Искусство некроимперии
Партия мёртвых против фатальной идеологии
Чтобы погрузиться в красный шёлк гроба, нужна известная смелость. Но оказавшись внутри, чувствуешь, как собираются в стройный ряд мысли, и полиритмы окружающей жизни прекращают свой нервный стук. Форма гроба умиротворяет своей предсказуемостью. Как-то снежным днём прошлого ноября я шагнул в гроб и тем самым получил членство в Партии мёртвых, владеющей этим то ли движимым, то ли недвижимым имуществом. Партия мёртвых – одна из самых активных художественных групп России, выступающих против войны в Украине; с тех пор, как война началась, я часто тоскую по фальшивому, но необходимому утешению похоронного ритуала. В современной России гроб – самое комфортное место для тех, кто сомневается в умении человечества жить.
Партия мёртвых 
Партию мёртвых дискурсивно лепит Максим Евстропов, философ и нойз-музыкант из Санкт-Петербурга. В 2020 году он изложил платформу Партии в тексте «Партия мёртвых: от некрореализма к некроактивизму», опубликованном в ХЖ. Евстропов начинал свою художественную деятельность в группе {родина}, занимавшейся субверсивной аффирмацией в стремительно изолирующейся от западного мира России. В ходе акции «Ради вашей безопасности» (2014) члены группы обвязывали верёвками посетителей одного из петербургских вернисажей и рекомендовали с помощью мегафонов «сохранять спокойствие» «ради вашей безопасности». Акцию «Увы-парад» (2016) можно считать прямой предшественницей Партии мёртвых. Члены {родины} прошлись по Санкт-Петербургу с пессимистическими лозунгами: «Давайте это терпеть», «Родился, потерпел, умер», «Все мертвы, но некоторые мертвее». Вооружившись посылом последней из вышеперечисленных констатаций, Партия мёртвых превратила её в «этико-политическую программу». Лозунги Партии прямее. «Мёртвых больше», наверное, ключевой: он связан с фактом, который Евстропов любит цитировать в своих текстах и интервью, – согласно подсчётам, на нашей планете уже побывало более триллиона мертвецов, в разы больше, чем ныне живущих.
Партия мёртвых 
Как и {родина}, Партия мёртвых начинала с гротескных пародий на дисциплинарные стратегии в школе, армии и российской повседневности в целом. Теперь, однако, акции партии ретроспективно выглядят как критический реализм, правдивое искусство нашей эпохи. К тому же, будучи «этико-политической программой», это искусство ещё и чрезвычайно эффективно. До 24 февраля наши столкновения со смертью касались быта и семьи. Близкие родственники умирали по естественным причинам или из-за несчастных случаев. Трагедия коснулась и Евстропова, который не скрывает, что Партия мёртвых для него – проработка травмы. Будучи одним из яснейших мыслителей современной России, он превратил горе в инструмент эмансипации. Пикеты Партии мёртвых рельефно демонстрируют современное политическое пространство России.
Партия мёртвых 
Для жителей столиц те войны, которые Россия вела в дальних странах, сводились к «милитаризму передачи риска» (термин политолога Мартина Шо). Кто-то воевал, погибали люди, но культурные работники находились в достаточной экономической и политической безопасности для того, чтобы не участвовать в боевых действиях. К сожалению, во многих регионах России служба по контракту – хороший шанс обеспечить себя и семью, а выросшие с начала войны выплаты семьям погибших и раненых могут обогатить родственников солдата. Теперь, однако, война повсюду. Украинцы ненавидят, когда русские называют их «братским народом», справедливо усматривая в этом обозначении следы советского деления на «старшего брата» (РСФСР) и младших (все остальные республики). Но Украина и «братская», и «материнская», и «сестринская» нация для миллионов граждан РФ. Было бы здорово, конечно, если б все люди мира имели силы встречать каждую войну планеты криками ужаса и выплесками активистской энергии. Конечно, такие люди есть, но большинству нужно знать кого-то с погибающей стороны лично. Партия мёртвых всегда была в оппозиции этому загробному национализму. Мёртвые повсюду, они составляют самое большое сообщество в мире. И все мы будем когда-нибудь к нему принадлежать.
