Когда всё становится слышимым
С основным медиумом своего искусства – звуком – петербургская художница Анна Мартыненко обращается очень деликатно: она его почти не записывает и тем более не запирает внутрь чёрных ящиков компьютеров и ящичков сэмплеров, как многие саунд-артисты. Вместо этого Мартыненко – всего лишь! – демонстрирует интонации, которыми обладают различные поверхности, и находит для звуковых ландшафтов графические способы представления. Она предлагает остановиться, услышать и внутренне проанализировать услышанное, нанеся точки в системе координат. Современный художник в её лице выступает ретранслятором, то есть посредником между природой и зрителем, который должен буквально «навострить уши». В мире, где почти всё увидено и присвоено жадным взглядом, для каждого человека ещё осталась масса изменчивого и свободно переносимого воздухом звука. Недавно художница с проектом «Вибриссы» стала одним из лауреатов конкурса молодых художников Nova Art 8, проходившего под девизом «Новая кожа. Миф технологического тела». Звуковой ряд городской обыденности оказывается плотным, но совсем не монотонным, если попытаться понять его, и здесь на помощь приходят работы Анны Мартыненко.
Я из семьи художников, но в детстве училась музыке. Родители поделили между мной и сестрой так: я стану музыкантом, как мой отчим, а сестра художником, как мама. Всё было чётко – я ходила в музыкальную, а сестра в художественную школу. Когда я училась в Институте имени Герцена на кафедре музейной педагогики, куда попала скорее случайно, меня интересовал научный подход к живописи и вообще научное искусство – тянуло изучать труды по теории цвета и света, Кандинского, Вагнера, Иванова. Синтез искусств всегда был мне интересен. Я решила, что найду его в театре, и пошла учиться в Театральную академию на художника-постановщика. Мне очень повезло с мастером – Валерий Исаакович Полуновский учил думать с карандашом в руке, и мне кажется, что это очень близко к современному искусству. Увлёкшись театром, я окончательно поняла, что в среде художников мне комфортнее всего. В театре с доминирующей ролью режиссёра мне сложно, а в современном искусстве получается высказываться.
С детства мне говорили, отличая от сестры, что я – не художник, и хотя я не против называться как угодно, всё же хотелось, чтобы официально, в дипломе, для социума было написано «художник». Как раз недавно впервые потребовался для работы мой диплом – министерству культуры важно, что там значится. Теперь у меня поставлена галочка, есть социальное оправдание.
Совсем другая сторона медали – моя страсть к точным наукам и вычислениям. Возможно, здесь есть терапевтические смыслы: я часто тону в информации, отчего переживаю сильный стресс. Моя любовь к цифрам – по сути, желание убежать от шума и суеты, просто «посчитать овечек» и успокоиться. Когда не тебя считают, а ты считаешь, можно быть хозяином своих действий, самой изучать мир и выбирать в нём важное – вот моя демонстративная позиция. В своих работах я документирую звуки и за счёт этого делаю их значимыми – переведённый на бумагу звук не забывается сразу, а существует дольше и больше. Отчасти это игра в учёного – выраженное в графиках приобретает форму научной серьёзности. Форму моих звуковых карт я позаимствовала в Лаборатории физиологии слуха Института физиологии имени И.П. Павлова, но в исследованиях используется только половина круга, а я работаю на 360 градусов. Участвуя в их эксперименте, я узнала, что у меня слух выше нормы, я очень хорошо все слышу!
Я часто работаю со звуком потому, что если переключаться со зрения на другие органы человеческого восприятия, то слух будет самым очевидным: закрываешь глаза, включаешь мозг, и получается, что можешь слышать осознанно. Мои проекты – про внимание к внешнему миру, только через разные органы чувств. Всё, что я создаю, – это оптика, то есть различные способы взгляда на окружающее.
Идея кинетических объектов «Порядок вещей» появилась задолго до воплощения. Придя в мастерскую в студии «Непокоренные», я еще не знала, какой будет форма, но понимала, что мне интересно работать с предметами, различными деталями и фактурами, внимательно изучать физическую реальность, различными способами извлекать из неё информацию, смотреть самой и предлагать это зрителю. Этой серии предшествовала работа для выпускной выставки курса в «Школе молодого художника» Института «Про Арте», там я взаимодействовала с целым зданием, заброшенным флигелем во дворе петербургского Музея Шаляпина: отрисовала в виде информационной панели все формы окон, наложила их друг на друга и получила рисунок, прослушала контактным микрофоном звучание всех поверхностей. В итоге я предъявила сводку, полную информацию об этом руинированном флигеле внутри очень благополучного и рафинированного музея, сделав видимым то, что невидимо.
Из проекта «Звуковые карты». 2019-2020
Звук для меня – это информация о предмете, наравне с отрисовкой в графике или измерением в цифрах: интересно показывать то, что изначально находится вне поля внимания людей. Если внятно подать и укрупнить какие-то мелкие детали, возникает вопрос о манипулятивной логике, и сразу стремишься её избежать, отказаться от предначертанных траекторий, маршрутов и действий, очень часто решённых за нас. Стоит отвлечься, остановиться, помедитировать на трещинку и внимательно её изучить, чтобы поставить перед собой вопрос о ценностях в информационно насыщенном мире. Звук и графическая информация о предмете становятся способом остановки времени и выворачивания наизнанку отдельной точки из физического окружения. По сути дела, это возможность отдохнуть и выдохнуть, прийти в себя.
