Вскрыть всю «липкость существования»
Интервью с эстонской художницей Дарьей Пополитовой о том, как украшение может выступать и как агент современного искусства, и как инструмент исследования
Дарья Пополитова (1989) хорошо известна любителям эстонского авторского украшения. Её первые серии родились в середине прошлого десятилетия, даря разнообразные формы новой (второй) жизни советским столовым приборам – от сурового минимализма стальных зубцов вилок, трансформированных в серьги и кольца коллекции «Kliv», до поп-артовских эффектных оттенков эмали на чайных ложках, превращённых в броши и серьги коллекции «Echo». После первых скорее остроумно-декоративных серий в творчестве Пополитовой появился интерес к более тотальным решениям: её последние выставки отставляют на задний план прикладной характер и известную автономность ювелирного искусства, делая упор на его потенциал в качестве объекта и одновременно агента современного искусства, исследования и философии.
Во многом эту тенденцию поддерживает обучение Пополитовой в докторантуре Эстонской академии художеств. Тем не менее её «докторантские» выставки – третья и последняя из которых открылась 8 августа в галерее Hobusepea («Хобузепеа») в Старом городе Таллина – представляют собой не квазинаучные выкладки, но особое пространство, где встречаются юмор, элементы эзотерики и скрытые элементы эмпирических наблюдений. В этом почерк её выставок отличается от доминирующих в Эстонии экспозиций современного украшения, где преобладают минимализм и абстрактная поэзия: Пополитова не боится работать с абсурдными и богатыми деталями нарративами.
Фрагмент экспозиции «Тактилит: камень, который щекочет взгляд». Фото: Дарья Пополитова
Твоя новая персональная выставка называется «Тактилит: камень, который щекочет взгляд». Расскажи об этом проекте – это ведь не первая подобная выставка, а продолжение уже обозначенной темы, созданного тобой некоего полуфантастического мира с соответствующими его особой логике героями и событиями. Ведь и сам тактилит – вымышленный, а не реальный камень?
Да, как и в случае моей предыдущей персональной выставки «Магический хот-спот» (2020, галерея Vent Space, Таллин), здесь главный герой – фиктивный персонаж, ювелирная колдунья Серафита. Это персона, принадлежащая к авторитетному кругу по созданию «сверхобъектов», при помощи которых можно решить некую проблему. По сути, «сверхобъекты» – это вещи, которые участвуют в формировании какой-то ситуации; каналы, соединяющие своей материальностью с чем-то нематериальным. Это случается, когда человек проецирует на вещи свои ожидания. К примеру, что украшение обозначит его социальный статус или защитит от сглаза.
Серафита совершает видеоритуалы с использованием украшений – ироничные зарисовки на тему каких-то значимых моментов в жизни человека, с одной стороны праздничных, а с другой – повседневных. Например, в видеоработе «Как сделать другого важным» Серафита намеренно формализирует и одновременно банализирует ситуацию: человек ощущает свою значимость, когда ему преподносится «медаль за заслуги». На самой медали написано «ткань» и «серебро 925», т.е. просто констатация материалов, из которых она изготовлена. Видео сняты в стиле роликов-инструкций (tutorials) канала Youtube: например, подробно заснято, как нужно открывать замок медали и вдевать её иглу в одежду. Так образом, на выставке присутствует некая обыденность праздничности.
Да, «тактилит» – это вымышленное название архетипичного камня для ручной обработки, а также телесного взаимодействия. Этим я хотела подчеркнуть тактильную природу использования украшений, а также обратить внимание зрителя на то, что происходит за кулисами готового украшения – как люди надевают его на своё тело или на тело других, с какими интимными ритуалами это сопричастно. Другими словами, я хотела максимально связать работы с телами самих зрителей: с теми, кто воспринимает или потенциально носит украшения. И, как ни парадоксально это звучит, я хочу сделать это без участия физических украшений. Цель моей творческой практики – скорее создать изображение, чем «реальный» объект. Главные работы на выставке – это видео, посредством которых я хочу добиться эффекта иммерсивности и аффекциональности зрителя.
