Шум города и память в деталях
В Киеве до мая открыта выставка номинантов премии PinchukArtCentre, крупнейшей награды для украинских художников не старше 35 лет
Премия PinchukArtCentre была учреждена одиннадцать лет назад и в 2020 году будет присуждаться в шестой раз. Она вручается раз в два года, возрастной ценз участников – не старше 35 лет. Победителей в трех номинациях – а это главный (250 000 грн / ~ 9400 EUR), а также первый и второй специальные призы (60 000 грн / ~ 2450 EUR) – в марте определит международное жюри, состав которого можно посмотреть тут. Заявок по принципу самовыдвижения в этом году было подано порядка полутора тысяч. Работы из итогового списка двадцати финалистов, сформированного отборочной комиссией, до мая экспонируются в залах PinchukArtCentre. Посетители выставки могут не просто увидеть срез молодого украинского искусства, но проголосовать за собственного фаворита – один из художников по традиции получит приз зрительских симпатий.
Анна Щербина. Диспозиция властного взгляда на примере пейзажа военного времени. 2020. Настенная роспись углём
Бросая беглый взгляд на историю премии, нельзя не отметить её репрезентативность для ситуации в местном искусстве. Премия если не открывает новые имена, то уж точно «держит нос по ветру», и акценты, расставляемые при награждении, находят созвучие в искусстве последующих лет. Немалая часть её авторов не только известна в Украине, но вписана в сети международного культурного сотрудничества. «Открытая группа», неоднократно претендовавшая на премию и выигравшая её в 2015 году, представляла страну на 58-й Венецианской биеннале. Никита Кадан, взявший главный приз в 2011 году, открывает выставку за выставкой на крупных зарубежных площадках. Фильм Анатолия Белова из премиального списка 2013 года украшает постоянную экспозицию Музея современного искусства Кракова – список можно продолжать.
С другой стороны, премии адресовали упреки в «пристрастности», приверженности тому или иному поколению авторов. Повторяемость имён среди финалистов и победителей порой не может не бросаться в глаза. Но, хотя в этом году дуэт Романа Химея и Яремы Малащука (второй специальный приз 2018) номинируется на неё повторно, а Николай Карабинович (первый специальный приз в 2018 году) – уже в третий раз, «обновление» конкурса, по словам куратора экспозиции номинантов Александры Тряновой, оказалось максимально явным. И Трянова, и главный куратор PinchukArtCentre Бьорн Гельдхоф, общаясь накануне вернисажа с прессой, отметили присутствие среди финалистов наибольшего по сравнению с прошлыми годами количества новых имён.
Александра Кадзевич.
Откуда им знать. 2018. Диптих, акрил, пастель, коллаж, дерево
Сработала не только естественная смена поколений – ряд прошлых участников уже не могут претендовать на премию из-за ограничений по возрасту. Сама отборочная комиссия, по словам одного из её представителей, куратора и критика Константина Дорошенко, «оказалась настроенной на перемены и обновление». Которые, впрочем, действительно сработали по части смены имён, но не обязательно – поколений. Работы художников, вышедших на авансцену во второй половине 2000-х гг. (Ксения Гнилицкая), на выставке соседствуют с проектами авторов начинающих или имеющих несопоставимо иной творческий багаж (Тимофей Максименко, Алина Соколова).
* * *
Стоит сказать о том, что, на взгляд автора, начиная как минимум с 2013 года выбор работ, претендующих на соискание приза, оставляет ощущение если не целостности, то определённой внутренней последовательности, при которой проекты, может быть, не воспринимаются единым блоком, но оттеняют друг друга и рифмуются между собой. В работах финалистов каждого года так или иначе заметны тематические ассоциации, позволяющие не просто говорить о «духе времени», но и нагляднее увидеть изменения, произошедшие в динамике премии по сравнению с предыдущими её выпусками.
Катя Бучацкая. Рекорд боли. 2020. Гипс, натуральные материалы, дневник
В случае премии 2013 года условной тематической рамкой стали ревизия идентичности в обстоятельствах ожидаемых перемен и роста протестных настроений, имеющих свою историю и контекст. Евгения Белорусец выступила с фотосерией «Украинская красота», снятой на Западе Украины, а Олег Грищенко – с инсталляцией «Великая украинская стена» со множеством исторических цитат как палимпсестом поверх культурно-исторической памяти страны. Анна Звягинцева представила серию проволочных «рисунков», увековечивших невидимый ежедневный женский труд. Николай Ридный в инсталляции «Вода камень точит» выставил в ряд гранитные реплики милицейских сапог, а рядом крутился фильм об изготовившем их каменотёсе – бывшем милиционере.