Партия мёртвых 
Важно еще, что мёртвых постоянно используют против их воли. «Политики и попы то и дело говорят от лица мёртвых», – замечает Евстропов в тексте 2020 года, – «присваивают их голоса, чтобы оправдать собственное убогое настоящее». «Почему от лица мёртвых не может говорить кто угодно другой? И почему бы тогда не сказать от всех умерших, не какой царь хороший и вообще как хороша царская или божественная власть, а напротив, что государство должно умереть, Бога нет и всякая власть должна пасть?» Евстропов говорит, что создание Партии мёртвых частично вдохновлено народной акцией «Бессмертный полк», организованной в Томске. Люди выходили на Парад Победы 9 мая с фотографиями близких, погибших на фронтах Великой Отечественной. Акцию быстро апроприировал официальный праздничный дискурс, превратив её в ещё один пример жертвостроения современной российской идентичности. В России ветераны ВОВ после смерти автоматически прикрепляются к другому полку, возглавляемому воинственными политиками. Политики используют ветеранов и их героические изображения (Неизвестного солдата, например) для формирования внешней политики, которая оправдывает экспансию России тем, что страна имеет право расширяться туда, где когда-то пролита кровь её солдат.
Партия мёртвых 
Перформансы Партии мёртвых проявляют идеологию некроимпериализма. Неслучайно их действия часто выглядят как пляски смерти в средневековой Европе, возникшие как реакция на чуму. Россия болеет чумой другого типа, коричневой: Евстропов давно наблюдает «фашистские скопления странного коллективного тела» в отечественной публичной политике. Он вспоминает, каким шоком для него явился раскол в среде оппозиции после присоединения Крыма в 2014 году. Если раньше правые и левые протестовали вместе, то теперь в рядах и тех, и других появилась активная группа сторонников режима. Евстропов объясняет это психологической компенсацией. Люди чувствовали, что у них исчезает будущее. Что же делать, как не записаться в армию Некроимперии? Ты всё ещё мёртв, но зато с какой-никакой карьерой.
С 2014-го численность этой армии растёт. Некроимперия даже создала отдельный полк великих мёртвых мужчин, чтобы воевать с квиром, небинарностью и прочими жупелами американского консервативного телевидения. Гегель и Гоголь упоминаются в статьях российских пропагандистов в качестве примеров «настоящей» культуры, противостоящей «фальшивым либеральным ценностям». Более того, всякий, кто боится социальной смерти во всё более разнообразном мире, может записаться в армию Некроимперии. Став солдатом, ты можешь пользоваться «свободой слова» и ностальгически вспоминать времена, когда женщины и меньшинства «знали своё место». Некроимперия воистину интернациональна и привлекает множество сторонников. Но общая цель тут не единство, а создание изолированных и самоценных миров для французов, американцев, индусов. Партия мёртвых, наоборот, сочувствует всем прогрессивным течениям современности (феминизму, деколонизации), но доводит их эмансипаторный потенциал до логического финала. Партия борется с «пирамидами» привилегий для мёртвых, пишет Евстропов, с помощью сочувствия ко всем, кто покинул этот мир. «Диапазон возможных действий выглядит следующим образом», – перечисляет Евстропов в ХЖ: «1) стать „носителем” мёртвых, гостеприимным к призракам; 2) жить в смерти и с мёртвыми; 3) умирать, становиться и быть мёртвыми». Некроимперия обещает своим служащим гомогенный «русский мир», где все друг друга понимают так хорошо, что и слов не нужно. Армия Некроимперии, таким образом, напрямую угрожает всем, чье дело – тексты, понятия, аргументы, споры и прочая работа понимания. Нам надо слушать мёртвых очень внимательно. Но о чём они говорят? «Наверное, они говорят все, всё и сразу», – пишет Евстропов: «представьте приблизительно 100 миллиардов голосов, звучащих одновременно, – так ли уж просто расслышать, что именно они говорят? Это фон, на котором и разворачивается наше существование». Так у мёртвых в версии Евстропова появляется и трансгрессивный элемент, и не только потому, что они располагаются за порогом жизни. Евстропов эскизно разрабатывал тему «квирности мёртвых», соотносящуюся с концепцией «квира расстрельной ямы» украинского художника Никиты Кадана.
