Резина. Гипс. Не снимать до ноября
Разговор с краснодарской арт-группой Recycle
28/07/2015
Фото: предоставлены арт-группой Recycle, автор – Кристина Романо
Группа Recycle – это два молодых художника, Андрей Блохин и Георгий Кузнецов, выпускники краснодарской Художественно-промышленной академии, лауреаты крупнейшей в России Премии Кандинского 2010 года. Известны своими монументальными скульптурами из гипса, полиуретановой резины, пластика, в общем, того, что подлежит переработке. Во всяком случае, одну из их работ – гигантскую букву F, которая одновременно и крест, и символическое обозначение «Фейсбука», – точно видели многие.
В параллельной программе 56-й Венецианской биеннале Recycle презентовали свой новый проект – тотальную site-specific-инсталляцию Conversion («Обращение»). Старинная церковь Св. Антонина, основанная еще в VII веке, теперь (до ноября этого года) место, в котором «новые апостолы» обращают в «новую веру» – веру виртуальной реальности, райских облаков хранения всей информации, ответов на вопросы и вечную жизнь после смерти в одной из социальных сетей. В центре алтаря – крест всё того же «Фейсбука».
Arterritory поговорил с арт-группой Recycle, точнее, с одним из её участников Андреем Блохиным о новой работе, духовном и виртуальном мире, современных ритуалах и о том, как и кому «Гугл» заменил Бога.
Андрей, добрый день! Мы будем все вместе разговаривать или вы один ответите на вопросы?
Егор тут сейчас весь в гипсе бегает, поэтому я сам обо всём расскажу, а он, если что, присоединится.
А он в гипсе, потому что что-то сломал себе или…
Нет, он бегает в гипсе, потому что мы сейчас делаем новые скульптуры (смеётся).
Тогда начнём. Мне кажется логичным начать нашу беседу с разговора о вашей последней работе Conversion, которая была представлена в параллельной программе 56-й Венецианской биеннале. Название работы, на мой взгляд, исключительно удачное: оно многозначно, оно вступает в семантическую перекличку с названием вашей группы. В данном случае мы имеем дело с неким превращением – грубо говоря, мусор вдруг становится тем, из чего состоит произведение искусства, средневековая церковь – современной, «информационной церковью» и так далее…
Всё верно, у слова «сonversion» есть два значения. Одно как раз техническое – оно подразумевает преобразование одной системы координат в другую, изменение формата файла, в общем, любые изменения. А другое значение – религиозное, обращение из одной религии в другую, или «обращение в веру», как ещё говорят. И нам очень важно было показать эту инсталляцию в церкви Св. Антонина.
Проект Conversion мы готовили около года. Думали и старались максимально вписать эти объекты в пространство церкви, рассуждали, искали параллели между виртуальным и духовным миром. Оба эти мира так или иначе существуют, единственное, что мы не можем их потрогать, как-то физически ощутить. И довольно часто эти миры пересекаются. Например, на колокольне церкви, в которой мы делали эту инсталляцию, стоят цифровые антенны для передачи радиосигнала. Исторически так сложилось, что кресты ставили на самые высокие точки, а теперь рядом с этими крестами стоят антенны сотовой связи для того, чтобы осуществлять раздачу связи... И мы фантазировали на тему новых ритуалов, новых религий, новых миров и того, как всё это друг на друга влияет. Ну и вот что из этого получилось.
Но вообще обращение к христианской символике, иконографии – оно ведь не новое для вас? Были же до этого и «Врата», и «Скрижали», и были витражи, на которых Кенни (герой из мультипликационного сериала «South Park» – прим. автора) был вами представлен как великомученик… Conversion для вас – это такое концентрированное высказывание, соединение всех размышлений на тему виртуальных и духовных миров?
Да, в какой-то степени так, это аккумуляция исследований той темы, которой мы начали заниматься ещё несколько лет назад и над которой продолжаем работать. В 2012 году в Мультимедиа Арт Музее была наша выставка Paradise Network, на которой как раз был показан и «Фейсбук», что сейчас стоит как бы в центре алтаря инсталляции в Венеции, и «Врата», и «Скрижали», и многое другое. Эта тема каким-то образом будет присутствовать и в наших новых работах, но уже в немного другом контексте. Сейчас мы переходим на несколько другие стилистические и визуальные ходы, но в принципе, это всё так же смешивается с тем, что мы уже делали.
Recycle Group. Конференц-колл. Пластиковая сетка. 300 × 500 см. 2014. Пресс-фото
Я очень хорошо помню ту выставку в ММАМ. Мне кажется, что уже тогда ваш «Фейсбук» визуально считывался как латинский крест, у которого просто завалилась на одну сторону верхушка. Но в Венеции «Фейсбук», помещённый в центр инсталляции, в центр алтаря, считывается ещё чётче и своим видом словно обещает присутствующим если не небесное царство, то точно вечную жизнь в одной из социальной сетей.
Так и есть. Но в 2012 году с «Фейсбуком» мы пытались показать пример некоего виртуального рая, потому что на свою страницу в социальной сети люди выкладывают всё самое лучшее, что у них есть и чем они хотят поделиться, создают себе такое райское гнездо. И профайл этих людей, согласно возможностям социальной сети, может жить вечно.