В 2015 году, что ожидаемо, основной темой стал внешнеполитический кризис, охвативший Украину в связи с аннексией Крыма и войной, развязанной на востоке страны. Эти сюжеты были сквозными едва ли не в большинстве номинированных на премию работ, включая проект Романа Михайлова об истории депортации крымских татар, инсталляцию Катерины Ермолаевой «Блокада воспоминаний» с интерьерами домов её родителей, находящихся в нынешней зоне военного конфликта. Этот выпуск премии, пожалуй, был наиболее политизированным и ориентированным на актуальную повестку дня. Евгения Белорусец представила работу на тему декоммунизации, проекты Николая Ридного и Сергея Петлюка рефлексировали на тему общества после Майдана. Выбор жюри, впрочем, был не в пользу проектов, прямолинейно иллюстрирующих злободневную повестку дня: выигравшая премию Открытая группа в работе «Только для внутреннего пользования» документировала коммуникацию с людьми, встреченными в транспорте по пути в Киев, фокусируясь на проживании повседневности в условиях политического насилия «на расстоянии вытянутой руки».
Ситуация 2018 года (перерыв с момента вручения предыдущей премии составил не два, а три года) и время, прошедшее с момента аннексии Крыма и начала войны, похоже, допускали возможность взгляда на вещи с дистанции. Политика из работ не ушла (взять хотя бы «Памятник жертвам» Сергея Радкевича), но критика неудовлетворяющей действительности в случае нынешней выставки перестала быть тождественной её деконструкции и разоблачению. Она приняла форму антропологических наблюдений за тем, каким образом и из чего эта действительность складывается и в какие слои истории – личной или социальной – уходит своими корнями.
Юлі Голуб. Смотри, у неё борода! 2019–2020. Видео
39’00”, стереозвук
Олег Перковский документировал недостроенные здания в современном Ужгороде. Фотосерия Юлии Кривич была посвящена футбольным хулиганам, добровольцам АТО и правым активистам, вписанным в контекст модной городской жизни до полной неразличимости в ней. Эмоции людей в фильме Юлианы Голуб задавались транслируемыми на экран сводками новостей из мировых СМИ, опосредующих наше восприятие жизни. Катерина Ермолаева создала портреты девяти своих субличностей, берущих на себя разные аспекты её жизни, при этом доказывая в лучших традициях Кэрол Ханиш, что нет ничего более политического, чем личное.
* * *
Работы номинантов на премию 2020 года, кажется, продолжают линию, обозначившуюся два года назад, внутри которой социальная рефлексия не обязательно разворачивается в плоскости идеологии и не всегда сводится к прямой критике порядка вещей. Фоном на выставке, конечно, по-прежнему остаётся война. О ней напоминает, в частности, мурал Анны Щербины, написанный по итогам поездок с правозащитной миссией «Восток SOS» по селам Луганской области и обобщенно изображающий «серую зону» между мирной и военной территориями. Фильм харьковчанина Павла Гражданского смонтирован из реальных телесюжетов о людях, чья жизнь – во время учебы в кадетском училище или службы в горячих точках – оказывается профессионально связана с войной. Фильм пронизан духом милитаризма, который начинает казаться чем-то будничным, естественным и вплетенным в ткань повседневной жизни.
Павел Гражданский. Изувечено. 2020.
Зацикленное видео
Эти работы, вероятно, симптоматичны относительно эмоционального фона жизни в Украине сегодня, где невозможно заниматься искусством, забывая, что рядом идет война и на горизонте, очевидно, маячит угроза правого радикализма. Но художники на выставке не стремятся ограничить свою рефлексию ситуацией «здесь и сейчас» и обращаются к более широкому контексту истории и проблемам культурной памяти.
Андрей Рачинский и Даниил Ревковский. Шалопаи. 2019–2020. Перформанс, фотография, рисунок, тексты, объекты
Невероятно зрелищная инсталляция Андрея Рачинского и Даниила Ревковского «Бешкетники» о кровавых бандах «бегунов», орудовавших в Кривом Роге в 1980–1990-е гг., с одной стороны, напоминает о росте агрессии и нетерпимости. Но с другой, она выполнена с долей иронии и карикатурности, позволяющей отстраниться от её агрессивного начала. На другом уровне восприятия она отсылает к непроработанным травмам прошлого, до сих пор резонирующим внутри сегодняшнего дня.
Николай Карабинович.
Как можно дальше. 2020.
