Боже, мяу!
Алина Глазун. «Seu plures hiemes / Много ли зим». Галерея MYTH, Санкт-Петербург. 15 января – 28 февраля, 2021
Алина Глазун – из тех современных авторов, чьи работы помогали преодолевать сложности пандемического года, когда близость стала особой ценностью не только между людьми, но и в отношениях с произведениями искусства. Всё то, что раньше могло проходить по разряду «милых мелочей», теперь невероятно выросло в сознании. Художественный почерк Глазун последние три-четыре года ни с кем не спутать: для её объектов, устроенных просто и в то же время сложно (и как раз поэтому с трудом поддающихся пересказу), слово «домашний» всегда казалось одним из самых подходящих и не принижающих смысл сделанного.
Способ создания работ остаётся одним и тем же, но их значение меняется буквально на наших глазах. Свой материал художница извлекает из всем знакомого мира массового вкуса: берёт китчевые поделки, бархат и велюр с леопардовым узором, стеклярус и бижутерию, тесьму и кисти – так что техника и форма работ уже становится комментарием к их содержанию. Смена контекста – испытанный в искусстве приём, но при этом Глазун дорожит собственным характером всякой вещи и старается следовать за ним. Ко всему добавляется игра «Эрудит», используемая в качестве шрифтовой кассы, и невольный обсессивный подсчёт баллов в слове. Фраза «Что здесь написано», выложенная жёлтыми буквами по чёрному квадрату в три строки, даёт в сумме 33 очка.
Каждый объект обладает завершённостью и совершенством ювелирного изделия. Соединённые в произведение элементы воздействуют по отдельности и в целом: фактуры и абрисы прочитываются взглядом последовательно, слой за слоем. В результате в работах совсем небольшого размера возникает сильное согласное звучание, вокруг них завязывается пространство. Ещё одно действующее свойство этих объектов – в их воображаемой, обещаемой и непременной осязательности. Так достигается близкий к религиозному эффект, который художница с искусствоведческим образованием использует сознательно и умело.
Первую выставку 2021 года в галерее MYTH открывают светящиеся голубые буквы на красном бархатном фоне, крупно сообщающие «Это только начало», и понимать их можно как угодно. Кто же говорит со зрителем в работах Глазун, кому принадлежат реплики и как бы «в сторону» сказанные случайные фразы? Кажется, это известная ещё сюрреалистам поэтическая техника «говорения невпопад». Но если все слова берутся из жизни, то значит, жизнь изменилась. Это стало ясно ещё в середине прошлого года в петербургском пространстве «Третье место», где при входе во двор экспонировалась сделанная художницей арка с надписью «Страшновато». Гуру московского концептуализма Андрей Монастырский в этом случае говорил о подключении к источнику коллективного бессознательного.
Мысль, с которой мы имеем дело в работах Глазун, так легка и случайна, что не всегда требует грамматических подробностей. Художница продолжает описывать окружающий мир, но теперь в её словаре (не уместнее ли сказать «в букваре»?) встречаются такие весомые понятия, как «Триумф», «Сила», «Вера», «Гордость», «Власть», «Воля». Чтобы не слишком отягощаться и задумываться, рядом с каждым из них есть физиономия кота. На нынешней выставке котам художницы отведена главная роль. Алина Глазун постоянно поддерживает кошачий приют Moscow Breed, и в арт-мире хорошо известны имена её котов – Улисс и Федр, чьими парадными портретами недавно был украшен дворовый фасад Музея Москвы. По признанию участвующего в проекте фотографа Александра Гронского, съёмка домашних животных оказалась непростой профессиональной задачей.
На полотнищах, которыми завешены стены главного галерейного зала, фотографии двух котов совмещены с повторяющимися неоновыми буквами, то ли взывающими, то ли причитающими, – «Боже». Что такое котики, как не доказательство божественного существования, данное нам в ощущениях? Рисунок шубки любого дворового кота, её пятна и полоски не повторяются никогда, при сильном увеличении, как на выставленных фото, ни один волосок кошачьего меха не похож на другой. Кот свернувшийся или вытянувшийся с лёгкостью служит иллюстрацией геометрической формы фрактала. Поэтому все религиозные ассоциации на выставке очевидны. Как говорил Клайв Льюис, «Человек с собакой или котом затыкает дыру в мироздании». Питомцы служили поддержкой хозяевам – говоря о своих котах, художница предпочитает слово «мама», – весь прошедший год.
Об организации выставочного пространства как сакрального пишет и художник Георгий Литичевский, в начале текста к выставке раскрывая смысл названия «Много ли зим», взятый из оды Горация, откуда и известное всем пожелание carpe diem, то есть «лови момент». Фраза «Seu plures hiemes» призывает встречать неизбежные испытания не просто философски, но с весельем. Он продолжает: «На выставке Алины Глазун ничего не возбраняется. Каждый волен видеть всё что ему угодно и интерпретировать увиденное в меру своего воображения и изобретательности».
Между камерными настенными вещами и значительно превосходящими их в размерах объектами паблик-арта Алины Глазун нет разрыва – экспозиция в галерее MYTH выглядит гармонично и продуманно. Попутно на этой выставке художница кладёт свой камушек на чашу весов в по-прежнему актуальном идеологическом споре между приверженцами «больших нарративов», чреватых тоталитарностью, и сторонниками всего самодельного, естественно произрастающего, малозначительного и неугнетающего в искусстве. Невероятная ирония заключается в том, что вечные и большие истины могут произноситься от лица кота. Во времена моды на «персонажность» в постмодернизме и московском концептуализме автор мог прятаться за фиктивной личностью, но передать трансгуманистическим жестом право высказывания котикам стало возможно только в нашу эпоху мемов.
Все фотографии: Александр Гронский для галереи MYTH
С одной стороны, Глазун открыта декоративному, природа которого очень точно осознаётся и проблематизируется, с другой – в каждой работе обязателен выход в концептуальное. Жанр и медиум этого искусства постоянно переопределяется художницей. Разомкнутость и лёгкость её искусства привлекает больше всего. Интересно думать, что партию в скрэббл и, скажем, вышивание бисером объединяет почти одна и та же физическая моторика. На осмыслении и поэтизации таких миниатюрных, точных, часто почти незаметных движений – как внешних, так и внутренних – построено всё искусство Алин Глазун.