Фрагмент экспозиции «Тактилит: камень, который щекочет взгляд». Фото: Дарья Пополитова
Но на выставке будут присутствовать и сами «сверхукрашения», не только их видеоизображения? Я вижу у тебя на столе очень интересное ожерелье – какую роль оно играет?
Да, украшения как объекты тоже будут экспонированы – но, скорее, в качестве вещественных «реликвий» видеоработ. Это ожерелье с очень сложным замком играет главную роль в видео «Как привлечь близость». Если позвать на помощь человека, чтобы застегнуть это украшение, привораживается близость: всё это выглядит как юмористический видеоскетч. В то же время этот «ритуал» напрямую связан с функцией украшения – закрывается замок, создаётся связь между людьми. Телесный ритуал, в котором обычные объекты становятся значимыми участниками события, создаёт ситуативную «мякоть», которая обволакивает объекты и участников события.
Теоретики обращали много внимания на формирование символизма украшений, избегая при этом вопросов сенсорных и аффективных аспектов тела. Так, нередко упускалась интимная составляющая – телесность и ситуативность. Интимные чувства, присущие телу, в европейской школе до сих пор традиционно считались низшими, банальными. Сейчас мы наблюдаем взрыв интереса к различным чувствам, особенно к прикосновению и тактильности – в том числе в феноменологическом прочтении. Т.е. не в утилитарном или биологическом смысле, а как уникальный опыт, пронизывающий все тело в пространстве и времени. Как мне кажется, с этим новым осознанием прикосновения приходит и понимание новых возможностей в искусстве.
Фрагмент экспозиции «Тактилит: камень, который щекочет взгляд». Фото: Дарья Пополитова
Прикосновение – не как локальный контакт, а как некий окружающий тебя целостный опыт?
Да, не изолированный контакт между кожей и объектом, а ситуация в целом – меня очень привлекает холистичность феноменологической концепции. Вынося на первый план такие тактильные моменты, нарочито выявляя их сентиментальность, я хочу, как в романе Жана-Поля Сартра «Тошнота», вскрыть всю «липкость существования». Избавить вещи от их символизма, от избыточного смысла, от рационализма – и тем самым «впиться» в плоть данности. В этой данности есть украшение как материальный объект, сделанный из металла, который ощущается прохладным постукиванием или поглаживанием по телу. Украшения на моей прошлогодней выставке «Магический хот-спот» вызывали даже болезненные ощущения или эмоцию отвращения. Этот спектр ощущений от просмотра видеоработ довольно-таки велик. И это все идёт в мою исследовательскую «копилку». Когда я узнаю о том, что зритель испытал, то понимаю, как развить свой художественный опыт и поделиться выводами. Предложить свои способы и решения, в т.ч. использования тактильности в визуальности украшения.
Фрагмент экспозиции «Тактилит: камень, который щекочет взгляд». Фото: Дарья Пополитова
Откуда ты черпаешь формы для своих «сверхобъектов»? Это сознательные заимствования – скажем, из другой визуальной области, или поиск семантически более нейтральных абстрактных форм?
Даже не знаю, как ответить на этот вопрос. Я, разумеется, не пришла из вакуума – всё, что я читаю и вижу, потребляю и обсуждаю, накладывает на меня свой отпечаток. Но прямых источников заимствования нет, это такая стилистическая игра.
Эта выставка – часть твоего творческого исследования в рамках докторантуры в Эстонской академии художеств. Причём третья и последняя. Расскажи о том, как изменилась постановка твоего исследовательского вопроса за время обучения в докторантуре. Как мне кажется, ты поступала с интересом к актуальному сейчас вопросу виртуальной реальности и миру высоких технологий, твои первые работы были связаны с цифровым потенциалом ювелирных объектов. А сейчас – довольно-таки неожиданным, но очень захватывающим образом – ты привлекла тематику «высоких материй», элемент эзотерики и ритуальных функций украшений. Как бы ты объяснила этот «парадигматический сдвиг»?