С началом самоизоляции в прошлом году я какое-то время просто ходила по улицам и слушала, как изменились звуки. Я делала это в те же самые дни недели и часы, как и за две недели или месяц до наступления локдауна. Исчез шум автомобилей, и я услышала много интересного – особенно плеск воды, который раньше не был слышен на Прачечном мосту. Как раз тогда проект Waterfront объявил open call для создания объектов на набережных, и я придумала Водофон. Именно во время самоизоляции я сделала трубу, чтобы слушать плеск воды.
Фото: Илья Давыдов
Кто-то долго слушает Водофон и не может оторваться – «О, это прямо целая музыка», а кто-то сразу говорит «Я ничего не слышу» – зависит от людей, ну, и от волн, конечно, потому что иногда волны на Неве есть, иногда нет. Звук из «стационарного» Водофона, который сейчас установлен на Петровской набережной, был задокументирован, но у меня нет потребности собирать аудиоколлекцию – в принципе, её можно сделать, но проект будет уже про другое. Обычно я не делаю field recordings – интересно придумывать самой, а не использовать уже существующие способы. Хотя в новом проекте «Вибриссы» я использовала микрофоны как усилитель звука.
Я вмонтировала маленькие микрофончики в подошвы сандалий, которые можно надеть поверх обуви и при ходьбе слушать разные городские поверхности. Песок, гравий, древесная щепа, галька, крупнозернистый и гладкий асфальт, шлифованный и нешлифованный камень, бетон – я послушала все их в разных местах, пока готовила прибор. Опробовав его вместе с несколькими ближайшими друзьями, я получила новый опыт и теперь понимаю, что всё вокруг звучит очень конкретно: человек производит звуки, которые просто не слышно из-за шума. Например, мне очень понравилось слушать щепу около деревьев, она прекрасно звучит. Мелкий гравий – тоже прямо массаж для ушей! Теперь я имею суперспособность – знаю, как звучат все поверхности, слышу и понимаю звучание собственных шагов. На выставке демонстрируется видеодокументация, для которой я специально ходила по территории «Севкабеля» и вела запись непосредственно с устройства, чтобы зрители могли услышать пространство, где находятся, и пережить чувство вовлечения.
Моей задачей было сделать новый орган, с которым человек может по-другому себя ощущать в пространстве. У меня нет желания внедрять эту технологию, но я готова предложить людям надеть такие микрофоны и пойти прогуляться, если они захотят. В рамках исследования территории этот художественный прибор поможет услышать свой район. Урбанисты делают специальные карты фактур поверхностей района, а я постепенно создаю атлас звуков мест, в которых я была, он привязан к гугл-карте – на ней уже есть не только Петербург, но и Тюмень, Донбасс, сейчас собираюсь в Мурманскую область и буду наблюдать там звуки.
По-моему, терапия заключается в связи с природой. Я считываю звуковые события, на которые многие люди не обращают внимания, чувствую их. Город узнаётся через звуки – я как будто трогаю его и глажу, от этого мне становится комфортнее. Многим город кажется чужеродным, а мне хочется присвоить его как природу, он должен стать дружественным, среда обитания человека должна быть знакома и понятна. Когда всё становится слышимым, ходить гораздо интереснее – иногда я замечаю то, что другие не замечают: «О, что-то пролетело!»
Из серии «Порядок вещей». 2019-2021
Возможно, мои будущие проекты немного сдвинутся в сторону социальной работы. Недавно я проводила небольшой мастер-класс для подростков в Манеже – у нас был «звуковой пленэр», мы ходили по району Коломны и слушали разные звуки. Слушать звуки, называть их, определять их источник либо не определять – это как квест, после которого многие говорят, что слышат город по-другому. Я думаю, что опыт осознанного слушания может быть интересен многим людям. Мне удалось это проверить в процессе реализации индивидуальных звуковых прогулок с регистрацией звуков в районе Литейного проспекта и набережных – «Прогулка к воде» и «Регистрация шума. Розовый маршрут». Я нашла несколько интересных звуковых точек, выстроила их в определённый маршрут и предложила всем желающим пройти по нему. Например, во дворе, где попеременно работают 16 вентиляций, я предлагала участникам отметить на плане, какие звучат именно сейчас. На Литейном проспекте есть арка, действующая как усилитель, – с двух сторон она закрыта дверьми так, что пространство резонирует и усиливает любой звук. На одной стороне Невы под Литейным мостом в основном слышны плеск воды и крики чаек, а на другой – ужасно агрессивная машинная среда. Мне кажется, что в будущем города будут стремиться к какой-то звуковой экологичности, станут тише.
Проект «Регистрация шума. Розовый маршрут». 2021
Проект «Регистрация шума. Розовый маршрут». 2021
У меня личных звуков вообще нет – как человек скорее не эмоциональный, я пока не встречала никаких пронзительных звуков, которые бы вызвали сильные чувства. Для меня всё окружающее одинаково интересно, а звук – это ещё одна характеристика материала. Мы так сильно погружены в информационный мир, что теряемся в нем и отрываемся от физического. Вернуться к нему можно через звук, фактуры, поверхности, ощущение и погружение в какие-то отдельные детали. И не обязательно звук – например, сейчас я готовлю проект со слепками различных городских поверхностей, где буду изучать их рельеф через рисунок. Звуки, рисунки, слепки, графики и цифры говорят мне про материал, про среду, это мой способ исследования и связи с физическим миром, дружбы с ним.
