Дмитрий Гутов и железные иконы
27/03/2012
В России сейчас очередная массовая и довольно дурацкая история. В Храм Христа Спасителя пару недель назад забралась девицы из группы Pussy Riot и немного покривлялись на амвоне, делая вид, что поют песню. Петь они не пели, но это представление потом вставили в свой клип. Их нашли и арестовали (не всех), хотят надолго посадить. Причём не вполне понятно, по какому обвинению. Упоминается оскорбление святынь и верующих, поскольку они-де осуществили «панк-молебен» с исполнением антипутинской песни – хотя ничего они там вообще не пели. Не говоря уже о том, что ещё до этого успели записать (тоже, пока не вывели – но без каких-либо последствий) кусок для клипа ещё и в Елоховском соборе. В итоге, общественность против РПЦ МП, которая даже в лице Патриарха не склонна прощать им эту выходку (непонятно, какую именно), а требует кары.
Казалось бы, мало ли что на свете происходит, но Россия хоть и большая, зато по натуре – то ли коллективная, то ли коммунальная. Короче, всё касается всех и это всё должно быть устроено только одним способом. По-разному на одно и то же взглянуть нельзя, потому что правда – всегда одна. Из этого проистекают эмоции, битвы и готовность каждого дать отпор всем и всему. Это, конечно, осложняет восприятие российской действительности за пределами её территорий, ну а там теперь так: злая и консервативная церковь против свободных деятелей искусств. Поэтому каждый, кто сделает что-нибудь против злой церкви, сразу же будет зачислен в искусство.
И вот в этот-то момент современный и идеологически левый художник Д.Гутов открывает свою выставку. А там пять работ: из полос железа спаяны иконы. Пять, очень хорошо известных. Троица, например. Но борьбу с церковью тут усмотреть нельзя никак: всё сделано так, что и мысли об иконоборчестве и т.п. возникнуть не может. Тем более, что Гутов еще диплом в институте по иконописи писал. А сейчас сделал иконы в технике, в которой работает уже лет пять.
Сделал и против воли оказался внутри всех этих общественно-церковных отношений. Понятно, он тут ничего не приурочивал – за пару недель работы не сделать, да и у галереи расписание. Мало того, в иных обстоятельствах на него кто-нибудь из тупо-религиозных граждан тоже бы мог бы наехать: как так, делать иконы из железяк? И вообще, а благословение ему кто-то дал? Тема надругательства возникнуть могла, идиотов хватает, но вот сейчас как-то даже и наоборот: могут ведь отнестись и с другой стороны, что ж такое – прогрессивный художник делает иконы? Впрочем, пока таких претензий еще не было. Хотя, разумеется, идиотов хватает с обеих сторон, а выставка открылась только в прошлый четверг. Хорошо хоть Гутов успел пояснить смысл и основание своих действий в статье, появившейся накануне открытия. Может, обойдётся и с этой стороны.
Ситуация дурацкая. Все давно понимают, что литература, например, бывает разной. Бульварная, для интеллигентов, нон-фикшн, детская, современная и т.п. Все привыкли, что нельзя вот так вообще: «литература». Она разная для разных людей. Или ещё проще: Москва. Что ли москвичи, все эти 14, что ли, миллионов, они примерно одно и то же? Нет же. А вот оба участника нынешнего противостояния – и искусство, и церковь – до сих пор воспринимаются как что-то неделимое. И искусство только одно, и в церкви люди все тоже одинаковы. И вот как бы сошлись теперь две неделимости… «Вообще-то мы собирались поговорить об искусстве и церкви на фоне этой выставки, а не на фоне pussy», – грустно написал в своем ЖЖ Марат Гельман, в чьей галерее выставка и открылась.
Всё это, разумеется, осложняет дальнейшее развитие отсутствующей в российском обществе толерантности, а также и мультикультурности. В чём и печаль: очень хорошая выставка с неочевидным смыслом, а вот приходится тратить кучу слов на то, чтобы объяснить, в каких вариантах она может восприниматься. А чтобы отдельно – нет, там так не бывает. Поэтому всё это предисловие – затем только, чтобы избавиться от лишнего, которое, однако, не учитывать тоже нельзя. Такая жизнь, коллективизм и коммунальность используют для своего расцвета любой повод.
Теперь можно считать, что от внешних обстоятельств Гутов отгорожен и можно заняться сутью дела. Он сделал металлические варианты пяти хорошо известных икон. Возможно, их нельзя считать иконами, а это объекты, которые представляют собой иконы. Но, в общем-то, это как раз они и есть – потому что это именно они. Пусть даже скорее всего сделаны без благословения. Это не главное, и, вообще, тут совсем другая история.
Собственно, это иконы, если только смотреть на них прямо. Тогда будет просто четкая графическая почти пропись. Другая история начинается, если подойти к ним близко. Так они выглядят, если смотреть в упор и чуть сзади. Ну, полный хаос металлических полос и прутьев.
Потом не спеша отходишь и вот ещё три фотографии, чтобы увидеть, как из хаоса все фокусируется и, наконец, становится чётким и единственно возможным: Оранта.
Всё это сделано не ради оптического фокуса, это я поясняю, как всё ощущается на самом деле. Причем когда смотришь близко и сбоку – это, конечно, не тот объект, который сразу бы узнал, поглядев на него от входа – как на последней фотографии. Но только объект и вблизи уже втягивает в себя, заставляя опознать себя еще до того, как всё станет быть в каноническом виде. Что ли сам наводит на себя фокус.
Можно даже додумать это ощущение так, что есть, значит, в мире какая-то такая реальность, которой не мешает ничего – ей совершенно всё равно, в каком виде она будет опознана, ей всё равно, как себя предъявить. Исходник реализует себя как угодно, хотя бы и через сваренный металлолом. Ну, подобное верно не только в отношении выставки Гутова, но если она позволяет сейчас говорить об этом, то почему бы нет?
Вот ещё что: работы сделаны в 2012 году, а исходные иконы существуют очень давно. Значит, они продолжают существовать, предъявляя себя даже в новых вариантах. Можно допустить, что это утверждение излишне сентиментально, только вот ничего комфортного в этом факте нет. Это вообще какое-то другое существование, а длинные истории могут быть и невыносимыми, просто тут о хороших историях. В том числе и о тех, с которыми соотносишься по жизни и утрата которых стала бы даже личной катастрофой. Но вот их давно уже не было – а существуют ли они ещё или их и не было, а придумал?
Данный Гутов конкретно демонстрирует, что долгие вещи если и не присутствуют в жизни постоянно, то в неё приходят. Пусть не часто, но и этого достаточно, чтобы знать, что они ещё существуют, что есть какое-то другое – не архивное, а просто не мелькающее постоянно пространство, где их всегда можно найти. А иногда – здесь через Гутова – оно само предъявляет свое существование. Тут не об иконах, о самом пространстве. Какие-то вещи не всякий день рядом, что не мешает им существовать и приходить: даже в виде пустоты, заключенной – в железные у Гутова – здешние рамки.
Тут же и совсем уже частный опыт: не получается всегда быть в своём раю – не там, где уютно или где лучшие воспоминания, а где соответствуешь самому себе. Но достаточно оказываться там время от времени. Или, что то же самое, ощущать, когда это пространство само приходит к тебе. Иногда для этого хватит и утреннего кофе, а за окном дождь, ну и музыка какая-нибудь, даже в таком простом варианте. Так что это пространство и не далеко, и никуда не сбегает, конечно.
Фотографии автора
