодня происходит в мире. Очевидно, что в условиях экологического кризиса – глобальной ситуации, в которой мы живём, – искусство, как это было всегда, реагирует на этот контекст. Неважно, где именно всё происходит – искусство всегда может отреагировать на глобальный кризис из любой точки мира. Но в этом смысле было очень легко, даже очевидно, выбрать именно такое направление. Это достаточно широкая «рама» для более конкретных вопросов, возникающих благодаря произведениям искусства, которые в основном будут достаточно site-specific.

Таппола: Эти работы не только об экологическом кризисе, или они не очень прямо о нём говорят. Они скорее группируются вокруг этой темы взаимосвязей, которая, в свою очередь, отсылает к экологическому кризису. Но мы чувствовали, что очень важно учитывать этот общий фон во всём, что мы делаем.

Сиитари: И поскольку мы приглашали художников создавать новые произведения искусства, которые могли бы вести диалог с этой средой, очевидно, что многие из этих произведений отсылают к понятию взаимосвязи.

Валлисаари. Фото: Matti Pyykkö

Все работы будут созданы специально для биеннале?

Сиитари: 80% из них. У нас будет около 40 художников, и 80% – это новые заказы, новые работы, и все работы там появятся на время. Так что мы ничего не оставим на острове. Но некоторые работы продолжат свою жизнь в городе.

Таппола: Да, это отчасти естественно, потому что мы также работаем с публичным искусством Хельсинки, и поэтому некоторые работы затем продолжат свою жизнь в других местах города как произведения public art.

Знаете ли вы, почему организаторы выбрали остров Валлисаари в качестве места проведения?

Сиитари: Он был открыт для публики три или четыре года назад. И городские власти уже построили здесь определённую инфраструктуру – там уже есть какие-то объекты. Я думаю, что это решение города – открыть этот остров для публики.

Был ли он необитаем до тех пор?

Сиитари: Он всё еще необитаем.

Таппола: Давным-давно, когда это был «военный» остров, там жили и семьи военных, так что «резиденции» были там и раньше. Но не в течение трёх последних десятилетий.

Сиитари: Там давно никто не жил. Важно, что эти острова являются не частной собственностью, а государственной. И мы, конечно, очень гордимся тем, что можем использовать эти острова. В Хельсинки около 300 островов. Это довольно много.

Таппола: И ещё очень удобно, что это не так далеко – всего 15 минут на пароме.

Сиитари: Мы используем только 20% территории острова, остальное – охраняемая территория. Все произведения искусства, все события, которые будут происходить, будут располагаться в этой части. Но как только мы прибыли на остров, нас действительно вдохновила возможность размещения там произведений искусства. И то же самое произошло со всеми художниками. Это правда! Конечно, было много вопросов, но все сразу были «в деле», все были взволнованы этой возможностью. Конечно, работать там непросто. Но когда речь заходит о проблемах и вопросах, которые перед нами стоят, остров очень вдохновляет.

Таппола: Я думаю, что единственным условием со стороны города было то, что всё должно происходить где-то рядом с морем. Потому что Хельсинки хочет позиционировать себя как город у моря, город со множеством островов. Важно также, чтобы сами жители Хельсинки больше пользовались этими островами.

Валлисаари. Фото: Helena Muhonen and City of Helsinki Media Bank

На какие из различных аспектов глобального экологического кризиса вы хотели бы обратить наибольшее внимание?

Сиитари: Я думаю, что человечество большую часть времени находится в каком-то кризисе, и в этом нет ничего принципиально нового. Но новизна заключается в том, что наш экологический кризис настолько серьёзен, что может оказаться самым острым. Однако, как мы уже говорили, наши художники и их работы на биеннале не иллюстрируют конкретно определённые проблемы. Может быть, лишь некоторые из них идут этим путём. А другие, скажем, используют материалы, которые коррелируют с природой, например, землю, лес или воду. Этот вид нового материализма в искусстве, я думаю, очень ясен и актуален во всем мире.

Таппола: Я думаю, что действительно невозможно разделить все эти кризисы – какой из них более срочный, а какой нет, потому что все они взаимосвязаны. И, может быть, самое главное для нас всех понять, что мы не можем больше ждать. Мы должны начать действовать… И ещё один аспект, который мы считаем необходимым, заключается в том, что недостаточно просто осознавать ситуацию, но нам также нужно сделать что-то, в чём искусство давно «набило себе руку» – в вызывании понимания и сопереживания. По отношению к другим людям, другим существам. Может быть, и к миру, ко всей планете.