Зацикленное видео, музыкальная шкатулка, текст
В иной модальности сделана инсталляция Николая Карабиновича «Как можно дальше». В углу зала спрятана музыкальная шкатулка, исполняющая мотив песни, существующей у греков и евреев. У первых она повествует о любви, у вторых – о проводах юноши на войну. В зале транслируется видеопроекция с автобусом, привозящим группу туристов к высыхающему лиману Куяльник в Одессе – родном городе художника, жители которого, включая его семью с греческими и еврейскими корнями, прятались здесь в пещерах во время бомбардировок. Историческое и автобиографическое, личное и политическое оказываются переплетены друг с другом, а реконструируемая художником карта истории – война, Холокост, депортация греков Причерноморья в Центральную Азию – символически накладывается на карту конкретной территории.
Политические и общественные перемены, маячившие на горизонте в 2013 году, к 2019–2020 гг. реализовались далеко не все и не так, как они ожидались. Острая фаза общественно-политического кризиса постепенно утихла, и в русле жизни, входящей в свою колею, необходимо осмыслить и переизобрести себя заново. Вероятно, отсюда интерес к автобиографической составляющей, сквозящий в ряде работ. Например, у Ирины Кудри, стилизовавшей свой фильм «Женские истории с Кирой Терентьевой» под известную телепрограмму. Художница исполняет роль ведущей, также главной героини передачи – якобы начинающей киноактрисы, от лица которой ведёт повествование, подвергая ревизии и пересобирая собственную биографию. Осознавая себя в контексте субъективных откровений и в более широкой социальной перспективе, упоминая феминистское движение, уличные протесты, трагические перипетии семейной истории и пр.
АнтиГонна (в соавторстве с Андреем Бойко).
Бесконечная история болезни. Киевские порноужасы, часть первая. СБИЙКА
Тема гендера, затронутая у Кудри как одна из возможных наравне с остальными, стала осевой в инсталляции АнтиГонны «Бесконечная история болезни. Киевские порноужасы» (совместно с Андреем Бойко) с рядом видеозарисовок на тему пороков общества, чей назидательный смысл нарочито усилен и доведён до театрализованного гротеска. Героями двухчастного видео Оксаны Казьминой «Мутации. Ни сказка, ни мюзикл» стали персонажи украинского квир-сообщества, которые делятся своими историями и взглядами, одновременно с этим примеряя только что купленную одежду из секонд-хенда. Они как будто травестируют происходящее своим перформансом, но их истории и реплики касаются серьёзных вопросов – человеческих отношений, осознания себя, возможностей более широкой и нестандартной трактовки гендерной идентичности.
Критика действующего порядка у многих художников выражается в интересе к деталям, которыми авторы манипулируют, перекомпонуя реальность под новым углом зрения*. Тимофей Максименко работает с городскими шумами. Микшируя их в реальном времени в непосредственной близости от издающих их городских объектов, он транслирует получившийся нойз в наушники собравшимся зрителям. Художник не критикует эксцессы урбанизма, но представляет шумы как естественную часть среды обитания горожанина, которая поддается эстетизации и контролю. Участники студии «12345678910» из Днепра в проекте «Бетонный блок тяжелее человека» обратили внимание на «стихийные формы» городского планирования, нередко создаваемые самими жителями (бетонные глыбы на пути въезда автомобилей во двор и пр.), дополнили и преобразили некоторые из них, сделав более дружественными и привлекательными.
Бетонный блок тяжелее
человека. 2019–2020.
Сооружение из бетонных
блоков, фотообои,
литография, фотоархив,
металлический стол
Премия Pinchuk Art Center вручается в национальном масштабе, и большинство её номинантов живут и работают в Украине. Нынешнюю экспозицию двадцати финалистов при этом сложно назвать сугубо украинской. Большинство проектов можно легко представить на крупной международной выставке, а их посыл – экстраполировать намного шире локального контекста. В личной беседе накануне открытия выставки Бьорн Гельдхоф говорил об открытости языка нынешних номинантов, основное намерение большинства из которых – не убедить другого в своей правоте, но оставить место сомнению и вопросам. Принимая награду в 2011 году, Никита Кадан говорил о необходимости для современных художников выйти в публичное поле, настаивая на беньяминовской политизации искусства. Новое поколение украинских авторов не отказывается от политического высказывания, но делает его более персональным и субъективным, более внимательным к деталям и в расширенном историческом поле, и в узкой ситуации сегодняшнего дня.
________________________________
* За наблюдения, изложенные в этом абзаце, автор выражает благодарность коллеге Константину Дорошенко, чьи слова здесь частично процитированы.
