Павел Отдельнов об Acting Out
Экспресс-интервью с выставляющимся в Лондоне художником из России
С 13 октября до 28 января в лондонском культурном центре Pushkin House проходит первая персональная выставка в Великобритании российского художника Павла Отдельнова. Работы, представленные в Acting Out, создавались специально для исторического помещения Пушкинского дома в Блумсбери. Это критический комментарий художника к продолжающейся гуманитарной катастрофе, связанной с войной в Украине. Картины Отдельнова – это попытка проявить механизмы и настроения, которые привели к той войне, которая всё ещё продолжается сегодня. Художник работал над этой экспозицией в Великобритании как участник программы Global Talent, разработанной Arts Council England и поддержанной Pushkin House.
Бункер. 2022
О проектах Павла мы не раз писали на портале (в том числе ровно год назад было опубликовано и большое интервью об экспозиции «Звенящий след», посвящённой истории и последствиям советского Атомного проекта на Южном Урале). Мы снова связались с художником, чтобы узнать о выставке и месте её проведения поподробнее.
Что для вас значит Pushkin House, основанный в 1954 году, в разгар холодной войны сообществом эмигрантов из России и британских специалистов-русистов? Каков ваш взгляд на эту институцию и её историю? Как вы чувствуете это пространство?
Это независимая площадка для межкультурного диалога с большой историей. Я бы сказал, что это уникальное место, собирающее вокруг себя людей, которые изучают русский язык, интересующееся русской историей и культурой и одновременно не подотчётное официальным властям России. Место, в котором возможны независимые высказывания и диалог. Здесь очень большая программа: обсуждения новых книг, написанных о современной России, дискуссии и встречи с историками. Первый англичанин, с которым я познакомился здесь, пишет диссертацию про Серафима Саровского и отражение этой фигуры в истории и в литературе Серебряного века. Многие, несмотря на творящийся ужас, продолжают интересоваться историей России и учат русский язык.
Пространство самого дома никак нельзя назвать выставочным. Это дом XVIII века с колоннами, каминами, сохранившимся декором, роялем и узкой лестницей. Для меня было настоящим вызовом придумать выставку для этого места. При этом почти ничего нельзя было менять, и не было денег на экспозиционную застройку. Это было очень непростой задачей.
Груз 200. 2022
Есть ли общая идея у экспозиции Acting Out? Как вы осмысляете сам термин, ставший названием выставки?
Мы начали обсуждать мой выставочный проект ещё в июне прошлого года. Я думал о продолжении «Звенящего следа» и переходе к теме холодной войны. Первоначально это должна была быть выставка о сохранившихся следах холодной войны и о нескольких эпизодах той войны. Я придумал всю экспозицию и нарисовал эскизы работ в середине февраля этого года. Казалось, я придумал отличную выставку. Но после начала настоящей войны делать выставку о холодной войне стало не совсем уместно. Поэтому я заново придумал эту выставку, но уже как размышление о том, что привело Россию к катастрофе, как происходящее стало возможным. Название я взял из языка психотерапии, оно означает отыгрывание, истеричный переход в состояние агрессии. Одновременно в нём звучит обида и желание изменить прошлое, отыграть назад.
Выставка начинается с официозной ковровой дорожки, уходящей в никуда, и символического спуска в бункер. Вся экспозиция состоит из трёх разделов, перетекающих один в другой: «Ресентимент», «Поколение» и «Прекрасное далёко». И от первого к последнему нужно подниматься по лестнице. Здесь есть две работы, посвящённые путчу, попытке консервативной контрреволюции 1991 года. Которая всё-таки произошла в настоящем. Работу «Серые костюмы» я задумал ещё до выставки, когда увидел заседание Совета безопасности 21 февраля 2022 года. «Лебединое озеро» я придумал ещё раньше. На моей выставке вместо балерин у меня стоящие живой цепью ОМОНовцы. Целый раздел я посвятил моим соотечественникам, покинувшим страну, и тем, кто вернётся «грузом 200». Здесь есть и композиционное рондо, когда машина времени из «Гостьи из будущего» и ядерный чемоданчик оказываются чем-то очень похожим. Здесь будущее оказывается прошлым, а ностальгия оказывается отравленной и очень опасной. В том, что делает руководство моей страны, я вижу истеричную попытку любой ценой остановить непонятное для них будущее. В котором им, разумеется, нет места.