Меня интересует прежде всего тема репрезентации в современном украшении: в области как теории, так и практики, поскольку современное украшение как таковое – это постоянно саморефлектирующая студийная практика, ориентированная на тело. Тело, конечно, здесь понятие растяжимое, и студия тоже. Тематику своего исследования я описываю прежде всего посредством того, что повлияло на меня как на художника. Это современные художественные направления, круг знакомств, литература, инфопотребление. Поэтому и докторское исследование неотделимо от личности художника: я считаю, что в исследовании важно описать подводные мотивы.
Формулировка исследовательского вопроса не происходила для меня постепенно, а наоборот, ворвалась в ритмы моей исследовательской деятельности. Это было сформулировано в диалоге: не помню с кем, но помню чувство, которое я испытала. Этот вопрос был настолько созвучен с тем, что я делаю, хочу делать и развивать, что как бы уколол меня своим точным изложением – когда в одной точке сошлось доселе размытое. Видимо, этот вопрос формировался латентно, но теперь я ясно поняла, как это следует развивать. Меня интересуют возможности влияния на зрителя с помощью цифрового изображения украшения и посредством художественной практики. Я изготавливаю изображения, а не реальные объекты.
Моё исследование состоит из выставочной трилогии. В своей первой выставке «iTouch Store» (2019, зал-сейф галереи ювелирного искусства A-gallerii, Таллин) я соединила основные идеи исследования. А именно – объединила концепцию тактильной визуальности (термин, заимствованный из теории кино и обозначающий качество киноизображения, направленное на создание аффективных и иммерсивных эффектов) с цифровым изображением украшения. Тема была почерпнута из интернет-культуры и онлайн-шопинга, из феномена потребления цифровых изображений, из товаризации услуг и вещей. Также присутствовала ирония. Но эти элементы – цифровая культура и ирония – они просто есть, я их как таковые не изучаю.
В рамках моей первой «докторантской» выставки ещё не сложилась эзотерическая стилистика, но был посыл: через представление украшений как товар (были ценники), через некую легенду (текст у каждого украшения сродни стилю рекламы). Здесь ещё не было фантастического элемента, но присутствовал потенциал «сверхобъекта». Товар-украшение был нацелен на решение проблемы, связанной с цифровым потреблением визуального материала. К примеру, для «дигитального (цифрового) детокса» нужно было использовать специальное украшение с кисточкой, «обрабатывая» им дважды в день чистую кожу лица.
Это всё очень напоминало фетишизацию объектов, соединение с некоей сенсуализацией и спиритуализацией. И последующие выставки уже начали развиваться в направлении более эзотерическом – мифологизированного нарратива. И вместе с тем тактильного измерения, которое наполняет эти символические области человеческого бытия. В каждой теме я ищу тактильный потенциал, топографическую и ситуативную мякоть. Я заставляю украшение служить теме, в то время как оно прогибается, скручивается, дрожит, липнет, щекочет. Меня не интересует символизм: да, он присутствует в выставках, но только для контраста, чтобы материальность украшения «выпучивалась» на его фоне настолько, чтобы зритель смог это почувствовать.
Во время второй «докторантской» выставки проходил хэппенинг: я предлагала сеанс гадания, выступая одновременно исследователем под прикрытием. Раскладывая карты и т.д., я также задавала вопрос: «Были ли какие-нибудь моменты в видео, которые вызывали телесные переживания?» Люди, склонные к интеллектуальной деятельности, начинали тут же предлагать различные интерпретации. И я это понимаю, ведь слов, описывающих опыт ношения украшений, очень мало. Поэтому мои работы нередко вызывают смех у зрителей: ведь я не возношу, не создаю высокий смысл. Я снимаю мистику, хотя и парадоксальным образом обращаясь к ней стилистически. Выставочная тематика – это своего рода клей, который контекстуализирует мой исследовательский объект, хотя публика обращает на этот момент гораздо больше внимания. Наверное, потому что он понятен, выведен в область словесного.