Партия мёртвых 
В интервью заблокированному с началом войны сайту «Сибирь.Реалии» Евстропов кратко суммирует эффект Некроимперии: «Мёртвым не дают быть мёртвыми, живым не дают быть живыми. Живые и сами не дают себе быть живыми». Относительно меньшинства живых у Партии мёртвых тоже есть позитивная программа – освобождение от страха и роль представителей молчаливого, но не безголосого большинства. Вступить в Партию мёртвых удобно и потому, что стыд и вина, которую чувствуют граждане России, выступающие против войны, лишают их сил. Те, кто думал, что их радости и активности в сфере благотворительности, образования и волонтёрства приближают Россию к большей справедливости и открытости, обнаружили, что отсутствие страха – это корень всех наслаждений. Вести себя так, как будто ты уже там, – значит открыться миллиону возможностей, как у стоика Эпиктета: «Я должен умереть. Если время пришло, я готов. Если не пришло, но скоро придёт, я поем, потому что настало время обеда. Потом умру. Как? Как человек, уступающий то, что принадлежит другому».
Конечно, Партия мёртвых – далеко не единственная альтернатива идеологии Некроимперии. Самарский коллектив анонимов «Невойна» провёл 28 февраля акцию «Слово мёртвым», в ходе которой 26 участников и участниц группы лежали на замёрзшей Волге в чёрных мешках для трупов. После того, как стало известно о массовых убийствах в Буче, пригороде Киева, несколько активистов воспроизвели позы жертв на улицах Москвы и Краснодара. Неудивительно, что мощнейшим ответом Некроимперии стали феминистские и квирные инициативы. Их авторы/-ки сразу связали войну с патриархальным насилием в России и противопоставили ценности заботы разгулу убийств.
Феминистское антивоенное движение
Феминистское антивоенное движение, основанное писательницей Дарьей Серенко, проводит бессрочную акцию «Мариуполь 5000», предлагая всем желающим ставить в своих городах кресты с информацией о жертвах войны в Мариуполе и не только. Другая акция, «Женщины в чёрном», привела на улицы тысячи активисток с цветами, скорбящих о жертвах войны в продолжение изначальной инициативы израильтянок, критиковавших политику своей родины в Палестине. Русская версия акции задокументирована в фотографиях и акварелях Кати Муромцевой, где оригиналы превращаются в своеобразный алфавит протеста. Лица стёрты, отрезаны рамкой кадра или закамуфлированы: если у тебя нет черт лица, то нет имени и видимости для Некроимперии.
Катя Муромцева. Акция «Женщины в чёрном»
Некроимперия – это точка сборки нашей исторической эпохи, коллекция сложных переплетений ненависти, страха и бессилия заброшенных, рождающая насилие. В отличие от Советского Союза, провозглашавшего себя носителем высших форм цивилизации, Некроимперии нечего предложить с точки зрения эффективности в качестве дара неразвитым сообществам. Она наступает без рабочей альтернативы той государственности, которую хочет Украина. Официальная российская пропаганда использует множество циничных приёмов, чтобы оправдать войну. Но даже самые кровожадные говорящие головы не утверждают, что Россия принесёт более развитую инфраструктуру или бюрократию. «Украины не существует», утверждает Некроимперия устами одного из своих президентов и спешит доказать ложь убийством. Смерть – единственный casus belli этой империи. А молчание – её главный капитал, а наши вклады сгорели, морально и экономически.