Парад. 2022
Выставка – попытка взглянуть на российское общество и его современное состояние. Некоторые работы на ней почти плакатны. Как поменялась ваша художественная оптика за последнее время? Стало ли для вас важнее «прямое высказывание», прямая оценка?
Да, прямое высказывание стало важнее и актуальнее. Гражданская позиция художника сейчас важнее, чем художественные качества, точнее, она сама стала художественным качеством. Возможно, в моих последних работах появилось больше плакатности, тем не менее искусство для меня остается пространством рефлексии. На первый взгляд несвоевременной и даже неуместной. Но я нахожусь внутри того времени, которое я не выбирал, и считаю своим долгом говорить изнутри него. Говорить в том числе и как гражданин страны, которую я тоже не выбирал. Я считаю очень важным осознать произошедшую с нами катастрофу и понять, что сделало ее возможной.
Есть ещё один важный момент. Люди привыкли смотреть на трагические события прошлого со «светлой» стороны, с точки зрения того, кто прав. И часто забывают, что историю пишут победители. И это огромная ошибка. Кроме того, что власти присваивают и инструментализируют победы прошлого, чтобы оправдать свои действия в настоящем, есть ещё одна большая опасность. Ни в литературе, ни в кинематографе почти нигде нет взгляда на геноцид и военные преступления от имени людей, просто исполнявших приказы, или обывателей, тихо живших в стране, от имени которой происходила агрессия, и при этом уверенных, что они «не участвуют в политике». Что они «не знают всей правды», а тому, кто руководит страной, конечно, виднее. Мы не говорили на уроках истории и литературы в школе о банальности зла. О том, что предательством может быть не только переход на сторону врага (в кавычках или без них), а обычное подчинение и конформизм. В котором каждый найдёт себе миллион оправданий. Кроме «Благоволительниц» Джонатана Литтелла я не помню произведений, глубоко осмысляющих это изнутри. Это та точка, из которой некомфортно смотреть, об этом невыносимо думать. Гораздо проще думать о неких справедливых «своих» и расчеловечивать «чужих». Логика расчеловечивания работает всегда в одну сторону. Именно на этом построена пропаганда. И поэтому в культуре так мало сделано, чтобы иметь эту необходимую всем вакцину. Осознание личной ответственности – это очень болезненный опыт. И за этот опыт приходится платить непомерную цену. Поэтому я верю, что мой голос может быть важен.
Поколение. 2022
Стена. 2022
Вы – один из тех художников, кто открыто высказался против агрессии в Украине с самого её начала. Но до сих пор сохраняется впечатление, что таких, как вы, меньшинство. Нет и открытой поддержки, но нет и заметного противостояния. Как вам кажется – почему?
Думаю, что противостояние внутри России в сфере культуры не очень заметно по нескольким простым причинам. Не буду говорить про цензуру и новые законы, по которым можно получить непомерный уголовный срок в российской тюрьме, это и так понятно. Недавно шло обсуждение новых инструкций, которые запрещают муниципальным выставочным залам показывать художников, выразивших антивоенную позицию. Художники, которые остались в стране, ушли в своеобразное подполье, показывают работы на квартирных выставках или в не самых известных местах. Их выставки с антивоенными высказываниями обходятся без широкой огласки. Разумеется, никто не напишет про них – просто чтобы не подставлять самих авторов, членов их семей, выставочную площадку и своё издание. К тому же любое антивоенное высказывание внутри страны – это очень смелый жест. Но даже жест, который требует отчаянной смелости от художника, живущего в России, для зрителя, смотрящего из-за рубежа, будет выглядеть ничтожно слабым. И любое публичное высказывание, скорее всего, вызовет множество этических вопросов. Как, например, недавняя полемика по поводу надписей на стенах в Петербурге, сделанных Андреем Андреевым.
Открытая поддержка, разумеется, даже внутри страны выглядит непристойной, и те, кто поддерживает, скорее всего, не решаются высказываться, чтобы избежать ненависти своих коллег, абсолютное большинство которых против.
Фрагменты экспозиции Acting Out в лондонском Pushkin House
Верхнее изображение: Серые костюмы. 2022. Фрагмент