Фрагмент экспозиции «Тактилит: камень, который щекочет взгляд». Фото: Дарья Пополитова
Также, как мне кажется, для тебя важным моментом является не создание украшений, т.е. объектов ювелирного искусства как такового, а диалог с более широким полем современного искусства, культуры и общества в целом.
Как развитие интересующих тебя тем продвигалось в рамках докторского исследования? Ты можешь уже сказать, какое значение имело/имеет для тебя обучение в докторантуре Эстонской академии художеств по программе, задуманной для творческих дисциплин?
Честно говоря, я не планировала это делать. Как правило, на выставке украшение – это статичный объект, помещённый в витрину, и т.д. И тут получается парадокс: на самом же деле украшения предназначены для ношения, опыта. Меня интересует, может ли видео или движущаяся картинка повлиять на зрителя более интенсивно, чем украшение как вырванный из своей первичной функции и контекста автономный статичный артефакт в пространстве выставки. Для меня ключевым является не «для» или «при» искусстве, а «посредством». Я думаю посредством материала, посредством выставки и её возможностей. Каждый проект состоит как минимум из влияний на художника, выбора темы, сенсорно воспринимаемого аспекта, из реакции зрителей.
Для меня всё начинается с украшений: так, с размышлений о декоративной и символической функциях национального эстонского украшения, броши «сыльг», родилась работа-инструкция «Как интегрироваться в общество». Уколов палец национальным украшением, следовало размазать каплю крови по экрану со своей фотографией, проговаривая при этом аффирмации: «Я хорошо говорю на эстонском», «Я конкурентоспособен на местном рынке труда» и т.д. В другой видеоработе, где использовались фейс-фильтры драг-квинов, я трансформировала фотопортреты политиков местной консервативной партии: получился эстетический и символический сдвиг – который, однако, не произошёл на самом деле. Но к этому довольно провокативному решению я пришла через размышления об украшениях.
Дело в том, что я не ищу способов закрепить какое-то значение, меня не интересует – правда это или ложь, правильно или неправильно. Меня интересует только данность: как вещи являются нам в акте нашего бытия. Моё исследование содержит описание этих актов: посредством интервью зрителей я приближаюсь к их субъективному опыту. Я слушаю об их пребывании, об их впечатлении о выставке. О том, как процесс просмотра изображения украшения был для кого-то облегчающим, для кого-то тревожащим; кто-то плакал, кто-то испытал ощущение ускорения, а кто-то почувствовал, словно действие происходило с ним самим; кто-то отворачивал голову, кто-то вспоминал об ощущении помады на губах; кому-то было неловко, кому-то было стыдно; кто-то чувствовал упоение, а кто-то радость. Это такой феноменологический подход: я описываю то, как человек себя ощущал в ситуации. При этом названный опыт – данность, которую нельзя ставить под сомнение.
В описании таких субъективных опытов трудно искать универсализацию, поэтому я не собираюсь ничего обобщать. В описании опыта и состоит смысл моего исследования. Конечно, чем дальше, тем увлекательнее: тем больше ты чувствуешь, что создаёшь что-то важное для своей области как художник-исследователь. Первый год мне было немного сложно понять, что происходит, а потом я сориентировалась. До этого я не обращала так много внимания на теоретическую составляющую, а с поступлением в докторантуру смогла осознать связь практического и теоретического, сформулировать свою методологию: для меня стало важным не что, а как. Тут важен процесс: искусство становится исследованием, когда ты объясняешь и анализируешь все свои этапы. Как в науке ты объясняешь, как добился нового результата. Если считать искусство новым знанием, созданием новых смыслов, то за кулисами есть некий процесс, который воплощается в произведении, но в своих разных этапах остаётся невидимым.