Центральный принцип, с которого вы, по-видимому, начинаете, – это первый из четырёх принципов экологии, сформулированных в 1971 году Барри Коммонером, а именно: «Всё связано со всем остальным». Можно сказать, что для разумно образованного человека это довольно самоочевидно.

Сиитари: Это даже кажется слишком наивным, чтобы проговаривать вслух. Но с другой стороны, судя по тому, что происходит вокруг, это не так уж очевидно для многих.

Таппола: В наше индивидуалистичное время мы как-то забываем, что являемся частью чего-то другого… Всё, что мы делаем, взаимосвязано.

Хорошо, но даже если мы всё знаем об этом, это всё равно «есть». Это описывает ход вещей, действительное положение дел. Описание. Но как перейти от «есть» к «должен»? К тому, что мы все должны что-то делать, что мы несём ответственность, что в этом есть моральное измерение. Я имею в виду, вы ведь можете сказать: ну, если это судьба человечества, так тому и быть.

Таппола: Я думаю, что мы должны предоставить художникам и произведениям искусства возможность дать ответ. Это не то, что мы сами можем и должны предлагать. Мы не претендуем на то, что у нас есть решение, мы, возможно, только поднимаем вопрос.

То есть вы не хотите инструментализировать искусство и художников, чтобы транслировать какую-то идеологию?

Сиитари: Нет, мы не ставим перед искусством задачи реагировать на этот кризис; у искусства есть свобода быть таким искусством, какое оно есть, и именно поэтому существуют разные виды искусства, разные интерпретации… Остров может быть островом свободы искусств, где искусство может делать всё, что ему заблагорассудится. Мы пригласили художников свободно поднимать вопросы и сюжеты, к которым они хотят обратиться. Кураторский процесс с самого начала шёл в диалоге с художниками. Мы вместе отправились на остров и обсудили контекст и то, что он может значить.

Валлисаари. Фото: Matti Pyykkö

Зачастую, когда искусство пытается заниматься темой экологии и смежными вопросами, возникает очевидное несоответствие – в самом производственном процессе создания выставок, в материальности искусства, в необходимости перевозки произведений искусства воздушным транспортом и т.д. Каким образом вы решаете эти вопросы?

Сиитари: Мы очень много об этом думаем. В самом начале, когда нас пригласили сделать биеннале в этом месте, мы хотели выяснить, можно ли это сделать достойным образом – есть ли вообще такая возможность. Мы должны были подумать об этом, а затем обсуждали это со многими людьми – и это одна из причин, по которой мы пригласили исследовательский отдел BIOS работать с нами с самого начала. Экологическая программа города – это тоже то, что мы используем и здесь. Но одна вещь, которую мы решили для себя как кураторы, заключается в том, что мы выбираем конкретные работы, которые не являются постоянными, что означает, что у нас уменьшаются проблемы транспортировки.

Таппола: Они едут только в одну сторону! У нас есть только несколько работ, которые перевозятся из другой страны в Хельсинки, но они останутся в городе как публичные произведения искусства. Некоторые другие произведения искусства просто разложатся, декомпостируются естественным путём. Мы стараемся перерабатывать как можно больше, а некоторые художники принципиально используют только перерабатываемые материалы. Конечно, это небольшие меры, и они не идеальны – мы всё это понимаем.

Сиитари: Вторичная переработка, минимализированное использование транспортировки произведений искусства и продлённая жизнь для некоторых из них впоследствии. Вот некоторые кураторские тенденции, которые можно было бы назвать. Но это такая огромная проблема, и мы очень хорошо понимаем, что мы сделали совсем немного, и мы должны учиться новым методам работы, чтобы быть способными всё больше принимать это во внимание.

Мы действительно проводили сравнительный анализ многих биеннале и других мероприятий, прежде чем начали собственную работу несколько лет назад, и мы смотрели, есть ли у них экологическая программа. Мы смотрели на опыт documenta, Венецианской биеннале, ещё каких-то больших форумов… И было удивительно, что мы не нашли экологических программ в большинстве из них. Когда речь заходит о производстве этих биеннале, они не очень-то заботятся об этом.

Таппола: Я думаю, что в наши дни это становится всё более распространенным явлением, но это всё ещё новинка.

Сиитари: Да. Мы говорили о том, что искусство само давно занимается этими вопросами, но само его производство не идёт с ним в ногу. Теперь время пришло. Конечно, понятно и то, что всё больше людей начинают задумываться об этом.

Верите ли вы, что можно изменить общественное сознание за то короткое время, которое у нас осталось?