Расскажите о том, как выбиралось место для инсталляции, тем более, если для вас было важно поместить инсталляцию именно в церковь.
Да, у нас изначально была такая идея, мы стали подбирать место, в конце концов нам повезло с церковью Св. Антонина.
Это ведь действующая церковь, вам пришлось получать специальное разрешение от священнослужителей на размещение проекта?
Я бы не сказал, что она полностью действующая: есть только одна комната, в которой и проходят все церковные ритуалы. А в плане согласований и получения разрешения никаких сложностей не было. Мы встречались с католическим кардиналом, показывали ему план экспозиции, все эскизы, рассказывали, где будет стоять «Фейсбук», где будут расположены другие элементы инсталляции. Католическая церковь более-менее лояльна к таким вещам, у неё меньше жёстких критериев на тему того, что можно, а что нельзя. К тому же в Венеции много церковных зданий сдаётся под разны еvent’ы: в той же церкви на прошлой биеннале была выставка Ай Вэйвэя. Открытие, точнее два открытия, прошли тоже довольно хорошо. На превью-показе было очень много людей абсолютно разных конфессий, была даже замечен один раввин… На следующий день было второе открытие, уже более спокойное, на него пришли в основном наши друзья и партнёры из Америки. В общем, всё было очень мирно.
Возможно ли в России, исходя из сегодняшнего культурного контекста, показать проект Conversion так, как он задуман – знак «Фейсбука», алтари и так далее, но только в стенах православной церкви?
Сильно в этом сомневаюсь, думаю, что такое вряд ли разрешат. Мы не думали об этом, ни с кем не разговаривали, да у нас и нет такой задачи. Нам важно само пространство, а не те ритуалы, которые в нём происходят.
Интересен ещё и такой момент. Для вас как для художников Conversion – это что? Это создание такой антиутопии – мира, в котором гаджет и виртуальная реальность заменила всё?
В большей степени это иронические мотивы, у нас нет такой конкретной привязки к религии. Точнее, для нас не является принципиальной работа именно с христианской тематикой. Conversion – это ведь иронический взгляд на то, что может произойти в мире при определенном раскладе событий. Мы создали некий фантазийный мир, который и проецируем на жизненные реалии. Ведь если подумать, то у людей очень много времени занимают все эти гаджеты и вообще виртуальная реальность. Раньше человек мог прийти в церковь, чтобы задать все интересующие его вопросы, а сейчас, скорее всего, он для поиска ответа на какой-то вопрос воспользуется «Гуглом».
При том что в «Гугле» на интересующий вопрос пользователю может ответить как раз священник. Есть же очень классная и забавная история: один псковский батюшка ведёт в сети свой блог, и каждый может спросить его абсолютно о чём угодно. Ну, например, можно ли сглазить кота по интернету и так далее.
И у Папы Римского есть аккаунт в «Твиттере», так что с этим всё нормально.
Если вдуматься, то и язык этого виртуального мира тоже такой, немного «божественный» – все эти «иконки», волшебные «облака»…
Да, ведь так и есть. Но вы только представьте, что существует облако – просто космических размеров место для хранилища абсолютно любых данных, из которого ничто не исчезает, не стирается и так далее. И существуют профайлы людей, которые умерли, – человека уже нет, а его страничка в социальной сети есть. И получается достаточно забавная игра с виртуальным, потусторонним миром, которого мы не знаем – всё это светится красивыми значками у нас на дисплее, но за этими значками кроется гораздо большее значение, чем мы можем себе представить. И есть момент сакрализации, который мы как раз на этой выставке показываем.
Это сам по себе очень масштабный проект и, кажется, дорогой в плане производства?
Да, довольно дорогой. Нам помогли партнеры – это La Fabrique Barbot et Fournier, французская компания, организованная Олегом Черкуновым для поддержки русского искусства за границей. Это галерея «Триумф», которая в большей степени отвечала за функционирование всех процессов и Музей современного искусства, который здесь предстал как бы был музеем на выезде. Объекты мы изготавливали в нашей студии в Краснодаре и отсюда уже везли в Венецию.
А технологический процесс?
Ну, он вообще у нас всегда длинный и сложный: мы искали нужные текстуры, мы снимали с них силиконовые формы, мы использовали новые технологии, с которыми не работали до этого, – гидроабразивную резку и так далее. Использовали новые для нас материалы, например, дерево. То есть были какие-то технологические эксперименты, но они есть в любом проекте, который мы начинаем.
С этим всё понятно, а какие у вас планы?
На следующей неделе мы едем в Исландию, будем снимать там наш новый проект. Потом будет Арт-Стамбул, в октябре у нас персональная выставка в Лондоне, в феврале выставка в Париже. На небольшой персональной выставке в Лондоне мы представим свой новый проект, выполненный в новой для нас технологии: до этого мы никогда не занимались фотографией, а теперь в Исландии снимем фотопроект, который покажем в виде инсталляции. На самом деле правильно подобранный технологический ключ – это тоже инструмент.