Всё главное не в темах, а в методологии – как я получаю информацию. Так я пришла к персоне колдуньи Серафиты: меня смущал метод прямого интервью, и я стала искать способы провести интервью в общей стилистике выставки. Такой игровой формат подошёл гораздо лучше. Магическая «бутафория» создаёт ситуацию, располагающую зрителя поделиться со мной переживаниями, опытом от соприкосновения с украшениями. Я называю это «магическо-рациональным методом»: с одной стороны, я отхожу от протоколов получения квалитативной информации, а с другой – я их все же беру в расчёт. Мне кажется, что посредством того, что я делаю, получится в какой-то степени сделать вклад в современное искусство украшения: обогатить эту область формами концептуального мышления, методами визуальной коммуникации. Это важный вопрос, который набирает обороты в актуальном контексте современного ювелирного искусства, где практика художников формируется цифровым измерением.
Дарья Пополитова
Сейчас с твоим творчеством можно также познакомиться на курируемой антропологом Франциско Мартинесом выставке «Во время упадка» (открыта до 3 октября в музее шахтёрского дела в Кохтла-Нымме). Как я понимаю, видеоинсталляция «Эстима Кодума» была создана специально для контекста Ида-Вирумаа (северо-восточного региона Эстонии с преобладающим русскоязычным населением и активным сланцедобывающим и перерабатывающим сектором)?
Её мне было делать легко, ведь я сама родом из Ида-Вирумаа, из Силламяэ. В рамках программы докторантуры в Академии у нас был курс творческого письма (creative writing). Преподаватель говорил нам о материальности языка: о языке как поверхности. Не о том, что означают слова, но как влияет на значение то, как мы их говорим: воплощённая материальность. Тогда я подумала, что сделаю работу о русско-эстонском языковом и культурном гибриде, который может быть совсем непонятен выходцам из России. Я хотела «отпраздновать» нашу местную разноликость: не избегать различий, а их преувеличить. Мой молодой человек – эстонец, и в нашем микрокосмосе много словечек и выражений, которые возникают вне правил языка, на стыке разных языковых логик. И это, я думаю, характерно для речи многих местных: как русских, так и эстонцев. Для этой выставки я хотела создать монстра, дав ему право на жизнь. Используя местный материал – сланец – и слова, пришедшие когда-то давно в эстонский язык из русского, я как бы соединилась с духом места.
Фрагмент экспозиции «Тактилит: камень, который щекочет взгляд». Фото: Дарья Пополитова
Можешь уже поделиться творческими планами на осень и зиму? Как повлиял на них пресловутый коронавирус? Пришлось ли тебе радикально пересматривать свою деятельность: от чего-то отказываться и, наоборот, осваивать новые навыки и области?
Помимо оформления и защиты докторской, я планирую совместно с Кейу Крикманн курировать выставку в Музее прикладного искусства и дизайна под рабочим названием «Adornment», включая не только украшения и аксессуары, но и, к примеру, одежду и затрагивая тему естественного и искусственного. Есть представление о природе как о чём-то стихийно красивом, но ведь природа может быть и ужасна. Мы хотели бы рассмотреть тему монструозности через практику украшения тела, экспонируя как работы современных авторов, так и классику прикладного искусства. Я не думаю, что здесь будет какой-то единый мотив – скорее, получится некий гибридный нарратив.
Сейчас я много занимаюсь докторской работой, на что коронавирус практически не повлиял. Если честно, я практически не успела прорефлектировать на эту тему. В период изоляции у меня был видеоперформанс «Jewellery Facemask: Pandemic Special»: я использовала украшения своих друзей, чтобы «соединиться» с их духом. Меня стало больше интересовать, как украшение участвует в (видео-)акте и движении.