Таппола: Я должна сказать, что я не очень оптимистична, но в каком-то смысле вы всё ещё должны верить, потому что альтернатива так ужасна. Но мы также должны задать вопрос – что следует сохранить, что мы должны сохранить. Потому что очевидно, что мы должны измениться. И меняемся очень сильно. Мы должны изменить наш образ жизни и потребления. И, возможно, именно это мы хотим донести до общественного сознания: искусство – это то, что мы можем потреблять вместо вещей. Вместо того чтобы покупать вещи, использовать их и выбрасывать, возможно, нам следует двигаться в сторону «потребления» культуры и искусства.

Сиитари: Я имею в виду, что наше понимание самого процесса работы также может измениться. Может быть, мы не будем работать так много, как сейчас, может быть, нам просто не придётся это делать. Может быть, у нас будет больше времени, чтобы заниматься искусством и наукой.

Таппола: Значимыми вещами.

Сиитари: Таким образом, остров мог бы превратиться в утопический образ жизни и экспериментирования, переживания искусства и природы.

Валлисаари. Фото: Matti Pyykkö

Очевидно, что для этого события также потребуется существенный элемент медиации. Каковы ваши планы по доведению факта проведения биеннале до широкой публики?

Сиитари: Многие произведения искусства сами по себе имеют эту медиаторскую часть. У нас будут произведения искусства, включающие мероприятия и лекции, беседы, экспедиции. Но затем это также касается наших коллег, которые готовятся быть медиаторами, их способов работы. У нас есть планы мероприятий и гиды. Беседы, лекции, группа BIOS, которая будет присутствовать на острове во время биеннале…

Таппола: Возможно, одним из аспектов является то, что, конечно, есть произведения искусства, которые повышают осведомлённость в том, как обстоят дела, но я также верю в более косвенные способы воздействия на вещи. Потому что в наши дни многие люди не хотят ничего слышать о происходящем: я не хочу слышать, я не хочу знать. Если вы можете привести к осознанию некоторых вещей более косвенными способами, как раз и свойственными искусству… которые преодолевают защиту, созданную людьми, не желающими менять свои привычки. Это, конечно, может быть и довольно утопическим видением.

Какими могут быть такие способы?

Таппола: Я думаю, что красота и доброта – это вещи, которые оказывают глубокое влияние на нас, если мы позволяем искусству взаимодействовать с нами. Затем я бы также вернулась к идее сопереживания.

Сиитари: И я бы сказала, что в этом случае само место расположения также важно. Это также дает вам некоторые идеи об окружающей среде и природе, потому что это само по себе такое прекрасное место и опыт.

Таппола: Это даёт вам историческую перспективу, а также новую пространственную перспективу. Если вы открыты, это позволяет вам увидеть себя в отношении к другим, к истории, ко времени, к своему месту в природе.

Сиитари: Это природа и окружающая среда вместе с произведениями искусства, которые помогают вам сформулировать определённые вещи. Может быть, не вербально, но эмоционально. Всё это вместе работает в нужном направлении.

Таппола: Если вы поедете на остров, это действительно место, где вы можете позволить себе открыться, – природа там настолько мощная.

Сиитари: Да, но с другой стороны, вам не стоит также слишком романтизировать это. Тут есть не только красивая природа, но и противоречивая история этого места и вообще современной жизни.

Таппола: И всё это ужасное и прекрасное взаимосвязано, присутствует в одном и том же пространстве. Это даёт перспективу понимания человеческой природы.

Из четырех экологических принципов, сформулированных Коммонером, ещё один заключался в том, что «природа знает лучше». Согласны ли вы с этим и что, по-вашему, под этим подразумевается?

Таппола: Возможно, это больше связано с различными способами улучшения природы в то время, когда мы не знали обо всех эффектах химических соединений, которые мы десятилетие за десятилетием сбрасывали в природу. Я не думаю, что все четыре закона экологии были так важны для нас, как первый. Но это также означает, что природа разработала решения, и у неё есть микроорганизмы, экология и процессы, которые намного превосходят то, что мы, люди, можем понять, когда вмешиваемся в природу. После всего, что мы натворили, мы теперь живём с последствиями, которые мы не могли понять в то время, когда мы это делали. Таким образом, это существенно для ситуации, в которой мы сейчас находимся.

Сиитари: Я бы сказала, что природа знает лучше в том смысле, что она выжила. Остров – хороший пример: он всегда начинает восстанавливаться, как только мы оставляем его в покое. Он выживет и после людей. Это своего рода навык, которым он обладает.

Таппола: И это на самом деле мы, люди и наши цивилизации, подвергаемся опасности из-за наших собственных действий. Природа найдёт способы продолжить своё существование – так или иначе.

Валлисаари. Фото: Matti Pyykkö